Искушение для тёмного - Елена Сергеевна Счастная Страница 39

Но Двэйн не стал больше ничего добавлять к своим словам — пошёл к двери. Много ещё надо сегодня успеть. И прежде всего — поговорить с его величеством.

— Я тебя не отпускал! — бросил ему вслед Рошин.

Но стража не встала у Двэйна на пути, не втолкнула обратно в кабинет. Принцу хватило благоразумия не продолжать ссору.

Ужин в честь окончания первого дня состязаний плавно перетёк в замок: к вечеру снаружи стало слишком зябко и вновь пошёл снег. Но оказалось, его величество уже покинул гостей — и те остались предоставлены сами себе, что ничуть не умаляло их веселья. Похоже, результаты первого испытания магов заинтриговали всех. Даже те, кто проиграл сегодня немалые деньги, поставив на Стражей, уже позабыли об этом. Теперь все увлечённо обсуждали перспективы завтрашнего дня. Ведь дальше участников ждали спарринги — и результаты их могут оказаться куда как более непредсказуемыми.

Попавшийся навстречу Двэйну камергер самого императора, подсказал, что тот уже в своих покоях — заканчивает кое-какие дела в малом кабинете и собирается отдыхать.

Но Тиэрнан не выглядел уставшим. Он что-то записывал в толстой книге, время от времени отпивая из стоящего перед ним бокала вино.

— А я ждал, когда ты придёшь, — проговорил он, не поднимая взгляд на Двэйна, который вошёл к нему с позволения стражи. — Решил не вмешиваться пока. Тебе что-то удалось выяснить?

На этот раз он посмотрел на него исподлобья и захлопнул книгу.

— Кое-что удалось, но мне нужен более точный разбор. И для этого мне придётся привлечь судей и арбитров. Сами Стражи могут быть предвзяты.

Да, Грихар в своё время помог Двэйну в сокрытии истинных сил Эйлин, но сейчас не хотелось вовлекать его в осуждение девушки, которая находится в его команде. Тут кто угодно может свернуть в сторону своих интересов.

— Я велю им разобраться, — кивнул Тиэрнан. Двэйн положил на стол перед ним браслет.

— Это Файоны. Над ним были проведены странные и нелогичные действия. Что-то из него хотели убрать. Но я не эксперт в тонкостях. И не смогу по остаткам отпечатков узнать, что именно.

Император повертел браслет в пальцах и убрал в ящик стола.

— Ты сам снял его?

— Нет, никто не доверял мне заклинания разблокировки браслетов…

— Иначе ты уже освободил бы от него свою огневичку, — усмехнулся правитель. — Это очень опасно, Двэйн. То, что с тобой творится. Мы, тёмные, не любим огонь. Она причинит тебе много боли, если сейчас ты не остановишься.

— Отец говорил примерно то же. Вы вместе готовили для меня нравоучения?

— Что между вами на самом деле? Я чётко ощущаю связь. И, уж прости, чувствую твоё настроение, хоть и не могу окончательно преодолеть твои ментальные щиты. А ломать не стану.

— Хочешь, чтобы я признался сам? По-моему, всё очевидно…

Тиэрнан встал и, обойдя стол, остановился напротив.

— Перед вами стоит важная задача. Открыть Врата. И после этого всё может очень резко поменяться. Ты растерял почти всех леот. И слишком сильно доверяешь Эйлин О’Кин.

— Узнаю, когда всё это случится. А пока я только хочу, чтобы Рошин оставил меня и Эйлин в покое. Я не собираюсь выносить это на всеобщий суд, но боюсь, к попыткам избавиться от Эйлин он имеет самое прямое отношение.

Тиэрнан свёл брови и покачал головой.

— Да, всё что он делает в последние месяцы, очень меня беспокоит. Не думай, что я слеп. Я просто хочу дать ему раскрыть себя, чтобы понять, сможет ли он править достойно после меня.

— Я не согласен приносить Эйлин в жертву в угоду твоим отцовским экспериментам.

— Я не прошу тебя об этом, — голос императора затвердел. — Твоя жизнь для меня так же важна, как и его… — он помолчал, играя желваками. — Можешь идти. Завтра состязания продолжатся, но судьи разберутся, что не так с браслетом Файоны.

Двэйн поклонился его величеству и вышел, маясь от странного ощущения, что Тиэрнан сказал ему не всё, что хотел. Как будто сам себя в последний миг заставил замолчать.

Проведав подмастерий, которые уже укладывались спать, он отправился к Эйлин. Ведь даже не успел поздравить её с победой, которая досталась им с Шерком так непросто!

Непозволительное упущение.

С каждым мгновением ощущая всё больше нетерпения, Двэйн постучал в комнату Девушки и сразу дёрнул ручку — заперто. Но скоро внутри раздались шаги и тихий голос спросил:

— Кто?

— Это я, Эйли.

Дверь немного приоткрылась, и в проёме показалось бледное лицо огневички. Она отошла, пропуская его внутрь. Кутаясь в шаль, вернулась в гостиную и, подобрав под себя ноги, устроилась на диване у огня.

Гугл сидел на каменной полке и строго следил за каждым шагом Двэйна.

— Ты замёрзла?

— Да её трясёт всю! — сразу ответил филин. — Всё эти непомерные императорские задачки! Даже я устал и не могу толком её подпитать! Не знаю, хватит ли ей времени до утра, чтобы восстановиться.

Его сварливое бубнение колючим войлоком забивало уши. Эйлин напряглась, нахохлилась ещё сильнее, отчего стала казаться особенно маленькой и хрупкой.

— Снова не контролировала распределение сил? — мягко укорил её Двэйн и присел рядом.

— Знаешь, не до того было, — она как-то по-детски шмыгнула носом и запахнула шаль сильнее. — Мы с Шерком едва выдохнуть успевали! Или всё это было рассчитано на то, чтобы завтра мы наутро и пальцем шевельнуть не могли, да?

— Все остальные чувствуют себя нормально. Наверное, твоё недомогание связано с появлением…

— Крыльев, — мрачно закончила Эйлин. — Это какой-то новый этап?

— Скорей всего. И я надеюсь, что об этом не узнает никто в ближайшее время.

Двэйн обнял её за плечи и привлёк к себе. Так хорошо было уткнуться лицом в её тёплые волосы. Но вот дрожь, которая волнами пробегала по всему телу девушки, его немало беспокоила. Двэйн взял её ладони в свои — они казались слишком горячими.

— Как быть? — вновь загундел Гугл. — Если эти крылья снова появятся в самый неподходящий момент…

— Я не чувствую, когда это происходит, — пожаловалась Эйлин, прижимаясь щекой к груди Двэйна. — Завтра все будут смотреть… Все! Какой кошмар…

Она закрыла лицо ладонями.

— Мы можем кое-что попробовать. Но мне важно, чтобы ты не боялась. И доверяла мне.

— В последний раз, когда ты так сказал, я стала твоей женой, — Эйлин тихо рассмеялась, но в её голосе всё равно слышался