Кэтрин Смит - Ночная охотница (ЛП) Страница 32

Вампиры, которых, она уничтожила, являлись злом - она желала верить в это. Она видела, как многие из них убивали. На многих из них была кровь, пролитая их жертвами. И даже Бишоп не посмеет отрицать их вину.

Вампиры убивали людей, чтобы выжить. Бишоп был древним, и питался иначе, чем те, с которыми ей довелось столкнуться. Или вампиры здешних земель чем-то отличались, как утверждал Брем Стокер в своем романе, он описывал их как исключительных монстров.

Эта мысль остановила крики в ее сознании.

В конюшне она обнаружила дамское седло и водрузила его на спину своей лошади. Она предпочитала традиционную верховую езду, но в юбке это было несколько затруднительно. Причиненный дискомфорт этого стоил, когда она заметила выражение лица своей бабушки, отметившей, что она выглядит как женщина.

Когда она добралась, у бабушки были гости. Двое соседок сопровождали ее из церкви, и зашли немного передохнуть. Буника предложила им печенье, мясную нарезку, чтобы перекусить. Живот Марики заурчал при виде всего этого.

- Марика! - Красивое лицо ее бабушки просто светилось от радости, когда она протянула к ней руки. - Ты выглядишь просто очаровательно. Юлия, Марианна, ну, разве она не красавица?

Смутившись, от того, что женщины согласились, Марика присела на диван рядом с бабушкой. Там она и сидела, пытаясь поддержать беседу в ожидании, когда гостьи покинут их, наконец.

Почти полчаса прошло, прежде, чем они ушли. Когда они остались одни, бабушка повернулась к ней, внимательно ее изучая.

- Тебе что-то нужно, детка. Что именно?

Марика была готова поклясться, что ее бабушка умеет читать мысли.

Она откусила кусочек сыра.

- Я решила тебя навестить, бабушка. Вот и все.

Пожилая женщина принюхалась, и взяла кусочек мяса с подноса.

- Ты не умеешь лгать, Марика. И никогда не лгала мне прежде.

Притворяться не имело смысла.

- У меня действительно есть еще причина навестить вас, кроме того, что я соскучилась.

Ее бабушка понимающе посмотрела на нее.

- И это?

Марика подалась к бабушке всем телом, упершись предплечьями в бедра.

- Мне нужны ответы на некоторые вопросы.

- О, дорогая. С тех пор как ты была еще младенцем, я боялась, что ты когда-нибудь это произнесешь.

Она улыбнулась своей бабушке.

- Мне нужно знать правду, Буника. Я надеюсь, что ты мне расскажешь все, что знаешь.

Ирина вытерла руки о салфетку и торжественно кивнула.

- Я отвечу, если смогу. Что тебя интересует?

- Моя мать изменяла моему отцу?

Краска подступила к ее лицу.

- Для чего тебе знать это?

- Буника, пожалуйста. Это важно. Был у нее другой мужчина?

Бабушка встала и направилась твердыми шагами к портрету матери Марики, написанному незадолго до ее смерти. Марика не глядя, знала, что очень походила на свою мать, за исключением темного цвета глаз. Которых не было и у ее отца тоже.

Фактически она начала подозревать, что они достались ей от ее " вампира". Если ей передались его способности, разумно было предположить, что она могла унаследовать и какие-то его черты.

Вне зависимости от того, как это было на самом деле, ей хотелось знать. Ей нужно было постепенно свыкнуться с этим, иначе она просто сойдет с ума.

- Был... другой, - наконец ответила ее бабушка, все еще глядя на портрет. - Я говорила ей, что это не правильно, но она была так счастлива.

Сердце Марики екнуло.

- Это был... это был вампир?

Буника обернулась через плечо.

- Я не знаю. Она сказала, что его звали де Лэк. Адриан де Лэк.

Прикрыв глаза, Марика глубоко вздохнула, чтобы прийти в себя. Это было имя, которое назвал ей Бишоп в качестве прошлого имени Санти.

- Она... любила его? - Она открыла глаза, чтобы увидеть, что ее бабушка внимательно за ней наблюдает, все еще стоя возле портрета.

- Да. Ты не должна осуждать ее, Марика. Ее брак с отцом был заранее устроен, и он никогда не был особого внимательным мужем.

- Он также не был и внимательным отцом, - ответила Марика резче, чем ей хотелось. - Конечно, я не осуждаю маму. Ну, если положить руку на сердце, - Ох, мама, как ты могла? С Вампиром?

У нее не было никакого права что-либо спрашивать, никакого. Она отдалась Бишопу безо всякого колебания. Ей хотелось защититься и сказать, что это всего лишь секс, но она не могла. Она была не лучше собственной матери, и ее мать была не хуже ее. Возможно, это какой-то дефект по женской линии в их семье. Возможно, им вскружил голову вампирский магнетизм.

Ее мать хотя бы любила Санти. У Марики и этого оправдания не было. Но она полагала, что любила Григора, когда отдалась ему, а это оказалось банальным влечением, а Бишоп являлся человеком, которого она якобы должна была презирать.

- Адриан де Лэк убил мою мать?

Ее бабушка пожала плечами с огорченным выражением лица. Ей было больно говорить о своей дочери, даже после того, как прошло двадцать лет, как она умерла. Для Марики это было также не легко.

- Я не знаю. Твой отец сказал мне, что на нее напал вампир, и что она умерла сразу после твоих родов, но...

- Что но?

Старческая рука Ирины прикоснулась к собственной щеке. Даже на расстоянии Марика видела, как она трясется.

- Твоя мать собиралась оставить твоего отца. Она собиралась сбежать в Париж вместе с Лэком, и воспитывать тебя, как собственное дитя.

Потрясение у Марики было равносильно тому, что если бы ее бабушка сообщила бы ей, что ее мать собралась бежать с цыганским табором.

- Если она передумала, возможно, он убил ее разозлившись.

Буника посмотрела на нее участливо.

- Марика, когда я пришла, чтобы помочь ухаживать за тобой, в комнате был багаж. Она упаковывала вещи. Была полночь, и она собиралась уехать.

Ох. Она могла придумать что-нибудь еще, но в этом не было никакого смысла. Бишоп полагал, что Санти любил ее мать, и Буника полагала, что ее мать любила Санти. Очевидно, что они оба любили ее. Единственный человек, пострадавший от всего этого, являлся, ее отцом.

- У нее был след от укуса, - заметила ее бабушка. - Если де Лэк действительно был вампиром, я сомневаюсь, что он намеревался ее убить. Ее последние мысли были о де Лэке и тебе. Она хотела, чтобы вы оба знали, что она любила вас.

Неужели и вправду Санти не пытался причинить боли ее матери? Что если он пытался обратить ее - а вовсе не убить? Но какому слабоумному вампиру придет в голову обратить рожающую женщину?

Тому, кто боялся, что его любимая умрет, как и Бишоп предлагал обратить умирающую у него на руках Элизабетт.