Елена Звездная - Леди Ариэлла Уоторби Страница 38

— Вы очень проницательны, — подтвердила я.

— Сию минуту. — Лакей поклонился, и краб исчез вместе с блюдом и обрамлением из зеленого салата.

Лорд Грэйд замер, пристально глядя на меня. Я же, сложила руки на коленях и принялась смиренно ждать, как самая благовоспитанная монашка.

— Леди Уоторби, — в темных глазах герцога словно мелькнула молния, — позвольте поинтересоваться: вы всегда отказываете себе в желании попробовать что-то новое?

Ответ мой в каком-то смысле прозвучал достаточно резко:

— Прошу прощения, лорд оттон Грэйд, однако вынуждена признать — ваши манеры отбили желание пробовать каких бы то ни было морских гадов.

— Двусмысленное выражение, — заметил герцог, беря бокал.

Он выпил вино залпом и, не глядя на меня, вновь вернулся к ужину. Я же откровенно любовалась видом огромного корабля, белоснежных парусов и духов, без устали танцующих танец ветра.

Вскоре из полумрака шагнул лакей и передо мной поставили тарелку с самой традиционной едой — ростбифом, запеченным картофелем и салатом из свежих овощей. Помимо этого мне принесли чай, по вкусу которого я уже успела соскучиться.

— Благодарю вас, — с чувством произнесла я.

Лакей церемонно поклонился и отступил в темноту. С наслаждением я приступила к трапезе и была не особо удивлена, услышав сказанное герцогом:

— Тороп, будьте любезны, принести мне то же самое.

Все же в дали от родины мы более всего ценим привычное.

С трудом подавив улыбку, я даже не взглянула на его светлость, к тому же готовили здесь превосходно, и портить трапезу созерцанием малоприятного собеседника не было никакого желания.

Ужин прошел в совершенном молчании. Лорд оттон Грэйд более не притронулся к вину, хотя лакей по возвращении наполнил его бокал, однако и от своих принципов герцог не отказался и, едва принесли пирог к чаю, произнес ледяным тоном:

— Леди Уоторби наказана и потому лишена сладкого.

Блюдо едва не выпало из рук потрясенного услышанным лакея, однако выдержка позволила скрыть недоумение и с поклоном удалиться. И когда стол был убран, я, наслаждаясь терпким вкусом, задумчиво пила чай без десерта, впрочем, это был наименьший повод для сожалений.

Внезапно послышался звук вспарываемого воздуха. Жуткий, словно где-то рядом летело пушечное ядро. Я вздрогнула, едва не расплескав чай, и услышала ленивое:

— Всего лишь почта, леди Уоторби.

А воздух гудел от напряжения, и в следующее мгновение на стол перед герцогом упал обугленный сверток кожи. Из темноты выступил лакей, сноровисто накрыл сверток мокрым полотенцем, от чего пошел пар, затем с уже испачканной тряпицей отступил на свое место.

— Тороп, вы свободны, — не глядя на него, произнес герцог.

Лакей выступил из мрака, поклонился и поторопился исчезнуть с террасы. Лорд оттон Грэйд бросил взгляд на заинтересованную происходящим меня, неожиданно коварно улыбнулся и произнес:

— Вот он момент истины, леди Уоторби.

— Момент истины? — переспросила я, глядя как извлекший нож герцог, разрезает веревку, стягивающую сверток.

— Именно так, — путы опали, и лорд начал неторопливо разворачивать плотную невыделанную кожу, — понимаю, вы не имеете и малейшего представления о том, насколько ценную информацию о вас мне удалось заполучить.

— Несомненно, вы пробудили мое любопытство, — признала я. — Что же скрывается в этом свертке?

— Следите за руками, — ответил его светлость, загадочно улыбаясь.

Естественно, я следила с живейшим интересом. В свертке оказался футляр из выделанной и защищенной кожи, открыв крышку которого герцог извлек несколько запечатанных воском документов, около десятка писем и… Сердце пропустило удар! Потому что толстую тетрадь с переплетом из серой кожи знала не только я, знали все воспитанницы лицея Девы Эсмеры! Именно наша святая защитница с длинной ветвью крапивы в руках и была изображена на обложке тетради! Но ладно бы это — это был личный дневник матушки Иоланты! Личный, магически защищенный, с перечнем имен лучших воспитанниц лицея!

— Лорд оттон Грэйд! — воскликнула я, возмущенно вскочив.

Мой крик разнесся по всему кораблю, и так тихо стало, лишь паруса на ветру поскрипывали. Но в тот миг я даже не думала об этом. Я была возмущена до глубины души, я была шокирована его поступком, я…

— Вы не посмеете! Вы… это воровство, лорд Грэйд! Вы…

В ответ на мое возмущение герцог расхохотался, а затем неожиданно лукаво произнес:

— Леди Уоторби, — он все еще едва сдерживал смех, — признайтесь, вам ведь тоже всегда хотелось заглянуть под эту серую обложку, не правда ли?

Я замерла, в ужасе глядя на человека, который не гнушается даже воровства. Не хватало ни слов, ни сил возразить, ни решимости противостоять. И единственное, что успокаивало в данной ситуации:

— Вы не сможете ее открыть, — холодно произнесла я, вновь присаживаясь на стул. — Матушка Иоланта — маг.

Черные глаза сверкнули, на губах лорда Грэйда заиграла чуть хулиганская, немного мальчишеская улыбка, и он, подавшись вперед, выдохнул:

— Поспорим?

На это я вполне обоснованно ответила:

— После всего случившегося у меня нет желания с вами даже разговаривать, не то что заключать пари!

Весело подмигнув, лорд неожиданно выдал:

— Зануда.

И простер ладонь над тетрадью.

В тот же миг произошло то, что происходило с каждой из воспитанниц матушки Иоланты, посмевшей прикоснуться к данному артефакту — над тетрадью задымился сизый туман, в нем возникла дева Эсмера, по преданию выдворившая распутников из горной деревушки при помощи крапивы. Ветка крапивы четко проступила в руке святой… Обычно девушки после этого с визгом убегали прочь, и только я знала, что бывает, если не внять предупреждению — крапива жжется, руку потом полдня под проточной холодной водой держала. Но вот в данный момент мне очень хотелось, чтобы герцог ладонь не убирал… А призрачная фигурка уже замахнулась, дабы покарать нечестивца…

— Ари, — как выяснилось, вместо того, чтобы следить за готовящимся возмездием украденной тетради, лорд следил за мной, — а вы ведь знаете, что произойдет дальше, не так ли?

Знаю. Отчетливо. Пожалуй, единственная в лицее. Но никогда не признаюсь в этом, и в данный момент с затаенной улыбкой я наблюдала, как зеленеют листья крапивы, чей удар будет вовсе не призрачным. Замах. Удар!

Но едва пресвятая ударила по ладони герцога Грэйда, случилось невероятное — крапива начала темнеть и сворачиваться! Затем сжалась фшурка девы Эсмеры, послышался вскрик и… тетрадь открылась, а вокруг нее осыпалась призрачная серая пыль…