Екатерина Оленева - Призрачная любовь Страница 35

Так пришла к Сереге смерть.

Глава 9

Страсть и нежить

Присев на край подоконника, Лена старательно делала вид, будто разглядывает рисунки и тонкие, как паутинка, трещинки на кафельном полу. Гнетущие чувство тревоги испуганным мячиком прыгало в груди. По шагам, прозвучавшим поспешным, громким топотом, долетевшим сверху, девушки поняли, — что-то произошло.

Добежав, Сашка остановился, тяжело дыша:

— Он! Он…

— Что?! — вскинулась на Сашку Таня.

— Мертвый!!!

Человек в синей форме не сводил с Лены сверлящего, изучающего грозного взгляда. Он пытался связать в маленьком мозге, там, позади двух маленьких глазок-буравчиков, в единую цепочку события дня. Нутром чуял: девушка с холодными глазами причастна к смерти паренька, того, что лежал сейчас наверху, в соседней квартире.

Лена тоже чувствовала, что он, этот грубоватый детина, с уже наметившимся брюшком под ремнем, прав — она виновна в смерти Серёги. Но, даже вздумай она сейчас признать свою вину, что ей ему сказать? Какую правду?

"Да, я убийца! Я нарочно заманила, а потом оставила Серегу в той зловещей квартире, чтобы понаблюдать, как им закусит призрак. Этот злой дух, он, знаете ли, с недавних пор мой любовник и мы с ним заодно? Думаю, именно он и стал тем самым чудищем, что утопило моего бывшего парня в черной ванной. А на что он, мой бывший парень, собственно, рассчитывал, когда так плохо себя вел?! Нет, вы не думайте! Призрак убил его вовсе не из ревности. И не из мести. Просто он хотел есть. Вы не знаете? Именно так призраки питаются — живыми людьми"?

Стакан, что Лена удерживала в руке, показался необыкновенно тяжелым, — рука словно налилась свинцом и потеряли способность держать.

В комнате царила неприятная атмосфера, насыщенная невысказанными подозрениями и опасениями.

Лена старательно не глядела в сторону друзей. Чувствовала, какой подозрительностью были полны их сверлящие, обжигающие, обвиняющие взгляды.

Как Таня, — её Таня!? — смела смотреть на неё с подозрением и испугом!?

Нет. Её здесь нет. Та, кто присутствует, это не она, не Лена Лазорева. И все, что произошло, произошло не с ней. С ней такого просто не может быть! Вовсе не она сидит в чужом коридоре, как две капли похожим на тот, что находится над их головами. Вовсе не на неё смотрит инквизиторским взглядом плотный невысокий человек в милицейской форме. Не её подозревают в убийстве. Не её допрашивают, зажав в руках блокнот и ручку.

Даже призраки казались Лене более реальным. Медработники, милиция, трупы: во что превратилась её спокойная, размеренная жизнь?

— Вы давно знакомы с убитым? — задавал участковый дежурные вопросы.

— Да, — кивнул Лена.

— Как давно и насколько близко?

— Очень давно и достаточно близко.

— Можно подробнее?

— Мы вместе выросли, вместе учимся, — Лена судорожно сглотнула отчего-то густую, как еловая смола, слюну, — учились. — Поправилась она. — Встречались почти полтора года.

— Расстались?

— Пару месяцев назад, — подтвердила Лена.

— По чьей инициативе?

— Формально, — по моей. Но, по сути, решение было общим.

— Он как-то угрожал вам после ссоры?

— Нет. Мы разошлись мирно. А сегодня Сережа вдруг неожиданно встретил нас с Таней. Начал ругаться. Я не хотела, чтобы мы "гавкались" на виду у всех, вот и предложила поехать ко мне на квартиру. — Лена почувствовала, как в висок клюет птица с острым железным клювом.

— Вы приехали к тебе домой, что было потом?

— Потом…Сережа, он…он стал ко мне приставать, — медленно подбирая слова, рассказывала Лена.

— Дело происходило в ванной? — Сухо спросил милиционер.

— В ванной? — удивленно вскинула на него глаза Лена. — Нет. На кухне. Мы собирались пить чай. И тут он повел себя необычно. Сережа никогда раньше…. — Лена опустила голову, решив не досказывать предложение. — Я стала зачищаться, испугавшись, что он меня покалечит, отбиваясь, бросила в Сережу табуреткой и убежала. Больше я его живым не видела.

— Он пытался тебя догнать?

— Не уверена.

— Значит, как ты утверждаешь, что вы не вступали с ним в интимные отношения?

— Н…нет. Почему вы спрашиваете?

— А потому, — передразнил её участковый. — Что у твоего покойничка все хозяйство спермой залито по самое-самое "не балуйся". Даже на коврике лужица.

Лена опустила голову, уронив на колени дрожащие руки. Господи, что же произошло в той Богом забытой квартире?

— Ну? Труп забрали. — Заявил второй милиционер, здоровенный детина, с лысым черепом, перешагивая порог соседской кухни. Он мог с легкостью сойти за "братков", а не за служителя Фемиды. — Ну, что? Мы тоже едем в участок? Или как?

— Едем в участок, — закрывая блокнот, поставил точку в разговоре Ленин собеседник.

Пока автомобиль их вез, Лена пыталась себе представить, как отреагирует на события мама.

И не могла. Не хватало воображения.

По приезду участковый проводил её к кабинету, над которым висела табличка: "Комитет по делам несовершеннолетних".

— Мне девятнадцать. — Гордо заявила Лена.

— Да без разницы, — отмахнулся милиционер, распахивая перед ней дверь.

В кабинете Лену встретила совсем ещё молодая женщина, не старше тридцати. Плотного сложения, в поношенных джинсах и толстом свитере под горло, с русыми жидкими волосами, забранными в небрежный хвост, следователь показалась Лене простой, резкой и надежной. Как скала, даром что женщина. Почему-то вопреки распространенному мнению о продажности родной милиции, глядя на эту женщину верилось, что справедливость все-таки восторжествует. Такая, взятку-то взять, — возьмет, не откажется. Но если ты действительно вор, все равно будешь сидеть в тюрьме.

Следователь поманила девушку, пригласив сесть напротив себя.

— Как зовут? — спросила следователь, постукивая ручкой по столешнице.

— Лена, — всхлипнула девушка в ответ, борясь с желанием уткнуться кому-нибудь в плечо и выплакать печали.

— Фамилия? — бодро продолжала задавать вопросы женщина. — Отчество?

— Лазорева Елена Олеговна, — ответила Лена.

— А я — Алевтина Алексеевна, — представилась женщина. — Ну, так, Лазорева Елена Олеговна, что мы там натворили?

— Ничего.

— Ну, все так говорят. За что же, в таком случае, тебя к нам привезли, если ничего, а? Ладно, сначала ответь, царапины тебе уже обработали?

— Обработали. Вера Антоновна, соседка снизу, марганцовку одолжила.

— Хорошо. Тогда, Елена Олеговна, вот что! Вот тебе листок. Вот ручка. Садись-ка вон за тот стол, и пиши. Излагай подробно, все, как было. Договорились?