Как я украла ректора - Катя Водянова Страница 35

надо было просто переключить внимание. Например, на панораму города, которая открывалась отсюда. Крыши, которые уже несколько сотен лет красили в изумрудный цвет, зеленые же линии аллей и длинные голубые каналы. Без сероватого марева магических щитов вид был бы просто отличный, даже жаль, что прозрачными их сделали только со стороны города. Как будто другим надо любоваться величием академии, а студенты должны сидеть в аудиториях и читать книги. Это отсюда еще можно было что-то разглядеть, а из комнат – только сероватые разводы и небо.

Руки уже немного отогрелись, и я осторожно вынула их из ладоней Гаррисона. И снова нечаянно поймала его взгляд, уже не насмешливый, а гипнотический.

В этот раз Уилл двигался медленно, давая время осознать, что происходит. Вначале снял очки, затем положил руку мне на затылок и притянул ближе. Когда его губы прикоснулись к моим, а в рот скользнул его язык, я закрыла глаза.

Это не походило ни на каких змей в пещере, что вообще понимает любимый автор мисс Пэриш в поцелуях?! Я чувствовала, как таю, с единственной мыслью: пусть это не заканчивается!

Но я вдруг оттолкнула Уилла, а изо рта вырвалось:

– Что вы себе позволяете, мистер Гаррисон? Обманули доверие декана, задурили голову беспечной Тейт, а теперь собираетесь воспользоваться ситуацией и сорвать едва распустившийся бутон ее чувственности?

– О да, – согласился он, – от такого бы я не отказался.

Руки Гаррисон не убрал, одна все так же лежала у меня на затылке, вторая – где-то на лопатках, и от этого сидящий в моей голове Макграт взбесился и уже подсказывал, как половчее двинуть Уиллу лбом в переносицу, затем коленом в пах, вывернуться из объятий и добить его ударом по затылку. Потом еще пнуть пару раз для закрепления урока, потому что названому папочке очень не понравилось целоваться с парнем. Поимел бы уважение: я же сидела тихо, пока он охмурял Бетти!

– Нет!

Гаррисон немного помедлил, точно спрашивая, «уверена, что нет?», и спокойно сделал шаг назад, а руки запихнул в карманы брюк, на одном из которых до сих пор болтались очки. Я даже растерялась от такой легкой победы, Макграт – тоже, потому как полностью исчез из моей головы.

– Что, не для моего букетика рос бутончик?

– Там и без него цветов порядком, – кивнула я. – И вообще, у меня несколько другие планы на будущее…

Да, получу диплом и попробую найти себе работу поприличнее. Желательно – в гильдии магов или в сердце Эмеральда, а не рядом с леденящими разломами, буду писать научный трактат…

– Замуж за Макграта? – очки он надел, разом добавив себе сто баллов ехидности. И напомнил о самом позорном моменте за все годы моей учебы.

Основы прорицания мне никогда не нравились – слишком сложный предмет и ненаучный. Нет каких-то четких схем, алгоритмов, а конечный результат не зависит от уровня магической энергии. Сиди себе с очищенными мыслями и пялься в хрустальный шар. Как вариант: раскладывай карты, опрокидывай чашку кофе, тяни руны из мешочка… А из получившихся знаков надо составить предсказание будущего. Бред же!

Я обычно просила Ани помочь или же сочиняла на ходу, без всяких подсказок высшего разума. Но в тот раз вышло совсем иначе. С зеркалами вообще шутить не стоит. А я из чистого любопытства заглянула в одно поверх другого и увидела там темный коридор и себя в длинном белом платье с дурацким цветочным венком на голове, точно самая настоящая невеста. Обуви только не было, почему-то резанул момент, что ступаю по каменным плитам босыми ногами, а жених стоит возле каменного алтаря с кинжалом в руке. Торжественный такой, разодетый, с приглаженной бородой, но внешне – точно ректор Макграт на портрете из склепа. Сейчас мне это кажется странным, потому что в реальности названый папочка совсем иной, но тогда все приняла за чистую монету и рассказала преподавателю, Кларисса подслушала, и понеслось.

Ани потом успокаивала и говорила, что прорицания нельзя воспринимать буквально, нужно видеть в них смесь символов и игру моего подсознания, но если я смирилась и махнула рукой, то однокурсники не забыли и при случае спешили напомнить об этом. Особенно Гаррисон. Надо было все-таки дать Макграту избить его моими руками!

– Ты спрашивала про другие версии? – не подозревающий о моих кровожадных мыслишках, Уилл подхватил рюкзак и повернулся ко мне спиной. – По ним «Филч» – прозвище Макграта, а Натаниэль Фарлоу – один из тех, кто вместе с твоим названым папочкой пытался его остановить. Но в хрониках того времени слишком много фальсификаций, чтобы можно было однозначно принять какую-то версию.

– А когда пошли слухи о возвращении Филча?

– Несколько месяцев назад, когда стали пропадать первые девушки. Но чем ближе к ночи, когда сменится год, тем выше сила Филча и больше признаков его возвращения.

Договорив, он дошел до одного из деревьев, стащил джемпер и расстелил его прямо на траве, сел, затем приглашающе хлопнул рядом с собой. Места там было немного, пришлось плотно прижаться к Гаррисону, а он остался в одной тонкой футболке, только поверх пятен сквернотомы было подобие повязки. Пачкать свою одежду не хотелось, как и садиться так близко к Уиллу, поэтому я пока мялась в стороне.

– А что будет в ночь смены года?

– Ткань мироздания станет достаточно тонкой для нового прорыва скверны. А Филч с ее помощью станет практически всемогущим, сможет творить самые сложные заклинания, менять реальность и все такое. Да не дергайся, Тейт, у нас еще целых три дня, придумаем что-нибудь.

– Ну да, – я осторожно присела на край его свитера и тут же получила в руки стопку личных дел, – в прошлом его с трудом остановили лучшие архимаги мира, а мы вдвоем справимся.

– Втроем, если считать твоего папочку Персиваля. И никого останавливать не будем, просто выясним, где прячется, а дальше по обстоятельствам.

– Сообщить в магическую полицию или гильдию магов было бы логичнее.

– Слишком велик риск, что там найдутся сочувствующие Филчу. Слышала, что уже пару лет как со всего Эмеральда собирают артефакты с силой жизни и запирают в королевском хранилище? А ведь они могли бы помочь против Филча или его последователей, остановить скверну. Теперь подумай, почему так делают.

Я бы хотела яростно отвергнуть его версию и выдвинуть свою, что артефактами собираются вооружить элитные отряды королевской стражи, но слишком хорошо знала, как оно происходит на самом деле. И успела проторчать двое суток в застенках, где меня очень тщательно, по счастью без пыток, допрашивали, куда Кеннет подевал украденное, среди которого был и посох из ветви белого ясеня. Мифрил, алмазы, перстень с заточенным в нем суккубом их почему-то не интересовали.

Дальше Гаррисон не стал развивать тему, привалился к дереву и раскрыл первое из личных дел. Мне тоже надоело сидеть, будто позвоночник превратился в палку, поэтому я осторожно прислонилась к плечу Уилла и вчиталась в плохо пропечатанные строчки.

Мисс Пэриш, сто двенадцать лет. Бывшая ученица кузнеца (теперь понятно, откуда у нее такие широкие плечи), бывший кок на исследовательском судне, бывший сталевар в цеху у подгорных мастеров… Такое нельзя придумать, даже злому гению вроде Филча.

– Точно нет, – со вздохом я отложила первое из дел. – Никогда бы не подумала, что у нее такая бурная биография.

– Просто выбирала места, где мужчин побольше, – Гаррисон тоже мельком заглянул в дело и запихнул себе в рюкзак. – Но никто из них недотянул до светлого образа Мустафы.

– Первая книга в серии «Любовных страстей Розы» появилась два года назад, так что поищи другую причину.

С безмолвным «да ты эксперт!» Уилл протянул мне дело декана Лоусон. И там тоже все было очень странно, потому что почти во