Двое непутевых. Русальная неделя - Надежда Сергеевна Сакаева Страница 3

— Не русалка, говоришь? — услышала я в голове.

А потом мощная морда толкнула меня в живот, и мы вместе упали в воду.

Глава 2

Вода.

А-а-а-а-а-а-а-а!!!

Везде, везде вокруг меня.

И будто мало того, что она везде, так еще и ледяная!

А-а-а-а-а-а-а-а!!!

Чувствуя, как в груди нарастает паника, схватилась за шерсть волка, пытаясь вытолкнуть себя на поверхность. Получалось слабо, и я просто барахталась где-то в глубине, размахивая руками.

— Успокойся, ты ж меня сейчас утопишь! — раздался в голове голос зверя.

Да как тут успокоишься, когда я в воде?!

Впрочем, кислорода на ответ все равно не хватало, равно как и сил. Поэтому я лишь отчаянно пыталась выбраться, не обращая внимания на пищание волка. Вот пусть и тонет вместо меня, раз сюда затащил.

Не знаю, сколько времени мы так барахтались, но в итоге у зверя все же хватило сил вытянуть нас на берег.

Почувствовав под руками сушу, я легла, пытаясь отдышаться. Тело дрожало от страха пополам с холодом, легкие горели.

— Ты и правда боишься воды, — хмыкнул волк и хрипло залаял.

Ну конечно, ему-то что? Во-первых, у него шерсть. Во-вторых, он-то явно такой фобией не страдал.

— Я же говорила… — протянула тихо, все еще пытаясь прийти в себя.

— Никогда не видел, чтоб русалки воды боялись.

— Так может это потому, что я не русалка? — взвизгнула, раздумывая, хватит ли моих сил, чтобы придушить наглое животное сейчас, или лучше сперва чуть оклематься.

— Глаза открой. У «просто Мир» хвостов не бывает, — ехидно отозвался волк, передразнив меня.

Хвост? О чем он?

Я все же приоткрыла один глаз, глянула вниз и тут же его закрыла.

И завизжала, разумеется. Потому что — а-а-а-а-а, хвост!

— Не, ты точно шибанутая. Чего орешь?

— А как мне не орать, когда у меня хвост? — провыла я, уже даже не обидевшись на «шибанутую».

Говорящий волк и хвост — конечно, шибанутая, какие тут сомнения.

Тем не менее, глаза все же открыла. Оба.

И впрямь, хвост. Красивый, блестящий. С почти прозрачными чешуйками, что начинались где-то в районе живота, дальше приобретали насыщенно синий оттенок, перетекали в аквамариновый, а ближе к плавнику становились ярко салатовыми.

К плавнику. У меня вдобавок плавник. Хотя, конечно, логично — чем еще хвост рыбий должен заканчиваться?

А как же ноги?

Я попыталась пошевелить ступнями. Плавник дернулся — пришлось снова завизжать.

— Да когда у тебя уже голос сядет? — поморщился волк.

Встав на лапы, он отряхнулся, обдав меня брызгами воды, что красиво заблестели на чешуе.

— А как мне не орать? У меня вон хвост. Как я домой пойду? Я же не доползу… — ответила, всхлипнув.

Но орать все же перестала.

— В смысле? Преврати его обратно в ноги и иди куда хочешь, — пожал плечами зверь. — Ты что это, действительно не знала, что русалка?

Преврати. Ага, легко сказать, преврати.

— Не знала, — вздохнула я. — Откуда ж мне было знать? Я даже рыбу не люблю…

— Как откуда? От родителей.

— Родители у меня точно люди.

— Врешь. У осинок не бывает апельсинок. Ну, точнее, у людей сказочные создания не рождаются.

— Хочешь сказать, что я приемная? — нахмурилась.

— Ну, тебе виднее, — растерялся волк. — Но родители у тебя русалы, это точно. Правда, не знаю, какие именно — я прежде такой расцветки хвостов в наших краях не встречал.

— А что не так с расцветкой?

Как по мне красиво — разноцветно так, блестяще. Я бы может даже обрадовалась, если б только это приспособление не было бы для меня настолько бесполезным. С хвостами ведь в воде плавают, а я…

Короче, хвост — не для меня. Лучше б уши острые выросли, или крылья. Да, от крыльев бы точно не отказалась.

— Ну, она… разноцветная, — развел лапами волк. — У наших только однотонные. Темно-зеленые там, изумрудные, светло-зеленые… у морских дев вроде синими бывают, но я их не видел прежде.

Хоть кто-то кроме меня не видел моря.

— Хотя скоро в Академии точно увижу, — с энтузиазмом продолжил зверь, не дав мне ответить. — Да и волосы у тебя… а я еще думал, почему ты русая, а не зеленая, если от тебя рыбой пахнет так, что точно русалка. А оно вон что выходит…

Волосы?

Взяв еще мокрую прядку волос, я повертела ее перед глазами — и впрямь, разноцветная, словно только со сложного окрашивания — а после упала в обморок. Успела лишь перед этим подумать, что в последний час я слишком часто куда-то и откуда-то падаю.

* * *

Солнце светило прямо в глаза, проникая даже сквозь закрытые веки. М-м-м… люблю поспать до обеда, да и вставать сейчас так неохота…

Только вот почему у меня попа мокрая?

Так, стоп.

Вспомнив произошедшее — поход, волка, озеро и хвост — я распахнула глаза и подскочила.

На ноги, которые снова оказались на месте. Господи, счастье-то какое! Ножки, родненькие!

Подползла к краю озера, посмотрела на отражение — ну да, все в порядке.

Волосы русые, глаза серые — никакой рыбьей фигни. Ну разве губы чуть пухловаты, но это у меня так от рождения.

— Собой любуешься? — раздался в голове знакомый голос, и я снова подскочила, едва не свалившись в озеро.

Медленно обернулась — рядом сидел знакомый волк и разглядывал меня своими желтыми глазами. Значит все же не приснилось, а я-то уже понадеялась, что кукуха на место вернулась.

— А где хвост? — спросила вслух, на всякий случай пощупав свои ляжки.

Вроде нормальные, без чешуи.

— Так ты его убрала, пока в отключке валялась, — пожал тем, что у него было вместо плеч, волк. — Хочешь — снова в озеро прыгай, тогда вернется. Ну или напрягись, попробуй мысленно отрастить, может поможет. Правда, я не особо в курсе, как это все у русалок работает.

— Будто я в курсе, — пробурчала, вставая на ноги.

Огляделась, достала из рюкзака промокшую карту, и сверившись с ней двинулась в нужную сторону.

— Эй-эй, ты куда? — засеменил за мной волк.

— Домой. Хватит с меня походов на сегодня. Вот приду, лягу, усну. А утром можно будет думать, что это просто все приснилось.

— А ты прям в лесу живешь? А то до ближайшей деревни далековато…

— Нет, конечно, в городе. Но если буду идти быстро, то до темноты к трассе успею, а там как-нибудь доберусь. Так что не мешай, — и я недовольно зыркнула на злосчастного волка, с которого все и началось.

Тоже мне оборотень. Собака сутулая… мало того, что свел с ума,