Сделка с королем эльфов - Элис Кова Страница 32

– Постой, ты хочешь сказать, что трон постоянно будет сосать из меня магию, словно пиявка? – с ужасом спрашиваю я.

– Да. Ты подпитала землю Срединного Мира, но твоя магия со временем рассеется. Чтобы укреплять страну, ты должна и дальше сидеть на троне.

– Это слишком… – Я обхватываю себя руками, пытаясь побороть призрачное ощущение цепляющегося за меня трона.

– Да, со временем он истощит тебя. Твоя сила в течение года станет убывать, в Срединном Мире похолодает, земля начнет увядать.

– И тогда ты вышвырнешь меня, потому что я стану бесполезна?

– Нет, – резко говорит Эльдас. – Ты и правда так плохо обо мне думаешь?

– Не вижу причин думать о тебе хорошо, – признаю я.

Он морщится.

– Твоя магия ослабнет, но ты вернешься в Природные Земли в середине лета, когда силы природы достигают там наибольшего расцвета. Ты восстановишься и вновь сможешь поддерживать связь.

Когда я пришла, в Срединном Мире царила глубокая зима. Я села на трон, и весна заявила свои права. После наступит лето. Как только моя сила начнет слабеть, то же случится и с землей.

– Времена года, – понимаю я. – Ты говоришь о временах года. – Эльдас кивает. – Когда в середине лета я уйду в Кэптон, в Срединном Мире снова будет зима, потому что моя сила ослабеет и не сможет больше питать землю.

– Точнее, наступит середина зимы. Срединный Мир станет ближе к Завесе, чем к Грани, качнется от жизни в сторону смерти. Но это часть неизбежного круговорота, чтобы поддерживать наш мир, который зеркально отражает ваш. Сейчас мы лишь восстанавливаем баланс, но вскоре достигнем равновесия, и тогда должно стать лучше.

«Природе требуется равновесие», – понимаю я, ощущая себя более сильной, чем когда-либо вообще представляла. Именно из-за меня в Срединном Мире станут сменяться времена года и будет возможна сама жизнь.

– Когда в полную силу войду я, ты на время уйдешь, – продолжает Эльдас.

– Как это?

– Ты противоположна мне, Луэлла. Ты – королева жизни.

– А ты король смерти, – шепчу я, вглядываясь в его застывшие глаза. Не в первый раз сила этого мужчины вызывает во мне приступ страха. И, конечно, как любой нормальный человек, я решаю обратить все в шутку. – Приятно знать, что нам в принципе не суждено было поладить.

В глазах Эльдаса вспыхивают веселые искорки. Кажется, я впервые вижу в нем хоть какие-то эмоции, и это заставляет улыбнуться. Но потом эльф делает шаг вперед. И я тут же вновь становлюсь серьезной.

Однако Эльдас проходит мимо меня, к большой каменной табличке. В воздухе, словно дуновение зимнего ветра, проносится импульс силы. Эльф слегка касается пальцами выбитых слов. По надписи, сдвигая в сторону мох, разливается серебристая магия, смешанная с глубокой синевой сумерек. Воздух вокруг нас сгущается.

– Ну, теперь ты понимаешь, – вдруг произносит он. Я не сразу осознаю, что он говорит вовсе не о свершившейся здесь только что магии. – Ты не сможешь освободиться. Так же, как и я. Мы с тобою связаны. И поэтому нам нужно научиться жить и работать вместе, как ты сама выразилась.

– Нет, не понимаю, – возражаю я. Он бросает на меня недоверчивый взгляд, словно бы спрашивая, как можно быть такой глупой. – Ну, понимаю. Частично. Насколько я вообще могу понять сложное истолкование древней силы, созданной тысячи лет назад. Я другого не могу взять в толк. Почему все это время короли и королевы просто мирились с установленным порядком вещей?

– Может, потому, что никто из наших предшественников не хотел обречь целый мир на гибель от Завесы?

– Я тоже вовсе не стремлюсь никого погубить. Но, может, есть другой путь? – спрашиваю я.

– Другой путь?

В глазах Эльдаса мелькает проблеск интереса, и это придает мне сил. Я вспоминаю рассуждения отца за обеденным столом. Он рассказывал, как сокрушались члены Совета, вынужденные подчиняться условиям договора, и размышлял, нельзя ли найти некий способ от него освободиться. В ушах словно вновь звучит полный воодушевления голос отца, приободряя меня.

– Почему бы нам с тобой не попытаться стать свободными?

– От этого невозможно освободиться.

– А ты когда-нибудь пытался? – спрашиваю я. Эльдас молчит. – А другие? – И вновь тишина. – Почему бы нам не попытаться отыскать решение, которое не приведет к гибели Срединного Мира, не нарушит равновесие миров и не вызовет войну между дикой магией и силами природы? Чтобы больше не нужна была Людская королева.

– Ты не понимаешь, о чем говоришь. – Он мрачно рассматривает камень. – Нужно, чтобы сложившийся порядок сохранялся как можно дольше. В этом наша единственная надежда, – бормочет он себе под нос. – Хотя, возможно, долго он не продлится…

Его нерешительность вселяет в меня надежду.

– И ты знаешь об этом, потому что искал выход?

Эльдас лишь вздыхает.

– Луэлла, понимаю, ты смотришь на меня и видишь обычного мужчину…

– В тебе нет ничего обычного, – быстро говорю я. Эльдас чуть приоткрывает губы, с лица исчезает суровое выражение, и он становится еще прекраснее. При взгляде на него я поджимаю губы, борясь с неуместным волнением.

– Ты видишь во мне смертного, – поясняет он. – Но даже представить не можешь живущие во мне силы. – Он указывает на камень, который рассматривал. – Это столп Грани. Понимаешь, что это значит? – Я качаю головой. – Это камень, лежащий в основании Срединного Мира, нечто вроде фундамента Грани. Ты видишь его силу? – Я вновь качаю головой. – Можешь ли понять сотканную вокруг замысловатую магию, привязанную к этому камню? Ту самую, что разделяет миры?

– Нет. – Он открывает рот, намереваясь заговорить вновь, но я опережаю его. – А ты можешь понять, на что похоже, когда тысячи, сотни тысяч, миллионы живых существ взывают к тебе? А земля пытается проникнуть под кожу, царапает кости, стремясь обрести жизнь и силу? Знаешь, какая это пытка сознавать, что, если бы у них появилась возможность, они съели бы тебя живьем?

Он моргает. И вновь кажется немного испуганным. Похоже, мне гораздо больше нравится его мягкость и незащищенность, чем резкость и суровость. Если мне удается вывести его из равновесия, может, у нас что и получится…

– Ты прав, – продолжаю я. – Мне не понять твоей магии, ведь ты сам сказал, что я твоя противоположность. Но, значит, и ты мою постичь не сможешь. Возможно, никто из прежних королей даже не позволял королеве до конца изучить собственную силу. А вдруг я смогу что-то создать или сделать. Нечто наподобие этого столпа, способное привязать времена года Срединного Мира к Природным Землям без участия Людской королевы. М-м-м?

Он ничего не говорит. Лишь выражение лица вновь твердеет, становясь непроницаемым и каким-то безразличным.

– Все,