Татьяна Тюрина - Путь друг к другу (СИ) Страница 30

Вчера вечером, когда она плакала на берегу, он пришёл её утешить. И, по непонятной причине, ей казалось, что если он там, то теперь она, возможно, сможет его утешить.

Однако берег был пуст. Зика вздохнула, осознав, что даже немного этому рада. Потому что понятия не имела, что могла бы ему сказать. Что вообще говорят тому, кто убил столько человек?

Присев возле валуна, у которого плакала накануне, она, так же обхватив колени, глядела на водную гладь. И почему вообще она хочет ему помочь? Утешить? Наверно, потому, что никак не могла понять, как человек, который вчера улыбался и утешал её, ободряя, сегодня оказался тем самым безжалостным убийцей, о котором все говорили.

Словно две совершенно разные личности.

Ещё раз вздохнув, она поднялась. Лекамир будет беспокоиться, если её долго не будет. Надо возвращаться.

Но только девушка собралась уходить, как вдруг непонятное чувство заставило её поднять голову. И Зика увидела на дереве Аккеса. Он сидел на высоте в два человеческих роста недалеко от неё и смотрел на воду.

— О! — удивлённо выдохнула девушка, глядя на него. Если бы она не подняла голову, то никогда бы и не догадалась, что он тут.

Аккес медленно повернулся к ней. Взгляд его был безжизненный и отчуждённый. Казалось, что он смотрит не на неё, а сквозь неё. Окинув девушку безразличным взором, он опять отвернулся. Зика даже не могла точно сказать, догадывался ли он раньше о её присутствии или узнал только, когда она выдала себя удивлённым возгласом.

Сама не веря тому, что способна на подобную смелость, она сделала шаг ближе, подходя к большому валуну, который торчал из земли рядом с этим необъятным дубом. Она частенько забиралась на этот валун, но вот дерево для неё было слишком большим. Удивительно как Аккесу удалось на него взобраться.

— Эм… С тобой всё в порядке? — робко сказала она, но потом смущённо опустила голову. — То есть я знаю, что ты… м-м-м… ты не ранен?

Он продолжал молча сидеть и смотреть в одну точку, и Зика осмелилась всё-таки взобраться на валун, чтобы лучше его увидеть.

— Ты весь в крови, — сказал она, закусив губу. — Я знаю, что она не твоя. Но, может, что-то и твоё… то есть…

Она замялась и постаралась всмотреться в его лицо, которое по-прежнему было пустым.

— Знаешь, — сказала она, садясь на покрытый мхом камень и обнимая колени. — А я тебя не боюсь.

И, к её радости, он опять повернулся к ней. На этот раз его взгляд был более осмысленным.

— А стоит, — произнёс он слегка охрипшим голосом. — Иди к воротам, потом поменяешь своё мнение.

— Я как раз оттуда, — парировала она, внимательно следя за его реакцией. Она сама не могла понять, откуда у неё столько смелости, учитывая, что Аккес выглядит весьма устрашающим. А его мнимая расслабленность пугала гораздо больше, чем если бы он был напряжён, как перед боем.

— В таком случае, что ты тут делаешь? — рявкнул он так, что Зика вздрогнула, но продолжала упрямо сидеть на месте.

— Не знаю, — пожала она плечами, стараясь скрыть дрожь. По какой-то причине она была уверена, что он её не тронет. В памяти ещё осталась его вчерашняя добрая улыбка. — А что ты тут делаешь?

Он несколько удивлённо посмотрел на неё, но потом опять отвёл взгляд.

— Прячусь, — ответил он. — Неудачно…

— От кого?

— От всех!

— Смешно, — невесело хихикнула она. — А они там все прячутся от тебя.

— И правильно делают.

— Почему? Им есть, чего бояться?

— Ты же вроде была у ворот, — отвечал он грубо и резко. Тем не менее в его голосе чувствовался некий надлом. Поэтому Зика была уверена, что он специально так делает. Возможно, надеясь прогнать её. Но ей не хотелось уходить. Он же вчера не ушёл, когда ей было больно…

— Была, — согласилась она. — И, по правде, меня это действительно напугало. Столько смертей…

— Я безжалостный убийца. Неужели не слышала? — мрачно сказал он, отвернувшись так, чтобы она и вовсе не видела его лица.

Зика же продолжала упрямо смотреть на него в надежде, что Аккес повернётся к ней обратно. Ей очень хотелось посмотреть ему в глаза. И почему-то девушке казалось, что она не увидит там того, кем он себя считает.

— Слышала. Ты, правда, думаешь, что это так?

— Какая разница, что я думаю? — опять раздражённо прорычал он. — Меня давно прозвали жестоким и бессердечным головорезом. И, похоже, сегодня я в очередной раз убедил всех, что это так.

Зика грустно опустила плечи.

— Но ты не похож на безжалостного, — упрямо сказала она.

— Ты просто не видела меня… там. Иначе бы так не говорила, — устало сказал Аккес, запрокинув голову и уперев затылок в ствол дерева. — "Безжалостный" — это ещё мягко сказано. Когда я их убивал, то даже не задумывался о том, что делаю. Я просто жестоко кромсал любого, кому не повезло оказаться рядом, — он, наконец, посмотрел на девушку взглядом полным гнева и отвращения. — Меня вполне заслуженно называют злодеем.

Но Зика неожиданно улыбнулась.

— Я тоже думала, что меня заслуженно называют ассаной. Но ты сказал, что это не так.

— Это не одно и то же.

— А я думаю, да. Ты так же, как и я, становишься таким, каким тебя считают остальные. Совершенно посторонние люди сказали, что ты плохой… злодей. Кровожадный и какой там ещё?.. Беспощадный. И ты тоже так решил, и потому так поступаешь.

— Здесь немного другое, Зика, — грустно сказал Аккес, продолжая смотреть в ночное небо. — Я действительно убивал. Много.

— Ты делал это ради удовольствия или потому что был вынужден? — настойчиво спросила Зика. Но Аккес вдруг замолчал, только фигура его стала более напряжённой. — Я думаю, что если бы ты получал удовольствие от убийств, то ты бы сейчас радовался, а не прятался тут. Так что повторю твой совет: не обращай внимания на то, что говорят посторонние, безразличные тебе люди. Слушай только тех, кто тебя знает, кому ты дорог. — Она попыталась ободряюще улыбнуться. — Я вот не считаю тебя злодеем. Ты убил тех людей, стараясь защитить нас. Ты защитник. Что, если есть и другие, кто так считает? Что, если ты встретишь того, кто, несмотря ни на что, будет говорить тебе, что ты хороший?

Аккес резко повернулся и удивлённо посмотрел на девушку. Он выглядел настолько ошарашенным, что Зика на миг растерялась, подумав, что сказала что-то не то.

— Если тебе будут так говорить, ты будешь стараться стать таким на самом деле? — продолжала она, радуясь, что он начал на неё реагировать.

Аккес же отвёл глаза и нахмурился.

— Никто из тех, кто видел меня сегодня, так не скажет.

— А знаешь… Я уже не боюсь. То есть на самом деле вначале я чуть-чуть боялась, но теперь нет. И я считаю, что ты можешь быть хорошим. Точнее, что ты такой и есть.