Кресли Коул - Принцесса яда Страница 38

                Рисование мало занимало меня в последние дни. Голоса ни на минуту не оставляли меня в покое. Кроме того, мой мозг уже не восстановится.

                Будто, не зная чем заняться, он вернулся к разрисованной стене, приподнимая свечу и пробегая пальцами по облакам. Мерцающий свет делал ужасный шрам на его предплечье призрачным. Я узнала повреждения, которые он получил дома, когда пьяный мужчина порезал кожу Джексона до кости. Я была свидетелем того, насколько жестоким он мог быть - он чуть не забил до смерти человека на моих глазах. Но сейчас он нежно прикасался к моим картинам, почти благоговейно.

                Я чувствовала себя шпионкой, как будто это был момент, который я никогда не должна была увидеть. Он казался…интимным. Когда он коснулся тростника, я могла поклясться что могу чувствовать его боль о тех полях, о том дожде. Он резко опустил руку. И не оборачиваясь сказал:

- Так вот где выросла Эванджелин Грин.

- Что ты делаешь в моей комнате? И как я здесь оказалась?

Он наконец-то посмотрел на меня, но проигнорировал все вопросы.

- Твой гардероб теперь уже не такой большой, да?

Я покраснела, вспомнив, что он не имел даже собственной комнаты. Он открыл верхний ящик комода:

 - Сколько же лент может иметь одна девушка? - приподняв брови, он вытащил розовый бюстгальтер Викториа Сикрет из следующего ящика, - какие нежные воспоминания связаны с этой вещицей. Сквозь стиснутые зубы я ответила:

- Брось его, как будто он горячий.

- Горячий, ты права, - он ухмыльнулся, но не положил. - Как же ты хранишь все эти вещи? Не знаю, хотел бы я иметь так же много. Наверное, ты тратишь кучу времени, только чтобы вспомнить, где что лежит.

                Я вспомнила его дом, его скромные пожитки, несколько книг, в том числе и потрепанный экземпляр Робинзона Крузо на диване, на котором он спал ...

- Вы были еще богаче, чем я думал.

Богаты? Почему он поднял эту тему? Потом я вспомнила, что он вор и без стыда украдет наши запасы!

- Где моя мама?

- Пила чай, который я ей заварил и читала одно из последних газетных изданий с востока.

- Если ты обидел или огорчил ее, я заставлю тебя заплатить.

- Обидел ее? Когда я нашел ее, она пыталась спуститься с лестницы, напуганная до смерти услышанными выстрелами.

- О, боже!

- Не волнуйся. Мне удалось приставить к вашему домику на дереве лестницу и спасти положение, втащив тебя внутрь, - он нахмурился, - ты весишь намного меньше, чем я думал. Как бы там ни было, я объяснил ей, что ты случайно выстрелила в меня - чему она не удивилась, - и показал тебя, висящую без сознания, как лапша.

- Мам! - позвала я. Как только я откинула свое покрывало, собираясь бежать в ее комнату, она отозвалась:

- Я здесь, дорогая.

Ее голос звучал гораздо лучше прежнего. Мое облегчение было коротким, пока я не заметила  Джексона, разглядывавшего  мои голые ноги. Ахнув, я набросила покрывало обратно. Почему я была без ботинок и джинсов? Когда я их сняла? Или снял Джексон? Он же не мог... О, нет, мог. Успокоив дыхание, я прошипела:

 - Ты раздел меня?

Он устало посмотрел на меня:

 -  Частично.

Обведя взглядом комнату, я спросила:

- Где мое ружье?

- Я спрятал его, пока ты не убила кого-нибудь. Ты, может, и умеешь, обращаться с лестницей и дверными скобами, но не очень уж меткий стрелок.

                Пока я перебирала самые грязные и резкие оскорбления, он тихонько прикрыл дверь в спальню.

Мои глаза округлились:

 - Что ты делаешь?

Вместо ответа, он снял свой арбалет и сел на мою кровать, прислонившись к изголовью. Я ничего не могла поделать с этим. Напрягшись, я отодвинулась на край матраса. Он, казалось, был еще больше, чем я помнила, занимая слишком много пространства.

- Как ты поняла, я не обижал твою mere, нет. Она ничего не сделала мне. В отличие от ее бессердечной дочери.

Что я сделала ему? Он был тем, кто крал у меня и моих друзей, кто орал на меня под дождем.

- Нет, Карен и я мило поболтали.

- Карен? - он называет мою маму по имени? Как долго я была в отключке? - Она не позволит тебе бродить по нашему дому! – тогда я заметила, что его волосы были влажными, а футболка и джинсы чистыми. Поэтому я добавила, - а если она это сделала, то не следовало. Она не знает тебя.

- Я объяснил ей, что ты и я выполняли задание по истории в школе. - С легкой улыбкой, он добавил, - и рассказал ей, что ты была у меня дома, и даже познакомилась с моей матерью.

Я подавила воспоминание о той ночи, поскольку его голос стал сдавленным от гнева. Казалось, он вынуждает меня ответить на это. Когда я не стала этого делать, он добавил:

- После этого, Карен любезно предложила мне остаться.

Я схватила покрывало.

- Я не прошу прощения за то, что поехала к тебе домой той ночью. Ты не должен был брать мой альбом.

- Я не люблю неразгаданные загадки. Ты не показывала мне свои рисунки, поэтому я попросил Лайонела взять их.

- Учитывая содержимое альбома, ты должен понимать, почему я хотела его вернуть.

- Как давно у тебя были эти видения?

Его сухой вопрос разозлил меня.

- Я не ... Я не ... как ты можешь так спокойно говорить об этом?

- У меня была кузина, которая читала будущее по кофейной гуще. Моя бабушка могла предсказывать ураганы за месяц.

Это выглядело так, будто каждый в Луизиане знал кого-то с "видениями".

- Я не буду обсуждать это с тобой.

- Не важно. Твоя мама объяснила мне кое-что.

Рассказала ли она ему, что бабушка была фанатиком карт Таро и думала, что я спасу мир? Отличная у меня работёнка, бабуля!

- Что именно она тебе объяснила?

- Что ты способна быть доброй, очаровательной и забавной. - Он пронзил меня взглядом, - я не вижу этого.

- Ты должен покинуть Хейвен. Сейчас же. - Что, если он видел содержимое сарая? - тебя сюда не приглашали.

Он ухмыльнулся:

- Карен не согласится.

- Я сомневаюсь, что она будет тебе рада, когда узнает, что ты раздел меня.

- Может она только для этого меня и пригласила.

Хитрая задница.

- Теперь нам нужно поговорить, Эванджелин. Я приехал не только для обмена. Мне нужно было увидеться с тобой.

- Зачем?

- Волна людей придет сюда через день или два. Армия. Около трёх тысяч человек.

- И? Это отличные новости. - Мое сердце подпрыгнуло, - у них должен быть медик!

- Я вижу, шестеренки закрутились, но это не то, что ты подумала. Не с Армией Юго-Востока.

- Откуда ты знаешь?

- Я был в Луизианском ополчении.

- Итак, что я вижу. Ты вступил в ополчение. Они действуют где-то там. А ты здесь. Разве это не делает тебя дезертиром?