Эльфийский гамбит 2 (СИ) - Белецкая Наталья Страница 4

— Почему? — удивилась я. — Мне кажется, что ты тоже должен участвовать в определении своей судьбы. Тебя хотят вручить нашему государству — Бизарии, а конкретно мне для того, чтобы мы могли остановить вторжение фанатиков на наши земли.

— Да, твой ученик уже поделился вашими планами, только договор надо заключать осторожнее. Видишь ли, Александра не наследница княжеского трона. Наследник — её сын Утер. Конечно, она пока может решать за него, потому что он — несовершеннолетний. Но после того как княжичу исполнится восемнадцать, он должен подтвердить права передачи. Кроме того, я не могу быть передан в другие руки надолго. Максимальный срок: сотня лет, и это только в том случае, если у Утера или у его наследников не обнаружатся ментальные способности. Так что, вы можете заключать какие угодно соглашения, но если они будут действовать в разрез с теми правилами, что заложил в меня мой создатель, клятву выполнить не удастся.

Весь этот монолог я прослушала, соображая, как лучше сформулировать пункты договора. В результате мы с дроу ограничились временной клятвой до совершеннолетия княжича. Конечно, мальчику уже двенадцать лет, а ментальные способности, как правило, проявляются раньше. Но как знать, что будет дальше? Княжич выглядит младше своего возраста: лет на десять. Способности к магии воздуха у него обозначились достаточно явно, но, может, и ментал появится? Бывали случаи, когда магия проявлялась и позже двенадцати лет.

Про разумность артефакта я не распространялась. Сказала лишь то, что у Эура есть собственная воля, но это слишком расплывчатое понятие.

К сожалению, артефакт у меня забрали, видимо, решили отдать на изучение другим магам. Пусть посмотрят. Есть у меня предположение, что Эур скрывает истинные магические плетения, внушая что-то свое. Я увидела артефакт, отпугивающий насекомых, а кто-то увидит совсем другое.

Ондиил вообще не участвовал в обсуждении: ему приказали отдать артефакт, Александра подтвердила выполнение клятвы, и мой ученик сразу отошел за спины своих командиров. Но я не могла не заметить, как внимательно он следил за всем, что происходит.

После ужина я, наконец, встретилась с Ондиилом наедине. Хотелось о многом поговорить. Еще в комнате, где происходила передача артефакта, я обратила внимание, что Ондиилу явно сложно дался поход за артефактом. Он похудел, немного прихрамывал, ввалились глаза, резче обозначились скулы, появились тонкие шрамы на лице и руках. И, главное, мне показалась, что свечение его дара стало более заметным и насыщенным.

В целом, ничего страшного с Ондиилом не произошло. Похудел он, возможно, из-за приема зелья регенерации. Все раны при использовании этого зелья заживали намного быстрее, но человек испытывал практически постоянный голод. Если еды было недостаточно, то организм использовал внутренние резервы, человек заметно худел и даже мог умереть.

Видимо, на дроу зелье регенерации действовало подобным образом, поэтому к приему Ондиила я подготовилась. Столик, заставленный разнообразной едой, ожидал в небольшом закутке за ширмой. Конечно, ужин недавно закончился, но быстро отпускать Ондиила я не планировала: столько вопросов хотелось ему задать.

Мой ученик пришел ко мне взбудораженный. Его глаза сверкали каким-то лихорадочным блеском. Хотя жесты и мимику он контролировал, скрыть чувства у него не получалось. Это меня удивило: обычно Ондиил быстро подчинял эмоции и входил в транс в любой ситуации. Сразу же после приветствия я поинтересовалась:

— Что случилось? Тебя что-то очень беспокоит.

— Так сильно заметно? — Ондиил присел напротив меня прямо на пол.

В комнате были постелены ворсистые ковры, раскиданы мягкие валики и подушки. Я планировала позаниматься ментальной магией, поэтому привычной мебели, кроме столика за ширмой, тут не стояло.

— Я тебя вроде бы неплохо знаю, поэтому вижу, что ты возбужден.

Мой ученик вздрогнул, опустил глаза, но когда он заговорил, голос не выдавал волнения.

— «Братство» теперь знает, что ментальный маг — это ты, но пока командиры не решили, что с этим делать и какие шаги в этой связи предпринять. Я предложил Восьмому назначить тебе телохранителей: Рарока и меня. Это выгодно «Братству», потому что рядом с тобой будут верные им дроу. А еще Индил напрямую заинтересован в том, чтобы ты осталась жива и выполнила условия договора.

— Взять в качестве телохранителей от «Братства» тебя и Рарока? — эта мысль показалась мне интересной. Если я откажусь, кто знает, кого именно навяжут мне в защитники? Всю эту тройку я знаю. Кстати, о тройке. — А Тирион? Что с ним?

— Он погиб.

— Соболезную, — грустно вздохнула я, вспоминая вечно насупленный взгляд Тириона. — Как это произошло?

— Мы убегали от гномов. Он сорвался со скалы и упал в пропасть.

— Нелепая смерть для воина.

— Все могло быть и хуже. Когда мы пришли в Сияющую долину, то Эур ментально давил на сознание. Если бы не твое вмешательство после встречи с Александрой и не мои воздействия после через сон, Тирион сошел бы с ума именно в долине, — с уверенностью сказал Ондиил. — Вероятно, он бы кинулся на меня или Рарока, и тогда мы могли бы его только убить. Умереть от мечей своих же союзников — гораздо более нелепая смерть, чем сорваться со скалы.

Похоже, интуиция у моего ученика обострилась, раз он так уверен, что Тирион сошел бы с ума.

— А что за давление оказывал Эур? — не поняла я.

Ондиил рассказал о приключениях в долине, о побеге от гномов и лириантских солдат. Поведал про Гакахала — самодовольного мага-менталиста — и про их спасение, про то, как Рарок догадался о способностях своего командира, о клятве дроу и разговорах с Эуром.

— Знаешь, а я ведь обратила внимание, что уровень твоего дара подрос, только подумала, что мне показалось! — восхитилась я, глядя на белеющий зрачок Ондиила. — Это невозможно! По крайней мере, записей о таком не осталось. Уменьшиться от того, что его не используют, дар может, а увеличиться — нет. Только в исключительных случаях, например, как у драконов и демонов при нахождении истинной пары. Интересно, как это сделал Эур?

— Мне кажется, это я сам сделал. Сам уменьшил свой дар, а Эур потом вернул, как было. Лет в двадцать, в общем, еще подростком, у меня было несколько странных умений. Например, я понимал, что болит у младенца, что не нравится летучим мышам в пещере, почему ездовой ящер не хочет идти туда, куда его ведет наездник. А потом осознал все это и испугался. ПрОклятых магов ненавидят, поэтому я молился Ллос, чтобы у меня не обнаружилась эта зараза, — поделился со мной Ондиил. — Я заметил, что дар откликается на желания. Вполне возможно, что в детстве я сам таким образом закупорил дар, а потом Эур что-то сделал, и все восстановилось.

— А может быть, твое жгучее желание вернуло закрытый дар? Ведь раньше ментальные способности почитали за благо, и никому в голову не приходило от них отказываться, — задумалась я. — Ладно, спросим потом у Эура. Сейчас наши маги забрали артефакт на исследования.

— Ты так и не сказала, согласна ли взять нас с Рароком в качестве телохранителей? — вернулся к своему предложению Ондиил. — К ментальным магам у дроу плохое отношение, но Рарок совершенно нейтрально относится к таким, как мы с тобой.

— Да, относится нейтрально, только бабник этот твой Рарок, — недовольно сказала я.

— Кто?

— Бабник. Женщин соблазняет, а потом бросает. С моей служанкой Нилной вообще не знаю, что теперь делать. Девушка все глаза выплакала, а все благодаря твоемуРароку!

На Ондиила страшно было смотреть: он так сильно разозлился! Нет, внешне ничего не изменилось, зато аура полыхала красным цветом. Похоже, если моего ученика сейчас отпустить, Рарока ждет обрезание ненужных частей тела, причем, без наркоза.

— Можешь сейчас позвать его? — осторожно попросила я.

Ондиил кивнул, закрыл глаза и будто бы прислушался к чему-то. В ментальном зрении это выглядело гораздо интересней: над головой Ондиила обозначилась красная нитка, которая вела куда-то вверх и вправо. Нитка несколько раз шевельнулась, будто бы её дернул кто-то невидимый. Интересно работает клятва дроу.