Как я украла ректора - Катя Водянова Страница 37

И не надо, я уверена, что не ошиблась. Детали будут лишними, мне еще учиться у одной и искать Филча с другим. Или неопровержимые доказательства, что никакого Филча нет, потому что пустующая пещера в этом плане неубедительна. Я-то ее наполненной не видела!

Так же уверенно Гаррисон провел меня в тени деревьев, мимо окон домика мисс Пэриш, в которые так и тянуло заглянуть, затем вывел на поляну с ясенем и остановился.

Говорят, само перводрево достает ветвями до облаков, его отросток вышел скромнее, но тоже впечатлял как высотой, так и толщиной белоснежного с серебристым отливом ствола. Листья отсюда тоже казались слишком светлыми для обычного дерева и слишком резными для ясеня. Нас водили сюда на экскурсии на первом курсе, но тогда мне не хотелось ничего разглядывать. Другое дело сейчас, прошло уже столько времени, боль как будто стихла и притупилась, а ясень стал просто ясенем.

Вблизи все было утыкано табличками с запретом приближаться и трогать дерево, слабо мерцал магический щит, а на ближайшей ветке значился номер «3–1», значит, ее саженец выпустил одной из первых.

– За всю историю академии ветку украли только однажды, – Гаррисон подошел ближе и задрал голову вверх, вглядываясь в номера. Их наносили специальной краской, видимой, даже если ветку срубить, очистить от коры и нарубить на мелкую щепу. И тому, у кого найдут такой номер, придется иметь дело с друидами и гильдией магов.

В каждой частице такого дерева скрыта первозданная сила жизни, а значит – и ни с чем не сравнимая мощь.

– Угу, некий Кеннет Липкий как-то весной отрезал одну из молоденьких веток и покинул с ней академию. За руку его не поймали, прямых улик не было, поэтому защиту усилили, а на Кеннета махнули рукой: много ли можно сделать с крохотной веткой? Она была так мала, что даже не получила номер, – я провела рукой по шершавой коре и вдохнула тонкий, ни на что не похожий запах, который шел от ясеня. Листья шумят так успокаивающе, ветер дует на лицо, а сила жизни сама по себе струится по телу. Пожалуй, не нужно рубить ветки, чтобы почувствовать его магию.

– Из-за нее его убили? – Гаррисон протянул руку и сжал мои пальцы. – Ветка не засохла, Кеннет как-то смог вырастить свой собственный ясень?

– Одну ветку, – сама не понимаю, отчего по щекам потекли слезы, ведь это все в прошлом, – он смог привить ее на другое дерево, тоже сильное, поливал специальными эликсирами, заранее купленными у друидов. Прошло семь лет, прежде чем ее длина стала достаточной, а запасы иссякли. Тогда отец срубил ветвь, отнес одному не слишком законопослушному оружейнику, который сделал из нее древко для копья. Моя мама не смогла отказаться от такого подарка, как ты понимаешь. А король и старший в общине друидов к тому времени достаточно высоко ценили ее заслуги, чтобы закрыть глаза на происхождение оружия, тем более оно невообразимо усилило возможности воинства Света. После маминой смерти копье у меня забрали, и его след потерялся, вот и вся история.

Уилл ненадолго зажмурился, потер переносицу, но мою руку так и не отпустил.

– Не потерялся, в числе похищенного Кеннетом из той сокровищницы было копье Элиры Бесстрашной. Выходит, это твоя мама? А Кеннет хотел вернуть ее оружие, и почему-то именно эту кражу ему не простили: король лично просил у главы воровской гильдии выдать Липкого, а тайные службы искали его по всему Эмеральду. Когда же нашли, быстро казнили, хотя можно было обойтись каторгой.

– Хотели меня запугать. – Я никогда и ни с кем не говорила о тех событиях, о них и знали немногие, только дядюшка Питер, Крон и еще пара их доверенных людей. Но Гаррисон слушал очень внимательно, не перебивал и не осуждал, наоборот, обнял меня и прижал к своей груди. – В магической полиции до последнего не верили, что я не знаю, где копье. Держали в одной камере с кучей всякого отребья, не кормили толком, а после оставили запись о приводе в документах.

Из-за чего в академии мне и не были рады. Конечно, конкурс на боевой факультет и без того высокий, сюда берут только лучших, как бы странно в итоге ни выглядели студенты. Барнабас, Кларисса и Ани прошли благодаря своему уму и магическому потенциалу, хотя подруга откровенно недотягивала по всем боевым дисциплинам, Жанин взяли по обмену, Беллу пропихнули родственники. А вот мне с пометкой о неладах с магической полицией пришлось попотеть, чтобы оказаться здесь.

Вступительные экзамены в эмеральдскую академию магии традиционно проходили на Пальце праматери – уединенном острове на северной окраине королевства. Допускали туда не всех, а только прошедших первичный отбор. Уже тогда я знала, что по основному направлению мне не поступить, надо было выбирать между кафедрой чернокнижников и некромантии. Но для второго нужно знать слишком много всего, а схемы мне давались тяжко, поэтому пришлось подкрасить магию и продемонстрировать комиссии все свои темные таланты.

Магистр Салли сразу же ухватился за перспективную студентку, звал даже обычным боевым магом, но ректор, который не поленился лично прийти на отбор, будто ждал именно меня, отказал. Салли сцепился с ним, магистр Керк тоже вмешался, стал давить на заслуги моей мамы, после чего ректор сдался и с ехидством бросил, если доберусь до острова своими силами – к экзамену меня допустят.

Все остальные делали это при помощи стационарного телепорта, плавать через утыканный скалами пролив, течения в котором хаотично сменяли друг друга, а из-под воды норовили выпрыгнуть разнообразные монстры, не решались даже самые отчаянные капитаны и рыбаки. Но если это твой единственный шанс выжить, то соображать начинаешь быстрее.

– Выходит, весло… – начал Гаррисон.

– Обычная деревяшка, ее тщательно проверили, когда меня зачислили в академию. Думаешь, ты один такой умный? Его даже вдоль распилили, я потом еле склеила, так хотели найти то самое копье. Точнее, его древко, остальное было утеряно, когда погибла мама.

Слезы потекли с новой силой, но Гаррисон не отшатнулся, чтобы спасти свою футболку, напротив, прижал меня сильнее и погладил по волосам. Столько лет прошло, а я до сих пор помню, как незнакомый паладин отдал мне чуть светящуюся палку и коротко бросил, что мама больше не вернется и надо собирать вещи для сиротского приюта, в котором растили детей погибших воинов. Правда, по дороге меня выкрал отец, познакомил с дядюшкой Питером и прочими, из-за чего жизнь очень круто повернулась, но ужас тех дней до сих пор со мной.

– Как же ты переплыла пролив? – Уилл, не переставая гладить мои волосы, прошептал это на ухо, отчего вдруг стало неловко. Стою тут, обнимаюсь с капитаном футбольной команды прямо под белым ясенем, посреди деревушки магистров…

– Среди друзей дядюшки Питера нашлась парочка отчаянных контрабандистов, – я оторвалась от Гаррисона, но до сих пор не решалась заглянуть ему в глаза. – Они уже плавали на Палец праматери и согласились повторить тот подвиг. А я к тому времени знала немало мощных маскировочных заклинаний. Ну и атакующих, если первые не сработают. Добрались мы не без приключений, еще сложнее было создать портал для друзей дядюшки и… так еще по мелочи.

К примеру, тащиться с веслом по утреннему туману прямо к лагерю: я не знала толком дороги, постоянно спотыкалась, продрогла, а рюкзак отбил всю спину. Но еще сложнее оказалось выйти к костру, вокруг