Штаний Люба - В любой гадости ищи свои радости Страница 36

И тут обернулся кошмарик, и его полосато-гниющее личико перекосило окончательно. Уродец смртрел на меня так, будто я только что предала Родину! Да, Господи Боже мой! Чего опять не так то?!

— Ты?! — прохрипел он сдавленно и выронил тяжеленный фолиант из рук.

Книга угодила металлическим уголком горбуну прямо по ноге, но Алехандро даже не пискнул, продолжая смотреть тяжёлым ненавидящим взглядом.

Я попятилась. Похоже, без ‘жертв’ всё же не обошлось! Горбун-то мой чокнулся окончательно.

— Нассар?!

Вопрос был задан таким многообещающим тоном, что я, позабыв обо всём, отрицательно замотала головой и продолжила отступать, пока не упёрлась попой в дерево.

Оскорбления, сказанные ТАК, просто руганью не кончаются. Прощай, мир. Здравствуй морг и скальпель патологоанатома! А я ещё так молода и красива… Насчёт ‘красива’ это я приврала, конечно, но могу хотя бы перед смертью себе польстить?! Тем более, мне даже морг и скальпель не светят, если уж откровенно.

Алехандро медленно шагнул ко мне…

Глава 10

Ты!! — сипел ещё недавно радостный и доброжелательный горбун, наступая на меня.

Он сипел, а я скулила от ужаса. Не знаю, чем опять не угодила психопату гниющему, но на этот раз, похоже, под тазиком не сныкаться. Внезапно, словно осознав на кого наезжает, уродец остановился и нахмурился.

— Ты ведь не он, да? — задал гениальный вопрос маньяк с ароматом далеко не гладиолусов. — Ты не Нассар?

Я даже отрицательно покачать головой была не в силах, буквально закаменев от видения радужно-смердящего кошмара. Просто тупо смотрела на него квадратными глазами, вжимаясь спиной в шершавую кору узловатого старого дуба. Все четыре копыта уже как-то очень неправдоподобно переплелись в корнях. Наверное, со стороны, я напоминала паука со связанными лапками.

— Прости, — Алехандро сник и опустился прямо на траву, там, где стоял. — Прости, на меня что-то нашло. Просто в глазах потемнело, когда увидел, что заклятье поиска на тебя указало… Подумал: наконец-то нашёл ублюдка, но… Совсем с ума сошёл! Ты ведёшь себя не как нормальная лошадь, вот и решил, что на самом деле ты не кобыла, а человек заколдованный. Идиот я, правда?

Я с остервенением закивала, игнорируя обиду и дрожащие от пережитого конечности.

Да-да! Я человек! Человек я! Наконец-то понял, придурок недогадливый! Пусть хоть так, но зато понял!!!

— Вот и ты согласна, что идиот, — усмехнулся он горько.

Оторопев от трактовки моего одобрительного дёрганья, я всхлипнула и сползла по стволу вниз. Да что это такое-то, а? Сколько можно?! Не задумываясь, покрутила пальцем, в смысле копытом, у виска и замерла, узрев собственную ногу. Она была покрыта пятнами удивительно мерзкого грязно-бурого оттенка. Прям, как тот куст, которому угрожал Вонючка. Вот я попала…

Зачем полезла вперёд?! Лежала бы себе под кустиками с припасами в обнимку. Солёное мясо — не шашлык конечно, и не роллы в соевом соусе, но в случае чего пару недель точно протянула бы, а там, глядишь, придумала бы чего.

Нет, пожалела экспериментатора разукрашенного, припёрлась! Кретинка об угол долбанутая! Сныть привявшая! И так далеко не красавица была, даже лошадь из меня так себе, а теперь ещё и такой масти, что краше в гроб кладут!

Глаза защипало. В груди что-то заныло и я, всхлипывая и икая, разревелась. Слёзы катились по морде и одна за одной падали на землю. Капли скатывались по желтоватым травинкам и исчезали где-то внизу. Так обидно было, что и не высказать… Так горько…

— Э-э-э… Ты чего?!

В скрипучем, словно столетний диван, голосе уродца послышалось такое растерянное недоумение, что только хуже стало. Даже пожаловаться некому! Вернее ‘кому’ есть, но не понятно как! Да ладно слова, хоть бы обнял кто! А тут только зомбя гниющая, к которому прикоснуться отвратно до жути.

Какое уж ‘поплакаться в жилетку’?

Опустив голову к самой земле, я сжалась в комочек. Как умудрилась заслонить глаза передними ногами, сама не знаю. Как завыла белугой, не слышала. Даже беготню и полуистерические причитания горбуна воспринимала, как нечто само собой разумеющееся.

Даже и не помню, когда я так от души в последний раз ревела! Кажись, после последнего гос. экзамена в институте. Только тогда реальной причины завывать не было. Переволновалась просто слишком, вот и сорвалась, а сейчас…

— Прости! Прости меня! Тебе больно? — Алехандро подошёл практически вплотную и буквально стонал. — Что с тобой?! Не плачь, пожалуйста, что хочешь для тебя сделаю! Послали же боги несчастье на мою голову!

Если бы не последняя фраза, может, и помогло бы, да только стоило ему меня ‘несчастьем’ обозвать, как истерика, явно посетившая перекрашенную кобылу, грянула с новой силой. А уж когда, кошмар ходячий, потянулся ко мне, чтоб обнять, меня и вовсе понесло.

Вскочив в ужасе, я ломанулась куда глаза глядят. Только вот глаза-то как раз никуда не глядели. Лес расплылся из-за пелены слёз. Я бежала куда-то, всхлипывая и подвывая. Бежала и бежала… Бежала до тех пор, пока просто не ухнула в какую-то то ли яму, то ли овраг. Как только ноги не переломала!

Впрочем, даже вода, скопившаяся на дне после дождя, мало успокоила. Отчаяние, страх, усталость накрыли меня, придавив к земле. Сидя прямо в мутной воде, я тупо ревела, жалея свою загубленную жизнь.

Сколько себя помню, кроме последнего года, всегда кто-то был рядом. Или родители, или сестра.

Всегда оберегали, помогали, беспокоились. Иногда даже слишком, но какая я всё-таки была дура, что обижалась на них за это! Ещё и ущемлённой себя чувствовала! Подумаешь, на гулянки не ходила и с парнями не встречалась! Господи, да по сравнению с тем, во что моя жизнь превратилась сейчас, это такие мелочи!

Кто я теперь вообще?! Человек? Кобыла? Урод я! Пусть в лошадиной шкуре, но урод! И меня разукрасил горбун прокля…

Тут что-то щёлкнуло в голове. Слёзы высохли сами собой в мгновение ока. Урод, да? Да нет, не урод, а уродина. Причём моральная.

Алехандро, вон, весь в полосочку! Гниёт заживо, смердит на милю окрест, еле ходит, а меня утешал!

Вот уж точно ‘битый небитого везёт’! Закатила истерику из-за такой ерунды, а он всю жизнь живёт как-то и ничего. Даже при таком раскладе умудряется радоваться, хоть и не понимаю чему. А я?

Разнылась, психанула как дура, убогого напугала. Ещё и в яму провалилась! Сижу тут, как свинья в апельсинах, соплями утираюсь. Лучше бы подумала, как выбираться буду!

Запрокинув голову, я посмотрела вверх. Всё-таки яма, а не овраг. Видно, вывернуло какое-то дерево прямо с корнем, а потом ещё и вымыло основательно. А я, дурында, решила, что в лесу можно вслепую носиться! И что теперь?