Драконофобия в контракт не входит (СИ) - Гусина Дарья Страница 32

«Живот болит», — пожаловался уморт, когда я спустилась вниз, растерянная, оглушенная странной болью в груди.

Побродила по кухне, прикасаясь к мебели. На столе стояла кружка мага с недопитым отваром. Пришел Петенька, заперхал и выблевал на пол белый комок.

— Боги, — я схватилась за голову, — да что же я вам такое сделала?!

Уморт виновато прошмыгнул к камину и зарылся в комок одеял. Я смела с пола обслюнявленные куски пожеванной бумаги. На одном из них почерком Петра было написано «… не могу… возмущен и обижен». Больше не получилось ничего разобрать: чернила растворило содержимым желудка нежити. Петенька сожрал записку мага. Но все и так было понятно: к дракону Петру Ракитникову вернулась память, и он поспешил незамедлительно отбыть.

Глава 15

Глава 15

Зуз

Эмилия и Зуз еще долго потом не верили, что Арман ушел. Сидели на диване и прислушивались.

— Все, — метаморф встрепенулся, — уезжаем.

— Да, — Эм с тоской обвела глазами комнату. — Как жаль. Нам было здесь так хорошо. Нет-нет, ты прав, ты совершенно прав. Сейчас мой брат, возможно, застигнут врасплох и растерян, однако есть такая пыточная магия, что любой расскажет, где и что он спрятал.

— Я только одного не понимаю, — задумчиво проговорил Зуз, извлекая из шкафа чемодан. — Те люди определенно собирались меня убить. Они и убили, по их мнению. Бросили в реку, чтобы замести следы. А Арман совсем не был удивлен моему появлению. Наоборот. Он ждал, что я к тебе вернусь. У меня такое предположение, что был кто-то еще, связанный с твоим братом. Тот, кто участвовал в его действиях, но внес в них… коррективу.

— Знаешь, — сказала Эмилия с тоской, тоже подойдя к шкафу. На диван полетели ее футболки и джинсы — ни одного платья, к которым она, после долгих лет традиционного дресс-кода, испытывала отвращение. А жаль — платья ей шли. — У Армана уже давно проблемы с головой. И очень серьезные. Только меня никто не слушает: ни он, ни мама. Так что вполне возможно, что этот «кто-то» — он сам, что-то вроде второй личности… не разбираюсь в этом. Зуз, куда мы сейчас?

— Сначала разыщем Синтию, вернем ей телефон, заодно предупредим об опасности, ведь она так и не получила послание Армана. Я бы послал ей именной магический самолетик, но боюсь, помехи от Роя еще велики.

— Неужели вот так, всю жизнь, придется прятаться от своей семьи? — дрогнувшим голосом спросила Эмилия.

— Не придется, — раздалось от двери.

Зуз удивленно поднял голову. Он не ощутил, как в квартире появился еще один человек, не услышал ни одного подозрительного звука. Этот парень с улыбкой до ушей — сильный маг?

— Петька! — Эмилия с визгом бросилась на шею гостю.

Зуз даже присел — ноги вдруг ослабели. Слава богам, они с Эм теперь не одни.

… Петр командовал — Зуз и Эм подчинялись, причем беспрекословно. Если метаморф и захотел бы обозначить границы своей независимости, то не нашел бы повода: каждое замечание мага было логичным, каждый его совет — разумным. К тому же, Эмилия ничуть не сомневалась в брате, и растерянный поначалу Зуз вскоре проникся ее решимостью временно сдать свои судьбы в руки Петра.

Маг отнесся к «тому самому замечательному парню-метаморфу» с ярко-выраженной симпатией, Зуз был благодарен ему за это, а еще больше — Эмилии, за добрые о нем слова. Она помнила. Она никогда не думала, что он ее бросил, и всегда верила, что он жив.

Вещей они взяли немного. Петр велел не думать о расходах и упаковать только одежду, все самое простое и удобное. Правда, уже в машине маг почему-то спросил:

— Эм, ты же не носишь каблуки?

— И не носила никогда, — с удивлением отозвалась Эмилия. — Не хочу выглядеть жирафой. Меня и так называют в приличной прессе… хм… чрезвычайно рослой, а в желтой — долговязой.

Свое такси, пострадавшее в Рой, Зуз бросил в переулке, не сдав в службу. Это его немного беспокоило. Но времени на «церемонии» маг не дал.

— О долгах и прежних обязательствах тоже не думайте, — произнес Петр, глядя на сестру и ее жениха в зеркало заднего вида. — Я отвезу вас в укромное место, обеспечу всем необходимым. Пересидите, затем уедете. Сейчас вам нельзя появляться на вокзалах, в отелях и людных местах. Эм, я поставлю защиту от отслеживания по крови. Знаю, это немного болезненно, но придется потерпеть. Зуз, вам тоже. В квартире осталось много ваших вещей. Оборотни выслеживают и по меньшему запаху.

Автомобиль несся по расчищенной дороге, явно превышая разрешенную на этом участке скорость. Получасом ранее ведьмацкий Дозор остановил машину на выезде из города. Дозорные заглянули в документы Петра и молча отпустили автомобиль без осмотра. Рядом с магом на переднем сиденье лежали кожаный футляр с тиснением и небольшая спортивная сумка.

— А эта тачка? — нервно хмыкнула Эм. — Тоже не волноваться? Ты же ее просто угнал!

— Я взял ее напрокат, — невозмутимо отозвался маг. — Люди должны помогать друг другу во время кризиса.

— У тебя нет совести, — с восхищением констатировала Эмилия.

— Знаю, сестренка. Если в минуту опасности каждый свой ход я начинал бы с реверансов, уже давно не ходил бы по земле, а лежал бы в ней, родимой.

Зуз не мог не согласиться с магом. Жесткие времена требуют жестких решений. И насколько, черт возьми, спокойнее, когда рядом человек, способный находить ответы там, где их, казалось бы, нет.

Петр поставил телефон Синтии на панель и еще раз запустил сообщение Армана. Слушал, кусая губы, с неожиданным волнением на лице. Выругался:

— Придурок! Одна извилина в голове — и та от долгого ношения традиционного драконьего цилиндра. Во что тебя втянули, гаденыш? И кто втянул? Эм, ты поняла? Вас нет. Никакой связи с внешним миром: ни самолетиков подружкам, ни весточек маме… кому там еще?.. председателям благотворительных фондов и прочим замечательным людям.

— У меня нет подружек, — улыбнулась Эмилия. — С мамой мы уже месяц не общаемся. Я даже не знала, что перед Роем она уехала в загородный дом, готовить там все к балу Двенадцатой ночи. А благотворительностью я давно не занимаюсь, поскольку живу на зарплату. Ты мне должен денег, Петя. Кстати, Зузик отчитается по ущербу в харчевне.

— Денег дам. Харчевня? Да, точно. Потом, все потом, — пробормотал Петр. Помолчав, добавил, поймав в отражении взгляд метаморфа: — Я рад, что ты вернулся, приятель. Сестричка без тебя совсем приуныла.

Зуз смущенно кивнул и быстро спросил.

— Так что с тобой случилось?

— На меня напали, в самый Рой. Я кому-то на хвост наступил. Вариантов много: от Вельма Седого и братца Арманчика до некоторых… почти мифических персонажей. Скажу — не поверите. Во время нападения я сознательно запечатал себе память — боялся пыток. Когда попал в реку, не дал себе замерзнуть с помощью драконьего пламени. Это сказалось на ауре, некоторые каналы в теле истощились и повредились: мозги переклинило, я помнил кучу ненужных деталей, зато забыл себя, свое прошлое, работу на Отдел и нынешнюю миссию. К счастью, на свете есть такая потрясающая штука, как ассоциативная память. Нюхнул отличную траву — и как ершиком прочистило. Нет, Эм, не смотри так ехидно, то была не дурь, с шалостями молодости давно покончено. Все-то хорошо, но память возвращалась долго, крупинка за крупинкой. Хорошо, что я вовремя смог получить магическое сообщение от Локса — это один мой недружелюбный слуга-дух, запертый в волшебном зеркале — бедняга уже отдавал концы без подпитки, — маг похлопал по кожаному футляру. — Ох и ругался же Локс! Он думал, что я не отвечал, потому что устроил ему еще одно наказание. На сей раз он умер бы бесповоротно, без шанса вернуться даже к условной жизни. Когда я отпорталился в квартиру, пришлось влить тонну силы в самого бедолагу и, наверное, пол-литра крови — в контур зеркала. Действовать пришлось оперативно, по ситуации. Теперь Локс молчит, дуется. Черт с ним, раз он жив… если так можно выразиться. Мне нужно вернуться, — Петр замолчал и добавил со странным выражением в глазах, — меня ждут.