Давайте разведемся, Ваша Светлость! (СИ) - Орлова Марина Страница 31

Но бывало и такое, что меня наказывали физически. Розги в руках моей свекрови уже после первого года замужества перестали казаться странными или необычными даже по самым смехотворным поводам. И наказывали за провинности меня в тех местах, где никто под одеждой не увидит, и с такой силой, чтобы до запланированной ночи с Сиэлем они уже прошли. О расписании супружеского долга бывшая герцогиня знала лучше меня и подгадывала время всегда с большим расчетом.

А я… я так ни разу и не решилась, ни пожаловаться на свекровь, ни даже показать, как мне больно после подобных наказаний, в редкие моменты, когда мы встречались с герцогом и тот спрашивал о моем самочувствии, опасаясь, что мои слова не возымеют успеха у герцога, а свекровь осерчает лишь сильнее.

По идее, за любую царапину на моем теле должны вести отчет служанки и сразу докладывать хозяину, но, разумеется, никто не докладывал. И я даже не могла сильно сердиться на прислугу, ведь сама молчала упорнее остальных. Страдала, боялась, терпела… но молчала, боясь еще большего наказания.

Теперь же, ожидая возвращения свекрови, я как мантру повторяла одно и тоже: «Я больше не стану терпеть. Я не позволю причинить мне боль, не позволю. Я смогу постоять за себя, ведь я – не та, что раньше».

Но и через час и через два монотонной мантры, я внутренне дрожала от одной только мысли вновь увидеть лицо свекрови и подгоняла время до возвращения мужа. Еще никогда я так не ждала возвращения супргуа и не жаждала его общества. Уж не знаю, что им руководит в последнее время, но даже если это – всего лишь притворство, мадам Фелиция ничего мне не сделает в присутствии сына.

Так я думала… А после выяснилось, что свекровь приехала раньше запланированного времени.

***

– Матушка, добро пожаловать домой… – с почтением поклонилась я, стараясь сдерживать дрожь в голосе и сдерживаемый гнев на главную экономку, которая обнаружилась за спиной моей свекрови. Теперь понятно, откуда ноги растут и причина такого раннего прибытия свекрови, вопреки оповещению.

Уверена, эти двое специально отправили письмо с неверным временем прибытия, чтобы подгадать момент, когда Сиэля не будет дома.

– Оставьте нас, – впервые с момента прибытия заговорила мадам Фелиция, а у меня внутри все сжалось от одного ее голоса. Поднять голову она мне не позволила, потому я так и стояла в глубоком поклоне. Обращалась она к прислуге, которая также вышла повстречать свою хозяйку. – А ты живо за мной, – наклонилась она к моему лицу для вкрадчивого шепота, от которого меня вновь пробил холодный пот. Меня замутило, а в глазах помутнело. Я хотела бы воспротивиться, хотела бы сказать, что не пойду, но горло перехватило, а в груди зародилось знакомое чувство паники, которое не позволяло нормально соображать. Во рту пересохло, а глаза, напротив, увлажнились сами по себе и я… покорно последовала за свекровью в ближайшую пустую комнату мимо нервничающей Дафни.

– Пока что не смейте передавать, что великая герцогиня вернулась, – предупредила Клара, строго посмотрев на прислугу. – А теперь пошли вон. Не смейте ошиваться поблизости. Кто ослушается – тут же вылетит вон!

Стоило переступить порог, как за мной предусмотрительно закрылись двери, и я осталась со свекровью и Кларой наедине. Воздуха стало резко не хватать, а сердце билось как сумасшедшее, причиняя боль и оглушая.

– М… Матушка… – запинаясь, позвала я, жалким, дрожащим голосом и вся сжалась, услышав:

– Заткнись! – оборвала она меня, а ко мне сзади подошла Клара и пихнула в спину. – На колени, когда я с тобой разговариваю! – шипела свекровь и по ее побледневшему от гнева лицу я поняла, что она в курсе всего, что произошло в доме в ее отсутствие.

Я захлебнулась воздухом и панически распахнула глаза, смотря на свекровь снизу вверх, как на страшное и кровожадное божество, что может забрать мою жизнь в любой момент.

– Я смотрю, ты совсем распустилась в мое отсутствие! Почувствовала себя хозяйкой дома? – подошла она ко мне и схватила за волосы. Захотелось закричать от боли, но я по привычке прикусила губу, чтобы не создавать шума, как меня учила свекровь. Наказание леди получают в тишине и молча. А рассказывать о наказании – постыдно. Так она меня учила. – Отвечай!

– Нет… Нет, матушка, все совсем не так, – причитала я, даже не поняв, когда по моим щекам начали бежать слезы ужаса. Я совсем себя не контролировала. После перерождения мне казалось, что я способна измениться и постоять за себя… но все усилия оказались тщетными перед этой женщиной, с которой я ощущала себя… ничем. Даже меньше, чем ничто. – Я ничего не сделала…

– Врешь! – зарычала свекровь, и хлестнула меня по лицу своим сложенным веером. Я уже по опыту знала, что он сделан таким образом, что не оставлял следов, но был довольно увесистым и мог причинять много боли.

Я всхлипнула и затихла. Ощущая себя, собакой, мысленно я упрашивала себя сделать хоть что-то. Хоть что-нибудь: закричать, оттолкнуть, да хоть на ноги подняться. Но не могла пересилить внутренний страх и просто покорно замерла, ожидая новых побоев.

От своей никчемности стало так тошно, что я почти возжелала очередной боли. Я настолько жалкая, что, вероятно, заслуживаю этих мучений…

– Думаешь, можешь поступать, как тебе вздумается? Ты забыла свое место? – расхаживала свекровь из стороны в сторону, пока я потрясенно смотрела в пол, сидя на коленях. – Ты, безродная тварь, посмела покуситься на мое место? Кем ты себя возомнила? – задавала она вопросы, но не ожидала ответов, в которых не нуждалась. Почувствовала, как вторую щеку обожгло, но вновь проглотила вскрик и покорно молчала. – Смеешь идти против моей воли? Такая грязь, как ты, должна следы мои целовать, за всю ту милость, что тебе была оказана моей семьей, а ты смеешь кусать руку, что была к тебе добра?

Голова вновь дернулась от удара, но я не обратила внимания на боль. Лишь мимолетно заметила, что взгляд резко метнулся наверх, а волосы упали на лицо, которое свекровь задрала вверх.

– Как ты смела? – практически завизжала она. – Решила настроить сына против меня?

Я замотала головой, вновь ощутив приступ ужаса, стоило посмотреть в суровое лицо свекрови. Меня затрясло, а из глаз сильнее потекли слезы.

– Опять врешь?! – закричала она, и от очередного удара я уже окончательно повалилась на пол, где переводила дыхание, которое совершенно не слушалось меня. Я буквально задыхалась, захлебываясь слезами без возможности даже звук издать.

«Леди должна принимать наказание покорно и молча» – пронесся у меня в голове голос свекрови.

– Мало тебе было покуситься на мою власть в доме, так ты еще науськивала Сиэля занять место при императорском дворце? Совсем совесть потеряла? – кричала она, пока я тихонько плакала, а в голове билась мысль с просьбой о помощи.

«Кто-нибудь… Пожалуйста… Хоть кто-то, помогите…» – окончательно убедившись в своей полной беспомощности перед свекровью, молилась я про себя.

– Вздумала меня игнорировать?! – взвилась свекровь, а кто-то дернул меня за плечо и вновь поставил на колени. В плечо впились сильные пальцы, которые наверняка оставят синяки. В этом положении меня и удерживала главная горничная, пока свекровь пальцами с длинными ногтями обхватила мой подбородок и заглянула в глаза. Ногти больно царапали кожу, но я вновь не смогла пошевелиться. Даже дышать было страшно. – Ты все исправишь, поняла меня? – вкрадчиво заявила она. Я с готовностью кивнула, даже не отдавая себе отчета в действиях. Просто очень хотелось, чтобы это все закончилось. Даже если вновь придется терпеть унижения и пренебрежения, боль. Я была готова на все, лишь бы сейчас забиться в угол своей комнаты и проплакать там до темноты в полном одиночестве. – Ты больше не посмеешь меня ослушаться и сделаешь так, как я тебе говорю, – не спрашивала, а утверждала она, и я вновь кивнула, заметив, как от моей покорности она слегка расслабилась, довольствуясь полной властью надо мной. – Отлично. А теперь, проси прощения за все доставленные тобой неудобства, – надменно потребовала мадам Фелиция, отходя на несколько шагов и чинно садясь на софу.