Фея Драконьего Сердца (СИ) - Юраш Кристина Страница 4

Она была так нежна, словно роза, к которой хотелось прикоснуться. Застыв в дверях, Венциан смотрел на мягкие складки платья, на вздернутый носик и пушистые ресницы. Но самым красивым ему показались ее алые губы, напоминающие лепестки роз.

О, сколько магических ухищрений используют благородные девушки, чтобы добиться той самой соблазнительной «алости», сколько притирок и припарок они использовали, чтобы придать глазам ясность, ресницам густоту! А тут без единого взмаха кисточки…

— Харррр! — гнусавым басом выдала красавица в мятом платье, поворачиваясь на другой бок. И бормоча что-то про: «Куды прешь, сиська тараканья! Не видишь, люди тут ходють!».

— Показалось! — прошептал Венциан, отгоняя наваждение и дергая за руку сонную фею. Так распахнула глаза и испуганно посмотрела на него, пытаясь дать деру. И только сейчас он увидел, что под ее головой лежат свернутые панталоны.

— Вставай! — грубо произнес Венциан, пытаясь воззвать к чужой совести.

— А шо такое? — прищурилась красавица, водя носом туда — сюда. — Шо случилося?

— Ты случилась! — снова грубо произнес Венциан, таща ее и панталоны в дом. — Ты почему сбежала? Почему я должен рыскать по саду ночью?

— Пустите! — завизжала фея, пытаясь укусить его за руку. — Знаю я вас, жетельменов! Теперича я ваша полюбовница! Как я до такого докатилась, блошь панталонная!

Венциан вздрогнул, глядя на каштановые локоны и красивый профиль. Может, она действительно чья-то внебрачная дочь? Может, какая-нибудь служанка, уезжающая из столицы в деревню, уносила не только месячное жалование, но и еще кое-что, о чем догадается позже.

— Ты откуда? — спросил Венциан, забыв, что обещал себе исключительно «выкать».

— С деревни! Меня привезли и оставили у бабы одной. Ей щедро заплатили и слиняли! Мне так рассказывали. Мамка у меня типа благородная была! Не шибко она по мне и убивалась! Замуж собиралась, а тут на тебе! Папаня мой приключился! Вот и отвезли меня в деревню! Больше ниче не знаю, — проворчала красавица, вытирая сопли о мамино платье. — Выросла кое-как, и в столицу дернула! Мамку повидать хотелось! В глаза ей взглянуть разочек! Токмо вот, не знаю где она! Вот усе бы отдала, мышь волосатая, чтобы эту мамку найтить! Это щас я башкой понимаю, шо, не рада она меня видеть! А тады, кады ломанулась, думала, шо ждет.

«Я бы мог сейчас сделать с ней все, что угодно!», — пронеслось в голове Венциана, когда он видел, как она идет, склонив голову, и думает о чем-то своем. Странные мысли, словно невидимая черная рука вседозволенности потянулась к розовому платью, которое небрежно обнажило круглое плечико.

Глава четвертая. Мышь волосатая!

«Нет!», — одернул себя Венециан, а черные мысли, как черная рука застыла в воздухе.

— И шо? Мне теперича всегда ледей быть? Вот, фуфел мокрожопый, задачка! — спросила красавица, а черная рука нехороших мыслей безвольно повисла, чтобы тут же рассеяться черным дымком.

— Давай договоримся, — улыбнулся Венециан, глядя на мамино платье. — Если ты будешь старательно учиться, то я постараюсь разыскать твоих родителей. Знаешь, многих действительно мучает совесть. И они будут рады принять своих бастардов обратно… Особенно, если так и остались богатыми старыми девами…

— А шо? Так можно? — округлились прекрасные глаза, когда Венциан галантно пропустил ее в дом. — Да растудыть его тудыть! А не обманете?

— Договорились? — спросил он шепотом, чтобы не будить мисс Миракл. Дверь тихо скрипнула.

— Ну, если так, то да! — почесала руку красавица, а потом сплюнула на нее и протянула изумленному Венциану. — Вот вам клятва! Может, маменька и правда будет рада меня видеть! Может, совесть заела!

Осторожно взяв ее за кончики пальцев, с кислой улыбкой граф пожал тоненькую ручку, отмечая, что она слишком изящна для работы. Ссадины и порезы только подживали. А цыпки можно вылечить зельем.

— А теперь марш в постель! — устало произнес Венциан, провожая красавицу до двери.

Выдыхая, он побрел в свою комнату и распластался на кровати, даже не думая раздеваться.

Венциану снился роскошный, сверкающий драгоценностями бал. Он нежно держит за хрупкую талию ослепительную красавицу в розовом платье, которая грациозно кружится на зависть другим парам. В этом опьяняюще сладком танце он испытывал что-то похожее на головокружение от сладкого запах роз. Его губы тянутся к ее губам.

— Апчху! — послышался громкий чих, больше подходящий портовому грузчику, чем тонкой красавице. — Ну, мышь волосатая! Ну как же я такушки? А? Вот вошь сивая! Надо же было так осрамиться-то! Главное, соплю держу-держу, как вы учили! Но потом как … Просто тут все так надухарились! Аж глазенки выедает!

Венциан проснулся с протяжным стоном.

— Завтрак! — напомнила мисс Миракл, раскрывая шторы и пуская тусклый свет в комнату — Ваша леди еще не сбежала!

«Уже хорошая новость!», — обрадовался граф, соскальзывая с кровати. В старой столовой давно не накрывали роскошных столов.

— Доставайте фамильный сервиз! — вертел головой Венциан, вытряхивая из старой вазы какие-то сухие ветки. — И розы! Прикажите садовнику… Ой, забыл! Я сам срежу! Не пускайте ее в комнату!

Огромный букет стоял в вазе, а Венциан рассматривал свою руку, в которую впился шип. В столовой все выглядело вполне пристойно.

— Вот! — произнесла мисс Миракл, ставя две деревянные плошки. — Пока не разобьете, сервиз не дам!

Она поправила розы, как вдруг дверь открылась, а в комнату вплыла фея. Судя по запаху здесь было целых двадцать фей. От удушающего запах духов у Венциана запершило в горле.

— Ну шо? ПохожА я на благородную мамзель? Я нашла духи и надухарилась! — спросила прекрасная фея, плюхаясь на стул и потирая руки, жадно нагребая себе в тарелку какую-то стряпню, за которую юный граф чуть не покраснел.

— Нет! — возмутился Венциан, вытаскивая ее из-за стола. — Вы должны вести себя так, словно едите каждые пять минут, и вас тошнит от еды. Это понятно? И как вы ходите? Спину ровно! Можете выпрямиться?

— То спину ровно, мышь волосатая! То от еды тошнить, петушиная отрыжка! — возмутилась красавица, судя по шелесту, почесывая ногу об ногу. — Я все не запомню!

— Няня! — крикнул Венциан в коридор. — Несите маменькин корсет!

— Ох ты ж, тля ползучая! — выдохнула фея, когда мисс Миракл дернула завязки. Спина тут же выровнялась, а голос стал сдавленным. — Я ж так помру, утка распердушинная! Куда ж я жрать теперь буду? Ууу! Костоломы!

— Медленно и по чуть-чуть! — терпеливо заметил Венциан, тяжко опираясь руками на каминную полку, на которой стоял подсвечник.

— Свежая газета, сэр, — произнес старенький дворецкий. Но его глаза напоминали о жаловании за этот месяц.

Венциан развернул газету и замер. «Королевский бал перенесли на три недели вперед в связи с празднованием пятисотлетнего юбилея столицы! Он состоится уже в это воскресенье на радость всем жителям столицы!».

Казалось, ничто не могло заставить Венциана покачнуться, когда он представил, что у него есть всего неделя, чтобы привести эту даму в порядок. «Что же делать?», — вертелась в голове единственная мысль.

— Хорошо, — бросил он газету в камин, не интересуясь другими новостями. Одной новости ему хватило с головой, чтобы решительно шагнуть в сторону задыхающейся красавицы. Если он не может изменить ее, то может выдрессировать, заставив делать все в точности, как нужно! Как актрисе, которая просто выучит свою роль.

— Вставай, — произнес он, снова забывая, что обещал себе быть на «вы». — Вышла за дверь, осторожно приоткрыла ее вошла! Нежно, как бабочка!

— Вы бабочек видали? Обычный жуки, жеваный крот! — заметила фея, ничуть не обидевшись и пожимая красивыми плечами. — Жрут все, что ни попадя! Особенно беленькие! Вот те еще те засранки! Как присядут, так пол капусты обожрали!

— Няня! — крикнул Венциан, глядя на прическу. — Несите шар! Стеклянный! Да, тот тяжелый! Сейчас будем делать ей прическу!