Тридцать первая жена, или Любовь в запасе - Франциска Вудворт Страница 34

Откуда все это в ней взялось?! Как еще недавний ребенок смог столь быстро повзрослеть и обрести уверенность в себе? Лишь брачный браслет объединяет прошлую Элиссабет и нынешнюю, подтверждая, что она его жена. Навязанная. Ненужная. Занимающая все его мысли после нежданной встречи…

– Еще сегодня ее высочество встречалась с представителем компании «Саэрдсен и сыновья», обговаривали смету на ремонт в приюте. Этого нет в отчете, мне недавно доложили, – сообщил Сариус.

Он уже знал, что их принцессе посоветовал лаэр Вэльдер.

– Что-то еще?

– Из необычного: ее высочество пожелала нанять художника, который разрисует стены приюта картинами, а на улице построить игровую площадку для детей с горками, качелями, каруселями, турниками. Наброски, чего именно хочет, сделала сама, у нас такого не видывали.

– Ты их видел?

– Нет, но могу достать.

– Достань, – приказал Владыка, самому стало интересно, что она там такого придумала.

– Удалось разговорить уволенных принцессой служанок. Они рассказали, что их госпожа любит подолгу закрываться у себя в одиночестве и не разрешает в такие моменты ее беспокоить. Оттуда доносится топот ног, подозрительный шум. Служанки подозревают принцессу в колдовстве и проведении ритуалов, так как в ее комнате собрано необычно много зеркал. Говорят, что ее новая красота колдовская.

– Ну уж ты-то не собирай глупые бабские сплетни! – одернул Владыка. – Я видел портрет ее матери, считавшейся первой красавицей Зандании, она похожа на нее.

Хотя ему тоже стало любопытно, чем она занимается в одиночестве. А вот обилие зеркал не удивило. Его жена Фиора, например, любовалась собой даже во время постельных утех и приказала повесить зеркало над кроватью. Это разнообразило их интимную жизнь одно время. Но, начав стареть и потеряв былую форму, убрала…

– Еще ее высочество сегодня встречается с вашей старшей женой Рогнедой, – сообщил Сариус, вырывая из воспоминаний. – О ее визите на женскую половину стало известно совсем недавно, когда ваша супруга предупредила охрану, но это уже вызвало переполох среди остальных ваших жен.

– Когда они встречаются?

– Наверное, как раз сейчас.

– Почему же ты сразу об этом не сказал? – вскакивая с места, укорил Владыка.

Он не знал, что задумала Рогнеда, но знал характеры остальных своих женщин. Те эту встречу точно не пропустят. Появилась прекрасная возможность скрытно понаблюдать за отношением жен к тридцать первой. И что-то подсказывало: если раньше принцесса Элиссабет не могла дать отпор, то сейчас всех будет ждать сюрприз.

Владыка взял со стола листки с набросками разработок по обеспечению приютов, чтобы был повод для разговора.

– Наблюдение не снимать, я хочу знать о каждом их шаге, – распорядился он напоследок и поспешил на женскую половину, переходя в режим невидимости.

Рогнеда, словно желая продемонстрировать всем свое расположение принцессе Элиссабет, устроила с ней чаепитие в увитой розами беседке парка, где сегодня было весьма оживленно. Им не мешали, но прогуливались вокруг, прислушиваясь к беседе, и обсуждали услышанное.

Чуткий слух дракона улавливал отрывки разговоров, и шум фонтанов не был помехой для существа с древней кровью.

– Зачем она ее пригласила?

– Рогнеда всегда придирчиво изучала соперниц.

– Да какая она нам соперница! Просто привлекла внимание вызывающим поведением и отсутствием манер. Я слышала, что повелитель ей даже книгу по этикету послал.

– А ты откуда знаешь?

– Ты же помнишь, какой архивариус Сноррельд зануда, у него каждая бумажка учтена. Я зашла за свежей прессой, он для меня выписывает, слежу, как дома дела, а он ворчит под нос, что книгу по этикету отправили в крыло тридцать первой жены, а ему так никто и не сказал, ждать возврата или снимать с учета. И к повелителю с такой мелочью не сунешься, он сейчас на всех рычит. К управляющему даже целителя вызывали, слег.

– Да он такой пройдоха, что мог специально больным притвориться, пока у Владыки настроение не улучшится.

«А этого Керстису придется долго ждать! Сариус уже разбирается в махинациях управляющего, и если все подтвердится, голову ему полечит палач», – мрачно подумал Владыка, незаметно замерший у парковой статуи.

Тут его внимание привлек другой разговор:

– Я не верю, что Рогнеда пригласила ее обсудить какой-то дурацкий рецепт! Даже повара с кухни зачем-то позвали.

– А ты слышала, как они обсуждали расчет недельного расхода продуктов на восемьдесят человек? Она собирается настолько увеличить свой штат слуг или хочет организовать прием гостей?

– Да кого она может пригласить? Она же никого здесь не знает.

– Вот и познакомится. Я не думаю, что ее приглашение проигнорируют после внимания, которое ей оказывает повелитель.

– И это после всех ее скандальных заявлений! Я вообще считаю просто возмутительным, что какой-то выскочке для выезда в город выделили в несколько раз больше охраны, чем хваленой драконице с древнейшей кровью. Она ведь даже не жена!

– Сидела как мышь в своей норе, а теперь выползла на свет, вся такая гордая и высокомерная! Как думаешь, повелитель разрешит ей проверку на истинность?

– Уж лучше бы разрешил! Сгорит – и нет проблем. Горевать никто не будет.

Но тут принцесса Элиссабет встала, и жены примолкли. Она склонила голову, уважительно прощаясь, вышла из беседки, а Рогнеда осталась царственно сидеть со служанками, провожая ее задумчивым взглядом.

Даже Владыка почувствовал, как сгущается напряжение в воздухе. Элиссабет шагала, явно погруженная в свои мысли, не замечая, как все стали потихоньку подтягиваться наперерез и заступили дорогу, стоило только ей скрыться с глаз старшей жены.

– Смотрите, кто нас посетил! – иронично воскликнула Иллария.

– Что же с нами не здороваешься? Совсем позабыла о манерах вдали от приличного общества, – язвительно вторила ей Тарина.

Элиссабет остановилась, обратив наконец внимание на обступающих ее женщин.

– Боюсь, ваше общество для меня слишком приличное, так что спешу его покинуть, дамы.

– Так быстро? Разве нет желания посмотреть, как живут жены повелителя? Тебе-то сюда без приглашения хода нет!

– Я вас удивлю, но абсолютно никакого желания. Не люблю находиться в толпе. Так что хорошего дня, дамы! – ответила Элиссабет и пошла дальше.

И тут любимица Владыки Фиррюза, подкупавшая своим непосредственным поведением, схватила с клумбы горсть земли и швырнула в спину принцессе, попав по пояснице.

Элиссабет остановилась и медленно развернулась, окидывая всех недоумевающим взглядом, в котором сквозило презрение.

– Достойное поведение для жен Владыки. А сделать это в лицо смелости хватит? – с вызовом спросила она.

Фиррюза ухмыльнулась. Маленькая и хрупкая, с пронзительными черными глазами и по-детски пухлыми щеками, она напоминала повелителю милую куколку, да и вела себя с ним как маленькая девочка. Но сейчас ее совсем не красило злобное выражение лица. Наклонившись вновь, она набрала земли и намочила в фонтане. С вызовом спросила:

– А чего ты хотела? Пришла на ужин, облила нас всех грязью, теперь не жалуйся, что и мы тебя немного запачкаем.

И опять швырнула в Элиссабет. Целила в лицо, но грязь немного не долетела, веером испачкав грудь и подол юбки.

Владыка был в полном шоке от вопиющего поведения своей женщины и испытывал стыд. Он уже хотел вмешаться, но тут заговорила Элиссабет, которая сохраняла полное самообладание:

– Я вас как раз не трогала. Все мои претензии были к Владыке, а с ним мы выяснили разногласия. Но раз так…

Она быстро приблизилась к Фиррюзе и двинула ей кулаком в солнечное сплетение. Та охнула и согнулась. Элиссабет схватила ее за волосы и макнула головой в фонтан, а затем, задыхающуюся и хватающую ртом воздух, впечатала лицом в землю клумбы.

Выпрямившись, отряхнула руки и обвела всех взглядом.

– Запомните, я никогда не бью в спину, но если меня тронут, всегда отвечу ударом на удар!

Жены ошеломленно молчали и расступались, давая принцессе дорогу.

Фиррюза, драконица, с детства избалованная, привыкшая к тому, что с нее сдувают пылинки, подняла с земли заплаканное и грязное лицо и закричала:

– Тебя казнят! Ты не имела права! Все свидетели. Стража!

Но Элиссабет даже не обернулась и не ускорила шаг, а остальные жены быстро разошлись в стороны – к пострадавшей никто не подошел. Они часто жаловались на выходки Фиррюзы, она многим успела насолить, но Владыка спускал