Менталистка в Академии Междумирья. Три тайных желания - Елена Княжина Страница 3

– Под конец сеанса я начинаю буквально полыхать. Вибрации затрагивают всю меня…

– Но до мозга, судя по всему, доползают далеко не всегда, – шепотом фыркнул в мое ухо Анхель, наслаждавшийся зрелищем вместе с Чейзом, ректором и магистром Хонсеем.

– И как вы понимаете, дурные это вибрации или хорошие? – не удержала в себе вопрос.

Стекло стакана в моих пальцах стало неприятно теплым. Сир Угль предупреждал, что от танцев может начаться лихорадка. Велел проводить время спокойно и степенно, словно мне лет сто или больше. Кто-то другой воспротивился бы скучной перспективе. Я же сейчас отчаянно мечтала о пледе, ярмовом муссе и клыкастом романе.

– По ощущениям, – Лавли поправила вновь скатившийся рукав и наморщила лоб. – Вот от вас, мисс Рэйвенс, у меня ноет живот и горло сжимается, будто его кто-то душит… Неприятное чувство, тревожное.

Глава 2. Спектакль для одного

Я нервно вгляделась в полумрак танцевальной зоны. Сколько бы Анхель ни смеялся над «вибрациями смерти», он сам был в каком-то роде прорицателем. И я успела убедиться, что порой «неприятные, тревожные чувства» случаются не зря. А мы тут как раз жизнью рискуем, ага.

Мойси… Он был где-то здесь, я знала. Это знание без всякого пророческого дара растекалось холодом по затылку и сползало по позвонкам. Лысеющий невысокий паренек, сосед Анхеля с аллергией на чужие видения… Не зря он боялся: визионы оказались опасны.

Я не успела обдумать все, что услышала там, в палате. Над разлитой лужей отравленного тоника. Признаться, и половины не рассказала сиру Радьярду, подоспевшему на вопль Риз и настоящей миссис Коббс. Все закрутилось так шустро!

Слезы Ризраэль, священный ужас на лице мамы Джулиэт. И вот уже сир Угль отпаивает Анхеля крепкими взварами, пока ищейка идет по магическому следу.

Радьярд возвращается. Его ноздри хищно раздуваются, и холодность пропадает с пластиковой физиономии. Маг что-то нащупал! Протянул руку, кинул следящий аркан… но упустил.

Потом платья и рубашки, монотонный инструктаж, мысли вслух… Радьярд попросил у нас один шанс для себя. Один час. А следующий час – если выживем – уже полагался нам. Спустя положенное время мы, согласно плану, должны начать болтать. Вести провокационные разговоры и рассказывать всем вокруг о визионе Анхеля.

– Болтайте как можно больше, – сухо велел ищейка, заматываясь в тяжелый плащ. – Так, чтобы вас слышала целая толпа. Магистры, ученики, даже стены.

– Вы уверены?

– Мисс Геру сгубило молчание, – кивнул Радьярд, хрустя ментоловым лакомством. – Я не оставлю вас без присмотра. Риск минимален.

Словом, если нам с Анхелем удастся подержаться пару полусфер, за которые Мойси попытается напасть, – считай, мы спасены. Когда «свидетелей» станет сотня, секрет исчезнет. Взорвется пылью и осядет туманом на танцевальный пол.

Я ни разу не умерла за прошедшие сутки, но вкус жизни передался и мне. С танцем, с Чейзом, с невидимыми искрами, сидящими под замком. Так что знакомиться с дыханием смерти совсем не хотелось.

– Дергаешься, – прокомментировал мою дрожь Анхель. И его холодная рука легка поверх моей. – И еще кипишь.

– Лихорадит, – повела плечом, чувствуя предательскую ломоту в мышцах.

– Осталась полусфера. Потом я все расскажу, – парень тряхнул головой, взлохматил длинные волосы и «расслабленно» уложил руку на спинку моего стула. – Не ешь ничего и не пей.

– У него не осталось ядов, – скривилась, осторожно отодвигая от себя стакан. – Наверное.

Странно, что при столь богатом арсенале иллюзий Мойси выбрал отраву. Какой-то это… дамский вариант. Если верить хавранским детективам.

– Он неуклюжий слабак и недотепа, спотыкается на каждой кочке. С копьем не бросится, – Анхель будто бы заглядывал в мое ухо, но на самом деле его взгляд скользил мимо.

Я слышала, как неподалеку от левого плеча щебечет Риз, иногда из шума выделялся и голос Квента. Они болтали о каких-то новых веяниях в сфере магического растениеводства. Соседке тема была по душе, это я из читательского поняла…

– Почему ты ее не пригласишь? – прошептала, вслушиваясь в мелодичный смех, пьянящий легкостью и свободой.

– Потому что она «фея», а я архов гоблин с нечесаной головой и дурными манерами.

– Ну… не гоблин… просто шарахаешься от всех, будто лет сто сидел в пещере…

– Мой дар делает меня посмешищем, – злобно пропыхтел Анхель, постукивая пальцами по спинке стула.

– Больше пугает…

– Мы с ней из разных сказок. У нее там что-то про единорогов и волшебную розовую пыльцу, а у меня – про грязные лужи с дрянными страшилками.

Не то чтобы я, воспитанная правильной хавранской литературой, могла представить их в паре. Скорее нет, чем… нет. Но в сравнении с продуманным Квентом ворчливый визионик казался едва ли не принцем! Если отмыть от пятен, расчесать и не подпускать к открытым жидкостям.

– Да… да, я тебя понимаю, – вздохнула сочувственно. – Но иногда автор засыпает, и можно перепрыгнуть через пару страниц. Влезть в запретную сказку, пока никто не видит. И украсть себе немножко чужого счастья.

Эйна ведает, потом становится больнее. Но это «лекарство» я хотя бы сама попробовала, прежде чем другим советовать.

– Немножко меня не устроит, – пробубнил сосед. – Я не Квент, мне нужно другое. Не стоит и начинать. Вот он!

– Кто? – я уже забыла, по какому поводу собрались.

Разве не затем, чтобы нанести себе как можно больше душевных ран?

– Я этого упыря всегда узнаю, – Анхель больно сжал мое плечо и развернул оцепеневшим корпусом к столам с напитками.

В огромных чашах бурлило и плескалось самое разное магическое варево. Всякий мог подойти и набрать черпаком в стакан.

У бронзового таза с зеленым содержимым стоял молодой тхэр. В коротком плаще с золотой каймой, с густыми вихрами медных волос на макушке, с бравой выправкой… Ничего общего с Мойси не имеющий, кроме роста!

– Ты просто не знаешь о его комплексах, – поморщился Анхель и отвернулся к магистрам. Покрутил в руке стакан, вздрогнул, будто бы случайно роняя. – Ох нет… опять…

Белая жидкость большой кляксой разлилась по бордовой скатерти. Обычная лужа, никаких тебе занимательных картинок. Но спектакль был не для нас – для «сеймурского стража». Очень похожего на настоящего, с литыми мышцами и боевыми навыками высшего порядка. Нет, серьезно, что мог забыть на студенческом балу бравый тхэр?

Мойси был до тошноты осторожен. Даже на танцы явился под иллюзией, хотя не мог знать, что Анхель выжил и успел передать кому-то визион. Вероятно, гаденыш что-то почувствовал, когда сир Радьярд ловил арканом ускользающий след.

– Что это?! Кто? – заголосила я и, распахнув глаза пошире, уставилась в пустую лужу.

– Где? – Фелиция растерянно нагнулась над белой кляксой.

– Вы видите, видите? – я приложила ладони к горячим щекам, изображая изумление. – Это мой рыжий вирс, его кто-то хочет убить!

Где-то тут, в зале, за «постановкой» должен был следить еще один маг. Укрывшись серым греховным плащом, как железным щитом, Радьярд сливался