Наталья Соколина - Долгая дорога к счастью 3 Страница 35

  Энна была очень довольна. В первую очередь мастера займутся мебелью второго этажа, правого крыла замка. Там были уже отремонтированы покои супругов, Церена, а также комнаты Имры и двух служанок, приехавших из Теремиса. Было решено, что няни наследника будут жить, пока он не подрос, в одной из комнат его покоев.

  На следующий день, к вечеру, приехал Дэниар, и Энна с удовольствием рассказала ему о разговоре с мебельными мастерами.

  Она уснула, едва коснувшись головой подушки, и не слышала, как вошёл муж, тихо постоял у кровати, глядя на её спокойное лицо, осторожно поцеловал тонкое запястье закинутой за голову руки. Потом вышел, медленно прикрыв за собой дверь.

  Стремительно пролетали дни. Наступала весна, и на солнечных местах снег подтаивал и оседал.

  В отношениях супругов аль Беррон потепления не наблюдалось. Все обитатели замка знали о том, как несчастен их хозяин и искренне жалели его. Слугам не было известно об истинной причине его постоянно плохого настроения, но все догадывались, что что-то неладно в его семейной жизни.

  Энна привыкла, что её близость с мужем всего лишь надоедливая супружеская обязанность. Она усиленно убеждала себя, что тысячи женщин живут, не зная любви, и отдаются мужу лишь из чувства долга, не ожидая для себя наслаждения и радости. Она уже не плакала после его ухода, не стал болеть и низ живота, как было вначале.

  Замок, наконец, отремонтировали. Энна не могла нарадоваться уютным покоям, небольшим гостиным и холлам, рабочим кабинетам счетоводов, домоправительницы, Управляющего, девушек - швей и своим собственным кабинетом. Дэниар кабинета не имел, ему нравилось работать в библиотеке.

  В это утро Энна проснулась от неприятного ощущения. Она едва успела добежать до умывальни, как её вырвало.

  Умывшись, она задумалась. Да, похоже, она забеременела. Хотя её больше не тошнило, она вспомнила, что женские дни вовремя не наступили. Ну что ж, рождение Дэниару наследника входит в их брачное Соглашение. Как только муж приедет из очередной поездки, она скажет ему о беременности.

  В этот раз Дэниар отсутствовал дома почти десять дней. Ему хотелось убедиться лично, что наступающая весна не принесёт населению Эристана неприятных неожиданностей в виде размытых дорог, обрушившихся мельничных плотин, затопленных улиц и амбаров с посевным зерном.

  Энна сидела в библиотеке на первом этаже. Приближалось время обеда, и ей хотелось подобрать какую - нибудь книгу для послеобеденного отдыха.

  Её отвлёк топот множества копыт по брусчатке двора, громкие голоса, смех и возгласы, звон амуниции. Она встала и подошла к окну. Приехал Дэниар. Он уже спешился и, стоя рядом с Бранденом и капитаном Норисом, отдавал какие - то распоряжения приехавшим с ним гвардейцам.

  Со щемящей болью в сердце Энна любовалась его высокой сухощавой фигурой, гордой посадкой головы, твёрдым властным ртом. Она знала, что тёмно-синие глаза глядят открыто и смело, а руки уверенно держат меч. И вдруг Энна увидела, что, отвернувшись от гвардейцев, он поднял голову и пристально посмотрел на окна второго этажа. На окна её покоев! И такая тоска, такая надежда была в его взгляде, что она, не раздумывая более, подхватила юбки и как стрела, выпущенная из лука, вылетела из дверей библиотеки.

  Удивлённый слуга едва успел распахнуть перед ней дверь, как она уже выскочила на высокое парадное крыльцо и опрометью побежала к мужу.

  С размаху она врезалась в его грудь, но он устоял и даже не покачнулся. Поймал её в объятия, нахмурившись, встревоженно спросил:

  - Энна? Что случилось?

  Она, прижавшись лицом к его грязноватой кожаной куртке, молчала. Тогда он слегка отстранил её, заглядывая в глаза:

  - Случилось что - то плохое? Говори же! И ты совсем раздета! И почти босиком! По снегу!

  Действительно, Энна выбежала, как была, в лёгком домашнем платье и домашних же туфлях из тёмно-зелёного атласа без задников. Снеговая вода сразу же промочила их насквозь.

  Всё так же тревожно на неё глядя, Дэниар протянул в сторону руку. В неё тут же вложили его походный грубошёрстный тяжёлый плащ, подбитый мехом. Он быстро завернул в него Энну и, подхватив её на руки, слегка встряхнул:

  - Энна, ты скажешь или нет, в чём дело? Что с тобой случилось?

  Она обвила его шею руками, прижалась щекой к его щеке:

  - ничего не случилось. Просто я соскучилась по тебе...

  Он замер, боясь, что ослышался. Замерли и все стоящие рядом с ним гвардейцы. Бранден улыбался. Капитан Норис, опомнившись, грозно глянул на подчинённых, и они поспешно отвернулись, заторопились на конюшни и в казармы.

  - Поцелуй меня, Дэниар, - жалобно протянула Энна.

  Она тянулась к нему, и он, ошарашенный, недоверчиво, осторожно припал к её губам. Не веря, боясь поверить, потихоньку прижал её к себе, вначале нерешительно, а потом с силой, жадно целуя, упиваясь её ответным поцелуем.

  Опомнившись, виновато отстранил её:

  - Энна, я весь провонял своим и лошадиным потом. Мне бы надо сначала вымыться, а потом уж лезть с поцелуями. Тебе, наверно, противно?

  Она легко засмеялась. В самом деле, от него пахло застарелым потом, своим и конским, а ещё солнцем, снегом и весенним ветром. И весь он был обветренный, грязный, а она вдруг почувствовала,

  что он принадлежит ей, весь, без остатка, с твёрдо сжатым ртом, суровыми глазами и нахмуренными бровями. А потом, как солнцем из-за туч, его лицо освещается радостной ласковой улыбкой, страстью и ожиданием во взоре.

   Глава 20. Просто любовь.

  Он поставил её на ноги в холле первого этажа. Скинул с неё тяжёлый плащ и быстрым шагом, держа Энну за руку, поднялся по лестнице. Она с трудом поспевала за ним, но молчала. Они почти бежали до его покоев. Стоящий в карауле гвардеец успел открыть перед ними дверь в гостиную. Миновав её, Дэниар завёл жену в спальню:

  - Энна, пожалуйста,...это правда то, что ты сказала? - Его глаза смотрели тревожно и как-то беззащитно.

  - Дэниар, я соскучилась по тебе!

  Он на секунду прикрыл глаза, а когда снова посмотрел на неё, в них была такая радость, такое счастье, что Энна снова бросилась к нему в объятия.