Жена на замену - Сашетта Котляр Страница 4

Но, кажется, Геллерхольц, помимо владения медными приисками, знаменит еще и тем, что занимается чем-то дипломатическим? Кто бы мне рассказал еще, какие там у моего будущего мужа обязанности. Это сестёр учили правильно себя вести в обществе, рассказывали про особенности родов, про то, кто и с кем связан в Соцветии Королевств, и как складывается политика. Я же… в истории я разбиралась неплохо. Этикет знала. И даже вести дом умела. Но выводить меня в свет мачеха не любила, знакомить с кем-либо не спешила, и актуальной политики я не знала вовсе.

Герцог мог оказаться как членом посольской группы, так и атташе конкретной страны, или даже просто периодически выезжать на дипломатические миссии. Я знала только, что он много разъезжает по другим странам и был даже за морем. Когда я была маленькой, он как-то раз подарил мне настоящую драконью жемчужину на платиновой цепочке. Эта вещица до сих пор была моей любимой драгоценностью. Когда её касались лучи солнца, жемчужина розовела. Когда же парные луны касались её своими лучами, она начинала светиться синеватым. Неярко, но очень красиво, переливаясь в нежно-фиолетовый. Самая прекрасная вещь, какая у меня когда-либо была. Впрочем, драконий край всё равно мне не нравился.

Но уйти в свои мысли до конца я не успела. Сначала послышался шорох, потом звуки шагов. Затем дверь комнаты резко распахнулась, ударяя тяжелой деревянной кромкой, обитой металлом по краю, прямо по каменной стене. Я думала, что это матушка, но подняла голову, и обнаружила… отца. И смотрел он на меня так, словно я не его родная дочь, а какое-то мерзкое насекомое, которое он с удовольствием раздавил бы.

Глава 2.1

Глаза отца, обычно такие же нежно-голубые, как и мои, приобрели оттенок грозового неба. И от жуткого взгляда я невольно встала с кресла за письменным столом, где сидела до этого, и сделала реверанс. Понятия не имею, чем это должно было его смягчить, и в чем я опять оказалась без вины виновата, но, вне всякого сомнения, отцу что-то наговорила дорогая матушка. И скорее всего умудрилась даже предоставить какие-то доказательства. Только я, как обычно, была в проигрышной позиции, потому что даже не догадывалась, в чём меня снова обвиняют.

Было очень глупо думать, будто матушка не найдёт способа вновь испортить мне жизнь. Наивно и самонадеянно. Но отец молчал, а я продолжала гадать, что же всё-таки не так. Наконец, ему столь же надоела эта оглушающая тишина, как и мне, и он произнёс:

— Ты ничего не хочешь сказать в своё оправдание, Коринна?

Голос отца казался каким-то тяжёлым, и сам он как будто потемнел и за короткий миг стал старше. Это что же она ему наговорила?

— Я не могу оправдываться, когда даже не знаю обвинений, отец, — ответила я, постаравшись говорить как можно более спокойно. В конце концов, самым большим моим преступлением было то, что я позволила себе неуважение к его обожаемой супруге. Но больше-то я ничего не делала! Сидела в собственной комнате, вспоминала про жемчужину, подаренную Геллерхольцем в детстве. Даже слуг не звала, хотя, конечно, моя личная служанка Марта могла прийти в любой момент. Так что же не так?

— Ты оскорбила Белинду до глубины души. Ты позволяла себе близкое общение с молодыми людьми, хотя тебя посватал герцог. И ты говоришь мне, что не знаешь, в чём тебя обвиняют?! — последнюю фразу отец взревел, и я невольно отшатнулась.

— Единственный мужчина, с которым я общалась последнее время, это вы, отец. Даже с Эданом мы не перекинулись и парой слов. Поэтому я не знаю, о чем вы. А что касается матушки… — стоило бы смягчить, или и вовсе смолчать, но что-то во мне сегодня лопнуло. Словно струна долго натягивалась неумелым бардом, и в конце концов лютня стала непригодной для игры. — Что касается матушки, то она оскорбляет меня до глубины души по семь раз на дню в ваше отсутствие, и по три, когда вы присутствуете. И её моя оскорблённость как-то не беспокоит. Вот и меня её настроение волновать перестало. Не буду я за это оправдываться. Хотите — смотрите мою память с помощью какого-нибудь мага, я готова. Но быть вечно в чём-то виновной без вины мне надоело.

— Значит, ты даже не раскаиваешься, и не хочешь признавать свою вину, Коринна. Жаль. Если бы я узнал о твоём недостойном поведении раньше — нашёл бы способ отказать по поводу твоей помолвки и последующей свадьбы с Геллерхольцем. Но, к сожалению, Белинда тебя жалела, светлой души женщина. Я разочарован. Что ж… у меня нет другого выбора, кроме как готовить тебя к свадьбе, но на мою поддержку больше не рассчитывай, — он со скорбным видом развернулся и снова хлопнул дверью.

Я лишь тихо сказала вслед:

— Никогда и не рассчитывала. Не на что.

Понятнее, что именно наговорила матушка, так и не стало. Мне никто ничего не хотел объяснять, только сплошь раскидывались своим разочарованием, и гневом. Что ж, придётся с этим просто смириться. В конце концов, рано или поздно до меня дойдут хотя бы слухи, что я опять сделала не так, или сестрицы придут позлорадствовать. Я достала первую попавшуюся книгу из личной библиотеки и постаралась сосредоточиться на чтении всё за тем же столом.

Глава 2.2

Жизнь потекла своим чередом. Мы с матушкой всё также грызлись, но я больше не проглатывала оскорбления и не позволяла рукоприкладствовать. В дом стали целыми пёстрыми стаями приходить модистки, белошвейки, и незнакомые мне служанки. Меня всё время обмеряли, задавали удивительные вопросы, крутили и вертели во все стороны. И несмотря на то, что я знала: у нас с герцогом нет никакого особого времени, помолвка лишь формальность, и для неё достаточно королевского указа и наших подписей, а дальше сразу последует свадьба…

Несмотря на это, к свадьбе я оказалась совершенно не готова. Слишком быстро пролетело время. Да, мне больше не дозволяли общаться с сёстрами, и слуги при мне преимущественно молчали — таковым оказалось наказание от отца. Но вокруг всё время что-то происходило, и этот круговорот настолько меня затянул, что я как будто пропустила все эти три