Марина Дробкова - Маг моего сердца Страница 4

Махнув мне рукой на прощание, он покинул вестибюль, а я осмотрелась в поисках лестницы.

Лестница освещалась электрическим факелом — но лишь в самом низу. Пройдя один пролет, я уже с трудом различала носки туфель — ни окна, ни другого источника освещения тут не было. А

следующие десять ступеней я вообще шагала в полнейшей темноте, опираясь рукой о шершавую стену. Кто это придумал, интересно? А если споткнусь и упаду? Что ушибусь, полбеды — человек регенерирует. А вот если сломается скрипка, будет невыразимо жаль. Во-первых, другою мне здесь вряд ли удастся найти. А во-вторых, это подарок одного… друга, о котором мне хотелось бы сохранить самые добрые воспоминания. И скрипка — главное из них.

Наконец, я поднялась на второй этаж и повернула направо, как и говорил Ральф. Коридор освещался такими же факелами. Электрический свет был синеватым, холодным, и оттого каменные стены казались даже более мрачными, чем были на самом деле. На полу не было ни дорожки, ни даже досок — все та же незамысловатая плитка. По одну сторону — ряды полукруглых дверей с маленькими окошками — ах да, бывшая тюрьма же. И точно ли бывшая — еще предстоит выяснить.

Я вглядывалась в номера, написанные просто мелом, высматривая двести четвертый. Запоздало сообразила, что Ральф не дал мне даже ключа. Но беспокоилась я напрасно: вот и моя комната, а ключ торчит в замке. Лишь только я подошла и взялась за него, как факел, висящий сбоку, запылал ярче. Что ж, хоть это радует. Повернув ключ, я открыла дверь в темноту. Но стоило войти — и на стене тоже загорелся факел. Тяжелый вздох вырвался из моей груди: мое новое пристанище тоже не блистало уютом. Если это и не камера, то келья уж точно. Никакой прихожей. Прямоугольная комната, в одном углу — узкая койка с матрасом и стопкой постельного белья, над ней — одинокая полка. В другом — стол, на котором стоит накрытый салфеткой поднос, а рядом на полу — стул, в третьем — массивный двустворчатый шкаф. Что удивительно, в келье есть выход на балкон, чего в тюрьмах обычно не предусмотрено. Над дверью я разглядела поднятые жалюзи. В четвертом углу, слава стихиям, раковина с нормальным краном. Я первым делом подошла и проверила: вода есть, горячая и холодная.

— А удобства, видимо, на этаже — сказала я вслух, закручивая вентиль.

— Здесь не отель, фейри, — раздался голос со стороны балкона.

Я резко обернулась.

На фоне темнеющего неба появился мужской силуэт.

Глава вторая

Человек бесшумно ступил в комнату, оказавшись в пятне света. Высокий, широкий в плечах.

Единственный шаг, который он сделал, выдавал в нем гибкость. Темные, слегка вьющиеся волосы упали на высокий лоб — гость, мотнув головой, откинул их назад, видимо, привычным для него жестом. Глаза, почти черные, смотрели пытливо, в них мерцали отблески факела. Я невольно отступила. Парень, судя по всему, был моим ровесником, а значит — еще одним выпускником. Вот только вместо мантии-пончо на нем красовался пушистый бордовый свитер и джинсы.

— Значит, это ты седьмая, — не спросил — сделал заключение гость. Голос был низким и глубоким.

Про такой говорят: «бархатный». — Зачем ты здесь?

— Ты меня спрашиваешь? — возмутилась я. — Со мной не советовались. Поставили перед фактом. Если честно, я до сих пор не понимаю, почему согласилась.

Парень чуть наклонил голову на бок, с любопытством разглядывая меня.

— Ральф? — наконец произнес он. — Он умеет добиться согласия. Но твой интерес должен был присутствовать, иначе у него ничего бы не вышло. Чем-то тебя прельстила участь креадора?

Отвечай!

— Это что, допрос? — я почувствовала, как кровь бросилась в лицо. — Да, я не против научиться творить миры. Что в этом такого?

Он хмыкнул. На его лице явно читалось: «Оправдываешься? Отлично!» Не дав ему сделать следующий выпад, я сама пошла в наступление:

— Ты вообще кто такой? По какому праву влезаешь на мой балкон? Что тебе надо?

Он торжествующе улыбнулся, показав ровные белые зубы.

— Не для того, чтобы петь серенады, не беспокойся. Балкон один, общий. Решеток с этой стороны нет. Так что учти это. Будешь уходить — закрывайся, если не хочешь, чтобы кто-нибудь рылся в твоих вещах.

— А что, такое бывает? — с досадой спросила я. Ох, и занесла же сюда нелегкая!

— В нашем чудном вертепе все возможно. Играешь?

Он кивнул на футляр со скрипкой, который я все еще сжимала в руках.

— Да, — буркнула я. — Вообще-то вежливые люди представляются.

«Тем более, если их спрашивают», — додумала я про себя.

— Кто сказал, что я вежливый? — градус дружелюбия собеседника тут же упал. — Я такой, как мне нравится. Если не хочешь неприятностей — закройся на ночь. Совет годный, поверь.

После этого он развернулся и просто ушел! Так же, через балкон. Он даже не спросил, как меня зовут!

Положив скрипку на кровать, я выскочила следом, но визитера уже и след простыл. Обиделся, что ли? Не понимаю, на что. Это я должна обижаться!

Балкон действительно был длинным, сюда выходили все двери соседних комнат. Я осторожно приблизилась к ближайшей слева. Дверь была плотно закрыта, жалюзи опущены, из-за них пробивался свет. У двери в следующую комнату меня ждало то же самое, только из глубины доносились приглушенные мужские голоса и смех. Мне показалось, я узнала их: трепались двое, Джон и этот, как его, Рихард. Наверное, они дружат. Хотя с кем тут еще дружить, народу раз-два и обчелся.

На цыпочках — чтобы не сочли, что я подслушиваю, прогуливаясь мимо чужих комнат, я повернула обратно — и вовремя. Как раз подходила к своей двери, когда из соседнего справа номера на балкон вышла «вампирша» Этель. Вот как, значит, мы с ней соседки. Мантии на ней уже не было, Этель была в длинном зеленом платье с открытой спиной, словно собралась в гости. Или сама ждала гостей. Постояла с полминуты, потом заметила меня, кивнула и скрылась в комнате.

Закрываться не стала, просто опустила жалюзи. Ну и правильно, я считаю — душно же. И почему все предпочитают закупориваться? Неужели, совсем не доверяют друг другу?

Уже почти стемнело, а никаких фонарей или хотя бы факелов поблизости не наблюдалось. Тщетно попытавшись рассмотреть открывающийся с балкона вид, и ничего, кроме силуэтов гор вдалеке, не различив, я решила вернуться к себе.

Первым делом я все-таки закрылась и потянула за шнурок, опускающий жалюзи.

Кто знает, как меня здесь восприняли. Вдруг считают врагом или конкурентом? Пока не выясню это, лишний риск ни к чему.

Я умылась и переоделась. Мантию мне пока не выдали, ограничимся футболкой, шортами и мокасинами. Я гостей не жду, и вечерние платья мне ни к чему. Хотя и есть одно, красное, но оно скорее коктейльное. Я привыкла, что вся моя жизнь проходит в походных условиях, в разъездах.