Другой Мир 2 (СИ) - Ахминеева Нина Страница 37

— Абсолютно, — произнесла твердо. — Мне может нравиться одно, а воинам требоваться совсем другое. Но в этой форме ходить и работать именно им. Поэтому поступим так: Никита консультирует, Василий принимает окончательное решение и утверждает, а я оплачиваю. Алгоритм ясен?

— Да, — быстро кивнула помощница. — А что насчет твоего личного гардероба?

— О — о–о, — протянула глубокомысленно, — здесь все только под моим контролем.

Озорно подмигнув подруге, заметила, как та понимающе заулыбалась. В этот момент раздалась трель звонка, извещая о начале урока. С досадой вдохнув, мы перестали болтать о личном и принялись грызть гранит науки.

Школьный день прошел в привычном ритме. Разве что Миша слал романтичные и очень милые сообщения не только на переменах, но даже во время уроков. Тщательно пряча довольную улыбку, я прикрывала тетрадью телефон и читала такие приятные сердцу слова любви. Поглядывая на меня, глазастая Катенька многозначительно улыбалась, но не расспрашивала. За эту вот тактичность ее просто обожаю.

Уроков сегодня было на редкость мало: всего — то четыре. Однако на переменах я старалась не выходить в коридор. И дело не только в предосторожности, скорее, в любопытных взглядах одноклассников. Отпрыски дворянских родов не только увлеченно и бурно обсуждали бой Михаила с иностранцем, но и мое дружеское общение с самим светлейшим князем. Если раньше еще кто — то не особо верил в расположение ко мне рода князей Разумовских, то теперь все сомнения отпали. И эту новость смаковали и обсуждали не меньше самого поединка.

Мысленно досадуя на столь явный интерес к моей персоне, я тем не менее ни словом, ни взглядом не давала новую пищу для разговоров. Снежная королева, и точка! Так удобнее, привычнее и безопаснее.

Едва дождавшись окончания последнего урока, мы с Катей шустро покидали учебники в рюкзаки и быстро вышли из класса. Спустившись на первый этаж, уже направились к выходу, как неожиданно Катеньку окликнули. Мгновенно узнав голос классного руководителя, подруга обреченно застонала и медленно повернулась.

— Добрый день, девушки, — подойдя, строго произнесла Тамара Валерьевна. — Катерина, вы мне нужны. Прошу вас остаться.

Печально вздохнув, Катенька уныло опустила голову. Никто из нас не забыл, чем вчера закончилась просьба классной помочь: юная дворянка не один час просидела в обнимку с цветочными горшками.

От Ястребицы Катя сама не отобьется. Надо срочно помогать.

— Что — то случилось, Тамара Валерьевна? — поинтересовалась невозмутимо, не отводя взора от деловито — сосредоточенного лица женщины.

— Нет, Софья, — отмахнулась от меня та. Потом повернулась к понурой Кате. — Вчера вы хорошо поработали. А теперь необходимо позаниматься с цветами в соседних классах, — сообщила властно и безапелляционно добавила: — Сейчас.

На самом деле Ястребица могла лишь попросить. Однако приказывала. Подобное поведение абсолютно недопустимо.

— Увы, — твердо произнесла я, холодно глядя на вконец обнаглевшую классную руководительницу. — Боюсь, что на вассала бояр Изотовых у главы рода другие планы. Екатерина Юрьевна сейчас уезжает вместе со мной.

На щеках женщины проявились ярко — красные пятна. Помолчав, Тамара Валерьевна кривовато улыбнулась, а после уже нормальным тоном произнесла:

— В таком случае буду очень признательна, если Екатерина сможет найти время на следующей неделе.

Взглянув на Катю, я промолчала, ожидая, что она скажет. Да, это сложно, но юной дворянке просто необходимо научиться говорить «нет».

— Я подумаю, Тамара Валерьевна, — гордо вскинула подбородок Катенька. — Как только у меня появится время — сообщу. Всего доброго.

Дежурно улыбнувшись ошарашенной классной, мы с подругой неторопливо направились к выходу из здания.

Очутившись на улице, Катя с силой выдохнула и, тревожно блеснув глазами, тихонько призналась:

— Я ей за все годы ни разу не отказала. Как думаешь, теперь сожрет?

— Не — а, — усмехнулась задорно. — Покусать попробует, но, если не позволишь, не сожрет. Все в твоих руках.

Нахмурившись, Катя постояла пару мгновений, а затем решительно тряхнула рыжей гривой и расправила спину. По пути к ожидающему нас автомобилю я, искоса поглядывая на юную дворянку, заметила в ее взоре решимость. Общаясь со мной, Катенька определенно менялась: становилась сильнее и начинала верить в себя. Это было очень хорошо.

Едва вернувшись домой, подруга быстро переоделась и практически сразу умчалась с Никитой по магазинам. Я же пошла к близняшкам. В общении с говоруньями — сестрами время пролетело быстро, и пришла пора собираться на прогулку с Мишей.

Ярко — красный спортивный автомобиль медленно проехал по улице и остановился у тротуара. Заглушив двигатель, Миша повернулся ко мне. Не отводя блестящих от эмоций глаз, с удивительной искренностью в голосе произнес:

— Ты самое дорогое, что есть у меня. Люблю тебя, Сонечка.

Его голос, эмоции — они были абсолютно честными. Говоря о своих чувствах, Миша не лгал.

Я же, словно девочка, внезапно растерялась. Смущенно потупившись, закусила нижнюю губу. Расправив легкое бирюзовое платье на коленях, тихонько вздохнула и вновь встретилась с ним взглядом.

Все тревоги мгновенно куда — то улетучились, не оставив и следа. Глядя в бездонный васильковый омут его глаз, чувствовала, как счастье разливается по телу. Моя душа тихонько пела.

— Пойдем погуляем? — широко улыбнулся Миша. — Хочу показать тебе старый Ростов.

Кивнув, дождалась, пока он откроет мне дверцу, грациозно ступила на разноцветную тротуарную плитку и протянула руку. Юноша, аккуратно взяв меня за ладошку, неторопливо повел меня по улицам своего родного города.

Ростов чем — то напомнил Москву. Так же, как и в столице, в центре — на Садовой и проспектах — древний город выглядел современным, но вот боковые улочки хранили атмосферу старины. Здесь не было высоток или громадных торговых центров, лишь двухэтажные и трехэтажные дома, по — восточному затейливые и увитые плющом. То и дело на глаза попадались разноцветные кошки, а из дворов звучал детский смех и строгие окрики женщин. Старый город жил своей, неповторимой жизнью.

Одна зеленая улочка сменяла другую, нежный ветерок играл с моими распущенными волосами, солнышко ласково пригревало, а я слушала рассказы любимого и с удивлением понимала, как много он, оказывается, знает.

Купив в небольшом магазинчике мороженое, Миша торжественно вручил мне сахарный рожок с огромным шариком пломбира. Мы отошли под сень раскидистого старого дерева, и я аккуратно лизнула лакомство. И тотчас почувствовала вкус детства. Не удержавшись, прикрыла глаза и тихонько застонала от наслаждения.

В этот же миг ощутила на губах поцелуй.

Вкус мороженого смешался со вкусом любимых губ. Даря ответные поцелуи, я чувствовала, как сильные мужские ладони скользят по талии. Все плотины и заборы, что так усердно выстраивала, рухнули. Мелодия любви звучала в душе все сильнее и сильнее.

Все же я не ледышка, нет! Просто влюбленная женщина.

— Люблю тебя, — словно вторя моим мыслям, будоражаще низким голосом шепнул Миша.

Прильнув сильнее к нему, взглянула в васильковые глаза, в которых страстное желание смешивалось с нежностью и грустью.

А может ну их, эти традиции и правила?

Видимо что — то уловив в моем взоре, Михаил на мгновение застыл, а после неверяще улыбнулся и тихонько спросил:

— Поедем?

Не сказав ни слова, лишь кивнула. Заурчав, словно пушистый котик, любимый жадно прильнул к моим губам, но быстро — видимо, боясь все испортить — отстранился.

Не особо помню, как вышли из проулка. Переплетя пальцы и не обращая внимания на прохожих, мы не сводили друг с друга счастливых взглядов.

В какой — то момент краем глаза заметила мужчин в оранжевых жилетках, они с лопатами в руках возились возле огромной кучи песка. Оказывается, двухэтажные домики давно кончились, и совсем рядом возвышается остов строящегося здания. Желая узнать, что строят, вновь взглянула на юношу, и все вопросы мигом отошли на задний план. Сейчас были только он и я. Остальное не имело значения.