Академия Хозяйственной Магии. Фиалка для ректора - Юлия Удалова Страница 4

Подо мной замаячил бассейн с плавающим в нем матрасом Красавина. Жалко, что он был не надувным. Вода очень красиво подсвечивалась сине-зеленым, мерцая в ночи, как огромный жидкий топаз.

И, надо сказать, благодаря некой замедленности моего полета у меня даже получилось перегруппироваться перед самым погружением. В воду я вошла четко и профессионально – ласточкой. Почти без брызг.

Вода была холодной. Такой холодной, словно я прыгнула с Титаника в Северно-Атлантический океан. Но главное – бассейн оказался таким же глубоким. По моим расчетам я должна была уже коснуться дна, благополучно оттолкнуться от него и выплыть.

Дна не было. А еще на глубине вода почему-то показалась совсем не мокрой. Зато она сверкала и искрилась вокруг меня, ослепляя этим сине-зеленым сапфировым сиянием. Вскоре к нему добавились и другие цвета: рубиновый, изумрудный, перламутровый, аметистовый, жемчужный. Они сложились в причудливые узоры, которые быстро стали изменяться, будто бы под действием неведомой силы. Будто я упала не в бассейн, а в гигантский калейдоскоп света, смене игр которого не будет конца.

В детстве я любила маленькую трубочку со стеклышками внутри, могла часами крутить его, наблюдая за выпадающими орнаментами. Калейдоскоп всегда завораживал меня – в нем чудилась какая-то магия.

Заворожил и на этот раз…

Тем более резким и отрезвляющим было выпадение из этого текучего круга разноцветных сияний.

Да, я выпала из этой реальности и… упала. В третий, и, надеюсь, последний раз за сегодня.

На этот раз не на надувной диван и не в ледяную воду бассейна.

Вода, в которую я погрузилась, была очень горячей… А еще тут было что-то твердое, но приятно так твердое. И что-то гулкое, металлическое, обо что я пребольно приложилась локтем.

Это была старинная и огромная латунная ванна, наполненная водой – об ее массивный кран я и ударилась. Но самое жуткое было не в этом! Самое жуткое было в том, что в ней находился мужчина. Положив руки на борта, он расслабленно откинулся на спинку ванной.

На него-то я и упала. Вот прямо на него… Совсем на него…

Мой махровый комбинезон в считанные секунды напитался влагой, а я лежала на совершенно незнакомом обнаженном мужике, уткнувшись лицом в его голую грудь. Соответственно, он мог в свое удовольствие полюбоваться на морду единорога, которую изображал капюшон, полностью скрывающий мои волосы и лицо.

Нет, конечно, можно было вот так лежать и не шевелиться до бесконечности, неумело изображая единорожий труп, но выбираться из этой ванны как-то было надо. И из этой ж… крайне непонятной и неприятной ситуации тоже.

Я выдохнула, приподнялась и решительно посмотрела мужчине прямо в глаза. Но нелепые слова извинений почему-то застыли у меня в горле.

У него были резкие черты лица, волевой подбородок, трехдневная щетина и темно-каштановые влажные волосы, спадающие на высокий лоб. Дорожка из кудрявых волос сбегала по широкой мускулистой груди, по накачанному поджарому животу вниз…

Остальное скрывала вода.

Мужественный, великолепный – в нем чувствовалась порода. В нем была особенная, благородная стать.

Я увидела, как отразилась в его пронзительных карих глазах. Увидела, как поменялось их выражение. Из расслабленного, скучающего, ленивого, его взгляд стал пронизывающим и острым. Он весь подобрался и резким движением сдернул мой единорожий капюшон.

Резинка, которой были стянуты мои темные волосы, давно где-то потерялась и они рассыпались по плечам блестящим каскадом.

– Фрэнни… – выдохнул незнакомец и отвел локон, упавший мне на глаз.

Он словно увидел призрак.

– Почти… – пролепетала я.

– Я сошел с ума, – его голос был хриплым.

– Скорее, это я.

Он внимательно вглядывался в мое лицо, будто хотел вобрать в себя каждую его черту, а я тонула в его глазах.

– Ты не Фрэнтина, – заключил мужчина наконец.

– Феврония, – церемонно представилась и протянула руку для приветствия. – А вы случаем не Петр? Часом не апостол? У вас ключей от рая не имеется?

При слове «рай» мне кстати вспомнилось, что под мокрой пижамой на мне одни трусики, а больше ничего. Она облепила меня, как вторая кожа, явственно обозначив бедра и грудь.

В принципе, хотя бы что-то. На нем вон вообще ничего не было. Кроме воды. И меня сверху. Если принять во внимание вес намокшего махрового кигуруми вкупе с моей скромной персоной, думаю, ему было достаточно тяжело.

– Это чья-то глупая шутка. Наваждение, фантом, астральный дубль… – зачарованно произнес мужчина, не в силах оторвать от меня взгляда, а потом вдруг до боли стиснул мое плечо. – Ты приняла чужое обличье? Ты студентка академии? Но я не вижу на тебе оборотного колдовства. Я не чувствую в тебе магии вообще.

Господи, да что он такое говорит? Неужели, все это правда?!

Соберись с мыслями, Феня! Сейчас тебе это ой, как надо!

– Я не наваждение. И не фантом. Никаких личин я не принимала. Меня зовут Феврония Астахова, я студентка, но не академии, а Президентского Лицея. Это все наш преподаватель по филологии виноват. Аристарх Красавин. Он что-то сделал со мной. Говорил про какую-то Академию Хозяйственной Магии. Что я должна там отучиться и сдать экзамены. Он выкинул меня с балкона, представляете?

Незнакомец очень внимательно выслушал мою сбивчивую тираду. А затем, ни слова не сказав, ссадил с себя и поднялся из воды. Обнаженный, мокрый и красивый, как бог, он сошел по ступенькам с возвышения, на котором стояла ванна.

Но не успела я отвести глаза, как ему на плечи, словно из воздуха, упал длинный черный халат с широким капюшоном, напоминающий одеяние сектантов.

– Вылезай, – велел незнакомец. – Нужно поговорить.

– Э-э-э… Хм… У вас случайно не найдется чего-то… на меня? А то я уже вся мокрая…

Договорив последнюю фразу, я осознала ее смысл и закрыла рот ладошкой. Поздно! Сказанула, так сказанула! Или это у меня такие мысли испорченные, у одной?

В полуметре над ванной возник почти такой же халат, только белый. Чудо!

Я же сидела в воде и нерешительно теребила застежку своего мокрого комбинезона.

– Я не смотрю.

Он действительно стоял ко мне спиной. Уж глаз-то на затылке у него, наверное, нету.

Молния единорожьего кингурими заклинила намертво. Я уж и так ее дергала и эдак!

– Не снимается, – страшным шепотом сообщила я.

Пришлось вылезать прямо так, в мокром, заливая полы вокруг себя. А потом произошло еще одно чудо! Что-то такое незнакомец сотворил правой рукой, вроде, как кистью небрежно махнул