Хранительница Мира - Алекс Найт Страница 30

Но теперь, зная о чувствах Дайроса, мне паршиво от того, что пусть и неосознанно, но я делаю ему больно. Я ведь чувствовала это, когда он целовал меня: отчаянно, словно пытался дотянуться до недосягаемого. Не представляю, как ему тяжело видеть нас с Аркарионом вместе. Но самое ужасное заключается в том, что я ответила на тот поцелуй. Можно сколько угодно оправдывать себя горячностью Дайроса и своей усталостью. Но факт в том, что я поцеловала другого мужчину, будучи обрученной с его лучшим другом.

Мне страшно от того, что я могу стать причиной раздора между друзьями, и как итог, причиной раскола нашего маленького отряда. Я же борюсь ради них. Ради семьи и друзей. Я не настолько самонадеянна, чтобы мнить себя спасительницей всего Силмана.

— Не хочешь надевать? — спросил Аркарион, так и не дождавшись от меня ответа.

Похоже, я как трусиха, готовая выбрать самый простой вариант. Дружбу вместо любви.

— Александра, — Арк с тяжким вздохом обнял меня, прижал, буквально впечатывая в свое твердое тело. — Как же с тобой сложно. Выпустил тебя из вида, и ты снова покрылась колючками.

— Значит, я колючая?

— Очень, — Арк хрипло рассмеялся. — В нашу первую встречу ты чуть меня не убила.

— Не убила же в итоге, — проворчала.

— На твое счастье. Где еще ты найдешь такого терпеливого мужа?

— Что? — в возмущении вскинулась.

В янтарных глазах искрились смешинки. А слова возмущения были заглушены наглым поцелуем. Промычала недовольно, ударила ладошками по груди. Но сдвинуть эту груду мышц и харизмы не удалось. Сейчас же хорошо, приятно. Мне нравится этот поцелуй. Быть может, я просто запуталась в своих проблемах. Одно накладывается на другое, а я все больше погрязаю, тону, не успев набрать в легкие воздуха. Кто бы помог вынырнуть на поверхность.

Аркарион оторвался от меня, когда в коридоре из комнаты Лалиэн появился Дайрос, вновь возвращая все прошлые переживания и страхи. Я даже не решилась посмотреть в его глаза, уткнулась взглядом в грудь Арка. Почему же все так сложно?

Лучница

Задерживаться в Кротане не стали, отправились в путь через день, как только все приготовления были завершены. Кажется, не только Александра, но и Лалиэн слишком привыкла к дороге. Потому что, стоило покинуть шумный город и съехать с главного тракта, как стало легче дышать.

Погода стояла замечательная. Солнце плыло высоко в безоблачном небе. Ветер приносил зной песков, обжигая почти горячими прикосновениями. Она не поддерживала желания остальных ехать через Мертвый Город, но и отрицать не могла того, что на этой дороге им не страшны Орден, Ишари и прочие враги. Земли, окружающие Мертвый Город безжизненны. Путники предпочитают главный тракт до Митрила. Пусть длиннее в два раза, но он не вызывает почти животного страха.

Первый день проходил бодро. Даже телега с провиантом их не сильно задерживала. Лалиэн то и дело бросала взгляды на Александру. Сестра сегодня много улыбалась, то и дело трепала гриву Келси и шептала той на ухо нежности. А вот Аркарион бросал в ее сторону хмурые взгляды, точнее на брачный браслет на ее руке. Кажется, за ночь они успели поссориться. По крайней мере, Лалиэн не заметила, чтобы они обмолвились хотя бы словом за день.

Лагерь устроили в пролеске. Таком чахлом, что деревья не создавали никакого прикрытия от ветра. Но зато рядом протекал ручей, образовывающий небольшую заводь. Снова возобновились дежурства. Все было привычным, почти родным. Дискомфорт вызывали только спальники, по ним Лалиэн никогда не будет скучать.

Уже вечером она решила расспросить Александру. Присела возле нее у костра с полной миской каши. Сегодня готовкой занимался Аркарион и превзошел себя. Хотя, кажется, пытался угодить невесте.

— Исазриэль, а вы с Аркарионом в ссоре?

— Мы? Конечно, нет, — фыркнула Александра, погружая ложку в миску. — У нас идиллия.

— Правда?

— Нет. Потому что он наглый засранец, — рыкнула, закинув ложкой в рот кашу.

И зашипела от того, что обожглась.

— С наглым готов согласиться, — рассмеялся Аркарион, и был вынужден пригнуться, когда в него полетела ложка.

Пробормотав что-то неразборчивое, Александра поднялась на ноги и поплелась прочь от лагеря, прихватив свою сумку. Арк отложил свою еду и поспешил за ней.

— А я все ждал, когда рванет, — хохотнул Гондрик. — А то слишком у них все гладко. Отношения без огня скучны, — изрек он.

Лалиэн пожала плечами, переглянувшись с Дайросом. У них ведь тоже все гладко. Постепенно узнают друг друга. Все теснее сближаются. Наверное, так же неспешно перейдут к… чему? Постели? Но как делить постель с тем, кто больше чувств испытывает к твоей сестре? Подобное отношение уязвляло. И Аркарион, и Дайрос — все их внимание было посвящено Александре. И Лалиэн прекрасно понимала, что не дотягивает до сестры ни в боевых навыках, ни в силе духа, ни во внешности. Не удивительно, что сердце Дайроса избрало не ее. И пусть нельзя испытывать подобное, но в груди кипела горькая злость на сестру, оставляя на языке неприятный привкус.

Аркарион с Александрой, кажется, помирились. По крайней мере, вернулись они вместе и расположили спальники рядом. А Дайрос весь вечер был молчалив, что не прибавляло настроения. Расстроенная, Лалиэн разместила спальник рядом с братом и легла раньше остальных. Казалось, тяжелые думы не дадут заснуть. Но сон утянул в свой омут внезапно, стоило закрыть глаза.

Знакомые виды Великого Леса приносили успокоение. Доносилось тихое журчание воды и пение птиц. Окружающее было словно подернуто дымной пеленой. Лалиэн сидела на берегу реки, опустив ноги в прохладную водицу. Кожа уже онемела, но она так и сидела, разглядывая сквозь просвет в кронах деревьев плывущие в небе облака.

— Вы опять сбежали, принцесса.

Сердце замерло в груди, а дыхание перехватило, когда она услышала до боли знакомый голос.

— Ты же меня быстро нашел, — привычно ответила Лалиэн, а по щекам отчего-то заструились слезы.

— Не нашел, — ответил Кириан, присев возле нее на колено. — Выбирайтесь из воды, — голубые глаза смотрели в ее с ожиданием.

Лалиэн медленно развернулась, рассматривая телохранителя. Как всегда, серьезный, в доспехе и с оружием. Кириан перехватил ее заледеневшие ноги, сжал в своих руках стопы.

— Я сама, — взволнованно прошептала Лалиэн, когда он принялся вытирать их отрезом ткани.

Щеки опалило румянцем, а в груди почему-то стало тяжело, даже больно. Так больно, что дышалось с трудом. Она зажмурилась, когда ладони Кириана скользнули к ее щиколоткам, а потом поднялись