Анетт Блэр - Ловушка для ведьмы Страница 38

— Какой предпочтешь? У нас тут большой выбор.

— Сам выбирай. А я пойду и переоденусь во что-нибудь более удобное для игр.

— Это платье, определенно сшитое в аду, и правда наводит меня на мысли о кое-каких играх.

— Прекрати использовать негативные слова. Это платье, определенно сшитое на небесах, наводит тебя на мысли об играх. И это странно, потому что я была уверена: как только ты меня в нем увидишь, сразу взбесишься.

— Так и было, пока я не увидел, как легко ты справляешься с банкирами. До твоего появления они уже успели мне отказать.

— А я почти заставила их передумать? Вот видишь, — она горделиво вздернула нос, — кое в чем я действительно хороша.

— Да ладно! Кое в чем ты просто великолепна, Оргазматрон. Этой ночью ты установила новый мировой рекорд. Утром даже пришлось растирать руку лосьоном от растяжений. — Кинг несколько раз сжал руку в кулак и поморгал для убедительности.

— Если б ты нормально переспал со мной, то растирать надо было бы твой член, — парировала Хармони и побежала к той самой двери, в которую пару дней назад Кинг не давал ей войти. Теперь же, просто находясь рядом с ней, он понять не мог, что заставило его тогда так поступить. — Достань велосипеды, — напомнила она, обернувшись, — и чего-нибудь перекусить. Я буду через минуту.

— Я бы перекусил тобой, — громко сказал Пэкстон ей вслед, и садовники разразились бурными аплодисментами.

Да что с ним такое, черт возьми? Он в жизни не говорил вслух таких идиотских вещей. Обвиняя Хармони в том, что она заставляет его делать первое, что приходит на ум, Кинг все-таки понимал: ему придется смириться с неизбежным. Она буквально держала его за яйца, и он вынужден был признать, что ему это нравилось. Так и порешив, Пэкстон пошел за велосипедами.

Велосипеды и бананы. С этим он и ждал ее возвращения. На Хармони были короткие шорты и черная кофта на молнии с капюшоном.

— Что это на хрен такое? — рявкнула она, подозрительно глядя на велосипеды.

— Себе я взял английский велосипед 1869 года, или, как его неласково называли, «драндулет»[26]. А тебе — дамский «Ровер»[27] 1889-го. Заметь, продажи этой модели значительно увеличились, когда центральную раму убрали для того, чтобы вам было удобно ездить в длиннющих тяжеленных юбках.

— Офигеть. А бананы зачем? На острове живут обезьяны?

— Ты сказала взять что-нибудь перекусить.

Пожав плечами, Хармони уселась на свой велосипед.

— Ладно, фрукты, по-моему, лучше печенья. Или нет, неважно. Опа! — воскликнула она, обернувшись через плечо. — У моего велосипеда есть покрышки, а у твоего нет.

— Хватит издеваться, — отрезал Кинг, виляя задом у нее за спиной всякий раз, когда давил на педали.

— Быстрее двигай поршнями, потому что чем громче вопит Гасси, тем меньше у нас шансов укатить подальше отсюда.

Вопль догнал их у подножия холма. Вместе с ним послышался зычный голос Курта, который звал их обоих по именам. Прежде чем начать пробираться сквозь поросшую лесом местность, Кинг сорвал ветку с дерева и приладил ее так, чтобы заметать следы от велосипедов. Вот и пригодились заморочки из военной школы.

Хармони по-прежнему ехала впереди, потому что Кингу нравилось смотреть, как двигается ее аппетитная задница, обтянутая эластичными шортами, хотя это приносило еще больше неудобств: сидеть со стоящим членом на жестком сиденье — настоящая пытка.

— Что это? — спросила Хармони, заметив большую деревянную решетку, похожую на кусок плетеного забора, которая загораживала вход в старую пещеру.

— Честно, не знаю. Когда я был мальчишкой, мне постоянно твердили, что здесь опасно, и запрещали даже приближаться к этому месту.

— Трудно поверить, что ты слушался взрослых.

— Вообще-то ты права, но я всегда попадался с поличным. И все же это место, пожалуй, единственное из всех запрещенных, которое я все-таки обходил стороной.

— Это потрясный остров! Мне ужасно понравились персиковые розы перед главным входом, и глициния на решетках, и увитые плющом каменные стены, и леса, в которых полно диких цветов… — Хармони пожала плечами. — А знаешь? Мне ужасно нравится здесь все.

Кинг даже смутился, потому что глубоко в душе чувствовал то же самое.

— Так мы узнаем, что там внутри, или как?

Договорив, Хармони рывком отодвинула прогнившую решетку от входа в пещеру. Они вошли внутрь с велосипедами и вернули ветхую «дверь» на место.

Чтобы никто снаружи не смог заметить велосипеды, Хармони и Пэкстон прошли с ними вглубь пещеры, выбирая по пути самые светлые туннели. Когда земля под ногами превратилась в камни, они оставили велосипеды, прихватили бананы и пошли дальше.

Хармони обуревало неуемное любопытство. Может, даже чересчур неуемное.

— Похоже, мы уже далеко зашли, — проговорил Кинг, — и сделали слишком много поворотов. Не забывай, что нам нужно будет найти дорогу назад.

— Я запоминаю дорогу. Мне интересно, почему чем глубже мы заходим, тем светлее становятся туннели. Думаю, мы выйдем где-то в другой части острова. Аааай!

Раздался свист, как от ветра в ушах, и она исчезла в земле, как будто уехала на скоростном лифте прямо в ад.

— Хармони!

Кинг осторожно шагнул туда, где она только что стояла, чтобы спасти ее и не провалиться самому. Но вдруг ветер засвистел уже у него в ушах, и Пэкстон со скоростью звука заскользил на своем многострадальном заду куда-то вниз, пока резко не остановился в каком-то ярком холоднющем подземном… дворце?

— Как красиво, правда? — Хармони с восхищением любовалась сталагмитами[28] и сталактитами[29]. — Кстати о фаллических символах. Ой! Посмотри-ка: вон тот растет под наклоном. Думаешь, это и есть центр земли?

— Это все из-за падения, — мрачно заявил Кинг. — Ты приземлилась на голову?

Хармони усмехнулась:

— Вообще-то ощущения были бодрящие. Как спуститься по ледяной реке прямиком…

— Туда, откуда хрен выберешься?

Глава 21

КИНГ обнял Хармони одной рукой, чтобы не дать ей замерзнуть, но она дрожала так, что дрожь передалась и ему.

— Не хочу тебя пугать, — проговорил он, — но мы не сможем вернуться тем же путем, каким попали сюда.

— Здесь так красиво! Это стоит того, чтобы упасть в ледяную кроличью нору. Прямо как в храме, только… больше духовности что ли… Как по-твоему? Мать-Земля во всей красе. Цвета элементов в известняковых отложениях просто поразительны. А посмотри-ка сюда! — Хармони подошла к высокому шершавому углублению в одной из стен. — Господи! Эти зазубрины — кристаллы аметиста. Когда-нибудь видел что-то великолепнее?