Келли Армстронг - Повелевающая Страница 32

Я постаралась не выдать своего изумления.

— Когда он решил, что ты и в самом деле видишь призраков, мне надо было сказать ему: «Конечно, братишка, дай мне поговорить с ней». Я бы все обставил… иначе. Дерек не знает, когда следует отступить. Для него все просто, как дважды два. Если ты не можешь догадаться сам и не слушаешь, когда он подсказывает ответ, он начинает отвешивать пощечины, пока ты не очнешься.

— Убегать с криками о помощи тоже бесполезно.

Симон рассмеялся.

— Да ладно, если бы Дерек так допекал меня, я бы тоже начал кричать. И ты сегодня никуда не убежала. Ты дала ему отпор, а он, поверь мне, к этому не привык. — Он улыбнулся. — Молодец. Так и продолжай. Не позволяй ему доставать себя.

Он сделал бросок. На этот раз мяч грациозно скользнул в корзину.

— Так, значит, Дерек считает меня… некромантом?

— Ты же видишь призраков? Мертвец разговаривал с тобой, преследовал тебя и просил помочь ему?

— Откуда ты… — Я остановилась. Сердце бешено колотилось, а дышать стало тяжело. Я же только что убедила доктора Джил, что полностью приняла свой диагноз. И как бы мне ни хотелось поверить Симону, я просто не решалась на это.

— Откуда я знаю? Да призраки всегда так поступают с некромантами. Ты — единственная, кто может его услышать, а им всегда есть что сказать. Именно поэтому они и болтаются здесь — в лимбо, или как там это называется. — Симон пожал плечами и снова бросил мяч. — Я вообще-то не очень разбираюсь в подробностях. Никогда раньше не встречал некроманта. Знаю только то, что мне рассказывали.

Я вдохнула и выдохнула, прежде чем сказать как можно небрежнее:

— Ну что ж, логично. Наверное, именно так призраки ведут себя с людьми, которые считают, что могут разговаривать с мертвыми. Медиумы, спиритуалисты, как угодно.

Симон покачал головой.

— Нет, медиумы и спиритуалисты — это люди, которые думают, что могут общаться с мертвыми. А некроманты не думают, они могут. Это переходит по наследству. — Он улыбнулся. — Как светлые волосы. Ты можешь закрасить их красным, но под краской-то они все равно остаются светлыми. Ты можешь пытаться игнорировать призраков, но они все равно будут тебе являться. Они знают, что ты их видишь.

— Я не понимаю.

Он подбросил мяч и поймал его раскрытой ладонью. Потом пробормотал что-то. Я только собралась сказать ему, что не слышу, но в этот момент мяч поднялся. Взлетел над его рукой.

— Да, я знаю, это такой же бесполезный трюк, как тот клочок тумана, — сказал он, сосредоточенно глядя на мяч, словно концентрируясь. — Вот если бы я мог поднять его больше, чем на пару сантиметров, да еще заставить влететь в корзину, вот это был бы фокус. Но я не Гарри Поттер, и настоящая магия работает не так.

— А это… магия? — спросила я.

Мяч упал на его ладонь.

— Ты мне не веришь, да?

— Нет, я…

Он перебил меня, рассмеявшись.

— Ты думаешь, что это какой-то трюк или спецэффект. Ну ладно, киношница, иди сюда и проверь меня.

— Я…

— Иди сюда. — Он махнул рукой себе за спину. — Проверь, нет ли там ниточек.

Я осторожно приблизилась. Он снова произнес какие-то слова, на этот раз громче. Не по-английски.

Мяч не шевельнулся, и Симон чертыхнулся.

— Я же говорил, что я не Гарри Поттер. Попробуем еще раз.

Он повторил слова медленнее. Мяч приподнялся на несколько сантиметров.

— А теперь смотри, есть ли там веревочки, ниточки или что там еще может его держать.

Я колебалась, но Симон продолжал дразнить меня, пока я наконец не решилась подойти поближе и сунуть палец между его ладонью и мячом. Не встретив никакого препятствия, я засунула всю ладонь и пошевелила пальцами. Кулак Симона сжался, поймав меня в ловушку, и я вскрикнула. Мяч бухнулся на землю.

— Извини, — сказал Симон, улыбаясь и все еще удерживая мою руку. — Не мог удержаться.

— Ну да, я такая пугливая. Твой брат, наверное, уже рассказал. Так как ты… — Я покосилась на мяч, лежавший в траве. — Да уж!

Улыбка Симона стала еще шире.

— Теперь ты мне веришь?

Я смотрела на мяч и пыталась найти логичное объяснение. Но в голову ничего не приходило.

— Можешь научить меня? — спросила я наконец.

— Нет. Ты же не можешь научить меня видеть призраков. Это или есть в тебе, или…

— Играешь в баскетбол, Симон? — раздался неподалеку голос. — Надо было позвать меня. Ты же знаешь, я всегда не против побыть…

Тори остановилась, как вкопанная, заметив наконец меня. Ее взгляд переместился на мою руку, все еще лежавшую в руке Симона.

— …наедине, — закончила Тори.

Симон отдернул руку. Тори продолжала смотреть на нас.

— Привет, Тори, — отозвался Симон и подобрал мяч. — Что случилось?

— Я увидела, что ты играешь, и подумала, может, тебе нужен напарник? — Ее взгляд переместился на меня, но лицо при этом осталось непроницаемым. — Но, похоже, я ошиблась.

— Мне пора домой, — сказала я. — Спасибо за подсказки, Симон.

— Нет, подожди. — Симон шагнул за мной, но потом глянул на Тори. — Ах, да. Присоединяйся. Правда, уже стемнело. Наверное, пора возвращаться…

И он тоже заспешил в дом.

Я лежала в кровати, снова не в силах заснуть. На этот раз, правда, спать мне не давали не кошмары, а мысли, роившиеся в голове, — такие тяжелые и настойчивые, что уже к полуночи я всерьез подумывала, не сходить ли на кухню за упаковкой тайленола, который заприметила там раньше.

Я — некромант.

Когда вещи называют наконец своими именами, по идее, должно становиться легче. Но в данном случае это ничуть не лучше, чем получить ярлык шизофреника. Шизофрения, по крайней мере, общепризнанное и понятное состояние. Я могла обсуждать его с другими людьми, получать медицинскую помощь, принимать лекарства и избавляться от симптомов.

Те же самые лекарства могли замаскировать признаки некроманта, но, как сказал Симон, это все равно что красить волосы — по сути, я останусь такой же, и моя истинная природа будет только ждать того момента, когда закончится действие лекарств.

Некромантия.

Откуда она у меня? От мамы? Если так, то почему тетя Лорен об этом не знает? От папы? Может, у него просто не хватило смелости рассказать мне об этом еще там, в больнице, и именно поэтому он чувствовал себя таким виноватым, так хотел, чтобы мне было комфортно? А может, ни мои родители, ни тетя Лорен вообще не в курсе всего этого? Может, это всего лишь рецессивный ген, который дремал многие поколения?

Симону повезло. Наверное, его папа рассказал ему о магии и научил пользоваться ею. Повезло? Моя зависть тут же улетучилась. Да он же застрял в этом пансионе. И здесь его магия была совершенно бесполезной.