Сдать королевство, женить Императора (СИ) - Аманда Франкон Страница 3

Войцеха извинилась передо мной взглядом, я кивнул ей, намекая, что вовсе не против посмотреть, как она справится с делами, и уходить не спешил.

Регент сделала пару шагов от стола, при этом шла она так размашисто, будто только недавно ступила на землю с палубы корабля — и велела мужикам приблизиться. Советники за ее спиной скривились, будто им под нос сунули ночной горшок язвенника, но промолчали.

Предводитель крестьян подбежал к ней на негнущихся ногах, но оказавшись в нескольких шагах от правительницы, рухнул на колени.

— Смилуйтесь, Ваше Величество, не дайте с голоду пропасть! — заголосил он, остальные из его свиты тоже попадали на колени, лицом прямо в желтую траву, и замерли. — В деревне нашей урожая уж третий год нет, живность всю в округе истребили, дети от голода помирают, есть нечего! Помогите, всеми богами заклинаю, спасите хоть деток!

Войцеха стояла с прямой как доска спиной. Хоть я не видел ее лица, но был уверен, что на нем сейчас ледяная маска. Зато ладонь, спрятанная за спиной, сжалась в кулак от бессилия и ярости: ей нечего отдать этим крестьянам, у самой припасов — только обратно до дворца добраться. Да и казна пуста — ее братец на славу постарался, разбазаривая богатства и авторитет, нажитые предками.

Прошло несколько долгих секунд, даже я видел слезы, стоящие в глазах мужика. Войцеха же несколько раз дернула пальцами, будто пыталась на что-то мне намекнуть. Заметив ее жест, я подошел ближе.

Как только я встал почти за спиной регента, она подозвала одного из своих гвардейцев и указала на мужиков.

— Гоните их отсюда, — и указала на крестьян.

Гвардеец медлил — его широкое лицо, покрытое недельной щетиной, отлично отражало внутреннюю борьбу: он искренне жалел этих людей, но ослушается приказа — и завтра будет голодать уже его семья.

— Стойте, прошу вас, — я обратился к Войцехе, поняв, о чем она меня предупреждала.

Она кивнула и отступила на шаг, предоставляя мне разбираться с проблемой.

— Где находится ваша деревня? — спросил я у старика, который, несмотря на внушительный рост, трясся от страха.

— Да там, за пригорком, Лужки зовется, — он махнул рукой в неопределенно направлении, но по названию я понял, где искать эту деревню — карты приграничных территорий Даграса изучал подробно.

— Через два дня я приду к вам со своими людьми. Меняю припасы на ночлег, — как можно проще, чтобы не смущать мужика высокопарными речами, предложил я.

Тот радостно вскочил, закивал и снова бухнулся мне в ноги.

— Скажи, добрый человек, как тебя звать? На кого мне молиться, кого мои дети по гроб жизни благодарить будут? — тихо просил он дрожащим от слез голосом.

Я огляделся — представляться самому было как-то не с руки. Будь мы с мужиком на поляне одни, я бы даже не подумал об этом, но на нас смотрит куча советников, с которыми мне еще работать — ели не казню всех, конечно.

Функцию моего герольда временно взяла на себя Войцеха.

— Перед тобой Император Лайонел Первый Кассегрен. Твой будущий правитель, — торжественно произнесла она, но последние слова прозвучали с нажимом. — Возвращайся в деревню и проследи, чтобы его воинам был подготовлен достойный прием.

Мужик от ужаса замер, но, к его чести, быстро справился с собой. Пятясь и поминутно кланяясь, а заодно заверяя, что все сделает «чин чинарем», мужик вместе с группой поддержки скрылся за деревьями.

Войцеха перевела на меня холодный взгляд. Я ожидал, что она поблагодарит — хотя бы еще одной мимолетной улыбкой — однако ничего подобного так и не дождался.

— Если в этой деревне ваши «воины» устроят поножовщину или попортят девок, то из всех других вас погонят вилами и факелами, — спокойно произнесла она, будто лишь констатируя факт, но на деле — угрожая.

Какова соплячка! Сколько ей лет — двадцать пять? Двадцать семь? А уже мне условия ставит! Впрочем, пусть думает, что сумела на меня повлиять — пока что мои желания с ее планами вполне сходятся.

— Не волнуйтесь, Ваше Величество, — я все же нашел в себе силы улыбнуться сквозь раздражение. — Вы положили хорошее начало моей доброй славе, я намерен ее поддержать и приумножить.

В том, что Войцеха приказала прогнать крестьян специально, чтобы выставить меня на своем фоне едва ли не легендарным героем-спасителем, я нисколько не сомневался.

Я возвращался к своему войску с легким сердцем. Встреча с Войцехой Милик, к моему удивлению, вызвала куда больше эмоций, чем мне казалось. До того момента, как она стала регентом, я едва ли помнил о ее существовании. За те несколько недель, что она навела порядок в замке и умудрилась собрать последние силы для заключения договора, узнать о ней удалось не много: младшая принцесса, сестра Жерома — того труса, который опустил страну на самое дно и сбежал, стоило мне только взглянуть в его сторону.

Если Войцеха уже в юности была хоть вполовину так умна, как сейчас, то неудивительно, что братец поспешил от нее избавиться: выдал замуж за какого-то герцога, владельца приграничных северных земель, и сплавил с глаз долой. Почему не заключил династический брак с кем-то из соседей? Вопрос хороший. Может, боялся, что она, получив власть, использует ее, чтобы вернуться на трон родной страны? В любом случае, я слишком мало знаю об отношениях между братом и сестрой, чтобы что-то предполагать.

Известно, что муж Войцехи умер через пару лет после свадьбы, на ее руки свалилось северное имение, которым она вполне неплохо управляла на протяжении нескольких лет. Попутно ей удалось наладить отношения с княжествами северян и прекратить стычки на границах. Видимо, именно на севере она и обзавелась холодным взглядом с прищуром. Узнав о бегстве брата, она спешно вернулась в столицу вместе с отрядом верных ей людей, приняла звание регента при молодых дочерях Жерома и, наведя порядок в документах, приехала сюда. Биография вроде бы нехитрая, но очень уж в ней много белых пятен. Одни только годы,