Александра Лисина - Не выходите замуж на спор Страница 31

Оракул смутился, увидев наши выразительные лица, а затем отбросив подальше обрывок шнурка и, деловито отряхнув руки, с любопытством уставился на книгу.

— Это оно?

— Угу, — Шмуль, наконец, взлетел и закружился над подставкой. — Интересная штука, правда?

— Надеюсь, ты ее не трогал? — с подозрением осведомилась я, подходя ближе и присматриваясь к находке.

— Обижаешь! Что я, дурак, хвататься за непонятные артефакты? Пусть Васька пробует — на нем заживает, как на… медведе.

— С чего ты решил, что это артефакт? — снова принюхался оборотень.

— С того, что это… а — а, ты ж не видишь, — догадался фей, сделав еще круг над книгой. — Хель, а ты?

Я промолчала, но про себя подумала, что Шмуль прав — книга и впрямь не походила на обычную. Магию‑то я, как и Василек, видеть не способна, но вот вьющиеся вокруг постамента клубы первородной Тьмы, будучи демонессой, различить все‑таки могу. Более того, уверена, что к магии они отношения не имеют — не то от них ощущение. Бесспорно, что их источником была книга — древняя, судя по всему, и весьма опасная. Не зря моя "темная" ипостась встрепенулась и крайне настороженно присмотрелась к этой вещи.

— Ну? Как вам? — гордо приосанился фей, спустившись к постаменту пониже. — Как я и говорил: "Полное собрание существующих проклятий". Особое издание. Единичный экземпляр… с картинками.

— Какое еще "собрание"? — удивился Васька. — Где ты его увидел? Шмуль, это же "Пособие по полноценному оборотничеству для начинающих"!

— Васек, ты чего, ослеп? — вмешался оракул. — Никакой это не справочник! И даже не пособие! А самый настоящий "Учебник по трактовке линий вероятности!"

Улька, выбравшись, наконец, из‑за моей спины неловко кашлянула.

— Ребят… мне кажется, у вас у всех проблемы со зрением. Тут написано: "Как правильно призвать Смерть. В помощь молодым баньши". Эта книга словно специально для меня создана! Можно, я ее заберу?

Мы оторопело повернулись к маленькой баньши, которая уже целенаправленно двинулась к постаменту, умильно глядя на загадочную книгу. Васька, правда, сразу заподозрил, что тут что‑то не то, и ловко перегородил баньши дорогу. А когда Улька упрямо двинулась дальше, еще и цапнул ее за воротник, чтобы глупость не сделала.

Я с беспокойством посмотрела черную обложку, на которой тут же проступили золотые буквы, сложившиеся в новое заглавие. После чего решительно схватила Ульку за юбку и на пару с Васькой потянула обратно.

— Не трогай, Уль. Не про нас такие подарки.

— Но это же для меня! — воскликнула ничего не понимающая баньши. — Хель, ты что?! Мне бы знаешь как такая книга пригодилась?!

— Знаю, — твердо ответила я. — Поэтому трогать мы ее не будем.

— Книга содержит то, в чем каждый из нас нуждается больше всего! — первым догадался Зырян.

— А я не понял, — задумчиво проговорил фей, больше не пытаясь спуститься вниз. — В прошлый раз я один был.

У меня вдруг мелькнула тревожная мысль.

— А ты, случаешь, залез сюда не перед тем, как сесть играть с нами в карты?

— Накануне, — кивнул Шмуль. — А что?

Я наморщила лоб. Не потому ли наш нечистокровный фей так изменился в тот злополучный вечер? И не потому ли в нем внезапно проснулась "темная" кровь, что он забрел сюда, один, и по неосторожности подошел слишком близко к книге, которая, кстати, все явственнее начала испускать эманации Тьмы?

Не спорю: ЕЕ подарки, конечно, бывают щедрыми, но цену она порой запрашивает неподъемную. И не получится ли так, что нам, единожды соблазнившись, расплачиваться потом придется собственной душой?

Обменявшись с Зыряном выразительным взглядом, я скомандовала:

— Ничего не трогаем. Уходим.

— Чур, я первый, — пробормотал Васька, отпуская Улькин воротник и торопливо пятясь к виднеющемуся неподалеку прямоугольнику выхода. — Что‑то мне не по себе стало. Да и книга… кажется, шевелится?

Кинув быстрый взгляд на постамент, я тоже попятилась, не забыв толкнуть к выходу недоумевающую баньши. То, что происходило на постаменте, было неправильным — книга и впрямь стала меняться и словно бы налилась изнутри Тьмой. Каменная подставка под ней явственно затрещала, начав крошиться и рассыпаться прямо у нас на глазах. Свет наверху испуганно замигал, словно советуя поторопиться. А мы… мы уже вприпрыжку мчались к двери, вполголоса матерясь и толкая друг друга в спины.

Напуганный Шмуль вылетел в коридор, как всегда, первым и, не рассчитав сил, врезался в сидящего на полу Марти, отчего дальше они покатились уже вдвоем. За феем, сопя и отдуваясь, из комнаты выметнулся Васька, невесть когда успевший перекинуться в огромного медведя. За ним с некоторым трудом протиснулся Зырян, большими глазами косясь куда‑то мне за спину. Потом я, не церемонясь, вытолкнула баньши, которая, как обычно, запуталась в собственных ногах. А когда, шипя сквозь зубы, я вывалилась следом и с беспокойством обернулась, стена задрожала и сморщилась, как огромный беззубый рот. Свет в комнате угас, затрещавшую дверь внезапно всю перекорежило. Кто‑то невидимый сердито зашипел, едва не напугав нас до мокрых штанов. Наконец, изнутри дохнуло густым черным облаком, в которой мы на мгновение потерялись и, запутавшись, попадали на пол и друг на друга. А когда пыль рассеялась и осела вниз таким же черным пеплом, на месте двери уже была абсолютно гладкая, без единой трещинки стена. И не осталось ничего, что свидетельствовало бы, что там действительно что‑то было.

— Ну, Шмуль… — с чувством произнесла я, поднимаясь с пола, куда меня напоследок швырнуло и крепко приложило плечом. — Второй раз за последние два дня ты нас так подставляешь. Убью тебя, гада крылатого! И только попробуй мне возрази!

Но фей почему‑то не ответил. Как упал в конце коридора, так и ползал там на коленках, что беззвучно шепча. Его красивые крылья поникли, посыпанная пеплом голова казалась седой, а сам он крутился вокруг лежащего без движения ангела, даже не услышав, что я сказала.

При виде Марти у меня тревожно екнуло сердце.

— Шму — уль…

— Что с ним? — испуганно спросила приподнявшаяся с оборотня Улька. — Ребят, что там с Мартином?!

— Не знаю! — в отчаянии вскрикнул фей и повернул к нам абсолютно белое лицо. — Но, видимо, его задело… Хель, я… мне кажется, он умирает!

О мысли о том, что из‑за нас Мартин мог пострадать, у меня потемнело в глазах. Пугающая догадка, пронесшись по телу волной мертвенного холода, заставила вздрогнуть и покрыться испариной. А затем я буквально прыгнула к ничком лежащему ангелу и, отпихнув потерянного фея, подхватила Марти на руки.