Н. Уолтерс - Аметистовые грезы Страница 4

Скатившись с кровати, Огюстина подошла к картине с изображением египетских пирамид. Просунув руку под раму, она отодвинула картину в сторону, под ней обнаружился маленький сейф. Набрав код на дисковой шкале, она открыла дверцу и вытащила ожерелье. Оно принадлежало Оливии и прилагалось к письму, которое подруга оставила ей, наряду с инструкциями о различных других местах в Египте, где могло быть найдено больше информации относительно потерянной цивилизации.

«Зачем?» Огюстина все еще не понимала, по какой причине Оливия оставила ожерелье ей. Оно стало находкой столетия и сделало Огюстине карьеру. Теперь она была самым главным ученым по этой пропавшей цивилизации.

Она бросила бы все это в тот же миг, если бы это вернуло подругу.

Держа ожерелье на весу, она внимательно рассматривала филигранный резной орнамент, покрывающий серебряный торквес[2], а также вправленные в него аметисты глубокого фиолетового оттенка. Тот камень, что находился в центре, был совершенно круглым. С боков его обрамляли два меньших по размеру, вырезанные в формы полумесяцев. В письменах говорилось о Лэйле, Богине Луны.

Огюстина знала, что следует передать ожерелье в музей или в университет для исследования, но не могла. Ожерелье принадлежало Оливии, и было подарено ей её дедушкой, когда никто не верил, что это настоящий артефакт. Оно не было собственностью Огюстины, чтобы отдавать его кому-то.

Казалось, сегодня вечером аметисты сияли как-то необычно ярко. Поддавшись порыву, Огюстина надела торквес себе на шею и позволила прохладному металлу опуститься между ее грудями. Закрыв сейф, она забралась обратно в кровать.

Огюстина выключила свет и откинулась на подушки. Думать не хотелось ни о чём. Ни об Оливии, ни о потерянной цивилизации, Роберте или о том, что может произойти, когда она придёт в понедельник на работу. Закрыв глаза, она попыталась заблокировать все это. Она сомкнула пальцы вокруг ожерелья, ощущая аметисты под своей ладонью. Теперь от них в её руку исходило тепло и успокоение. Вздохнув, Огюстина расслабилась и задремала.

Глава 2

Огюстина понимала, что она спит. Ведь луна обычно бывает желтоватой или белой, а не такой вот — цвета аметиста[3]. Однако зрелище было великолепным: круглый сиреневый шар луны, низко висящий в ночном небе. Тёплый ветерок слегка овевал её кожу, словно нежная ласка любовника.

Она оглядела себя и отметила, что на ней всё те хлопковые пижамные штаны на резинке и майка, в которых она обычно спала. Аметисты и серебряное ожерелье своей тяжестью оттягивали шею, кристаллы сияли так же ярко, как и сама луна.

Было очень странно видеть такой реалистичный сон, но Огюстина решила, что, раз уж она сюда попала — можно бы и осмотреться. Ее ступни были босы, но песчаная дорожка, когда она начала свою прогулку, мягко ложилась под ноги. Она находилась вроде бы в саду, или, может, это был оазис в пустыне. Уверенности у неё не было. Некоторые из растений казались знакомыми, в то время как другие выглядели весьма непривычно.

Было очень много цветов, самых разных размеров и расцветок. Крупные красные цветы с несколькими лепестками, более мелкие фиолетовые, похожие на звездочки, высокие желтые цветы, напоминающие своего рода гибрид подсолнечника… По сторонам, опираясь на решётки, вились лозы, усыпанные сочными на вид лиловыми ягодами. Наверное, какая-то разновидность винограда.

Огюстина протянула руку и провела ею по широкому листу дерева. Кончики пальцев ощутили его мягкость. Она посмотрела наверх, отмечая, что высота дерева — футов десять, если не выше. Ученый в ней зафиксировал, что у него на верхушке вроде бы виднеются грозди крупных, круглых плодов, но она не могла точно разглядеть, какие они. Интересно. Но ведь во сне так обычно и бывает.

Постепенно становилось всё жарче, и ее кожа покрылась испариной. Это не доставляло ей слишком большого неудобства, просто напомнило, что она попала в знойный климат пустыни. Но она провела годы, таскаясь по всевозможным пустыням всего мира, так что некоторое повышение окружающей температуры не отобьёт у неё охоты немножко тут пошпионить.

Какая-то птица послала в ночное небо низкий, протяжный зов. Огюстина остановилась, ощутив, как в глубине души отозвалось её стенание. Птица томилась одиночеством. Она рассеянно провела рукой по груди, над сердцем, и наткнулась ладонью на длинный серебряный торквес. Обхватив пальцами подвеску, украшенную драгоценными камнями, сделала глубокий вдох, наслаждаясь благоуханием окружающих деревьев и цветов.

— Зачем ты здесь?

Огюстина резко обернулась и пристально вгляделась в полумрак, откуда прозвучал мужской голос. Показалось, что от группы тесно растущих деревьев отделился темный силуэт.

— Кто ты? — Она не слишком обеспокоилась. В конце концов, это всего лишь сон.

— Зачем ты здесь? — повторил он.

Огюстина перевела дух. Нет, ну только ей могло так подфартить, чтобы в её сон вторгся какой-то настырный мужчина. Ей что — за день не хватило упёртых мужиков? Однако она чувствовала, что он не позволит ей уйти, пока она не ответит.

— Это — мой сон, а не твой. Зачем ТЫ здесь? — Она бросила ему его же вопрос.

Ее пальцы напряглись вокруг торквеса, она черпала из него успокоение. Забавно, раньше ей никогда не приходило в голову, что его можно носить. Ожерелье принадлежало Оливии, и до вчерашнего вечера у неё не возникало желания его надеть. Теперь же оно ощущалось, как если бы это была ее часть.

Мужчина вроде чуть замешкался в полумраке, а потом смело шагнул в аметистовый свет луны. Огюстина затаила дыхание. Вот теперь она знала наверняка, что спит. Никогда ещё, за все годы своих путешествий, она не встречала мужчины привлекательнее его.

Он был очень высок, по меньшей мере, шести с половиной футов, и все это — одни чистые мускулы. Бронзовый оттенок его кожи казался скорее естественным, чем загаром. Возможно, он был родом с Ближнего Востока. Прямые чёрные волосы спадали на массивные плечи. Широкая грудь была совершенно голой, демонстрируя гладкую кожу. Мужчина был одет во что-то вроде килта, однако сей предмет одежды больше походил на то, что носили древние египтяне. Одеяние спускалось до середины бедра, оставляя его длинные, мускулистые ноги открытыми.

Тело мужчины было потрясающим, но ее очаровало именно его лицо.

Сила. Первое, что пришло в голову. Сила характера была очевидна в жёстких очертаниях подбородка и в прищуре его глаз. Да, с этим человеком не пошутишь. Широкий лоб, крупный, выступающий нос. За ней наблюдали его глаза, столь же темные как ночное небо. Он пристально смотрел на неё, не мигая и не отводя взгляда в сторону. Мужчина выглядел, как скульптурное изваяние, вырезанное из камня. В нём не было ни капли мягкости. Даже губы казались твердыми.