Шарлин Харрис - Сплошь мертвецы Страница 40

— Я не думаю, что мы можем быть здесь полезны, — сказала Софи-Энн, так, будто была озабочена не меньше. — Если вы в нас больше не нуждаетесь, мы пойдем на церемонию открытия.

Она несколько раз поглядывала на часы во время этого разговора.

— Мастер Хенрикх, если вы готовы, то можете идти с нами. Если нет, то, конечно, мы поймем, Сигиберт примет вас в моем люксе, и вы можете оставаться там.

— Я бы предпочел что-нибудь тихое, — сказал Хенрик Фейт. Он выглядел как побитый щенок.

Софи-Энн кивнула Сигиберту, который не выглядел счастливым от полученного приказа. Но, разумеется, ему пришлось подчиниться, и он ушел с вампирчиком, который представлял собой пятую часть всей арканзасской нежити.

В моей голове было так много мыслей, что казалось, мозг сейчас взорвется. В этот момент, когда я была уверена, что больше уже ничего не может случиться, лифт звякнул, его двери разъехались, и оттуда выскочил Билл. Его появление было не столь драматично, как у Хенрика, но оно определенно было неожиданным. Он замер и оценил ситуацию. Видя, что все мы стоим спокойно, он собрал все свое хладнокровие и сказал:

— Я слышал, здесь была проблема?

Он обратился в воздух, так как никто ему не ответил.

Я устала от попыток думать о нем, как о Неназываемом. Черт, это был Билл. Я могу ненавидеть каждую молекулу его тела, но он, несомненно, существует. Интересно, если Верам действительно удается не замечать того, от кого они отреклись, то как это у них получается? У меня получилось не очень хорошо.

— Проблема есть, — сказала королева. — Но я не понимаю, как Ваше присутствие может ее решить.

Я никогда не видела Билла настолько сконфуженным, как сейчас.

— Я приношу свои извинения, моя королева, — сказал он. — Если Вам будет что-то нужно, то я буду возле своего стенда в презентационном зале.

В ледяной тишине двери лифта закрылись, скрывая моего первого любовника. Не исключено, что Билл пытался продемонстрировать свою заботу обо мне, появившись с такой поспешностью в то время, как занимался бизнесом для королевы в другом месте. Если эта была попытка смягчить мое сердце, то она не удалось.

— Могу ли я чем-то помочь в вашем расследовании? — спросил Андре у Донати, хотя его слова на самом деле были адресованы Христиану Баруху. — Поскольку королева является законным наследником Арканзаса, мы готовы помочь.

— Я не ожидал ничего другого от столь прекрасной королевы, которая также известна своей деловой хваткой и целеустремленностью.

Барух поклонился королеве.

Даже Андре удивился такому замысловатому комплименту, а королева посмотрела на Баруха прищурившись. Я пыталась глядеть на декоративные растения, и сохранять свое лицо бесстрастным. Я очень боялась захихикать. Если бы на одной чаше весов был бы конформизм, а на другой — я, мы бы с ним никогда не столкнулись.

Казалось, говорить уже не о чем, и в подавленной тишине я вошла в лифт с вампирами и г-ном Каталиадисом, который оставался удивительно спокойным.

Как только двери закрылись, он сказал:

— Моя королева, вы должны немедленно вступить в брак.

Смею заметить, Софи-Энн и Андре достаточно спокойно отреагировали на это неожиданное предложение, и их глаза расширились всего на секунду.

— Выходите замуж за кого угодно: Кентукки, Флорида, я хотел бы добавить Миссисипи, если бы он не вел переговоры с Индианой. Но нужен альянс с кем-то достаточно влиятельным, чтобы прикрыть Вас. В противном случае, шакалы типа этого Баруха будут кружить рядом, тявкая, в надежде привлечь Ваше внимание.

— Миссисипи, к счастью, вне игры. Не думаю, что смогла бы полностью стать мужчиной. Время от времени, конечно, можно, но день от дня, постоянно… — проговорила Софи-Энн.

Это было самое искреннее и открытое из того, что я когда-либо от нее слышала. Это звучало почти по-человечески. Андре нажал кнопку, чтобы остановить лифт между этажами.

— Я бы не советовал Кентукки, — сказал он. — Любой, кто нуждается в бритлингеншах, сам по уши в проблемах.

— Алабама мне нравится, — сказала Софи-Энн. — Но ей в постели нравятся некоторые вещи, которые я не приемлю.

Я устала торчать в лифте и выступать в качестве декорации.

— Я могу задать вопрос? — сказала я.

После недолгого молчания, Софи-Энн кивнула.

— Как Вы удерживаете Ваших детей рядом с собой, и даже делите с ними постель, когда большинство вампиров не в состоянии это сделать? Разве отношения между создателем и ребенком могут быть такими долгими?

— Большинство вампирских детей по истечении определенного времени расстается со своими творцами, — согласилась Софи-Энн. — Очень редко дети находятся со своими создателями так долго, как Андре и Сигиберт были со мной. Эта близость — мой дар, мой талант. Каждый вампир имеет отличительную особенность: кто-то может летать, кто-то виртуозно владеет мечом. Я могу удерживать своих детей. Мы можем говорить друг с другом, как ты и Барри. Мы можем физически любить друг друга.

— Если все это так, то почему бы вам не объявить Андре королем Арканзаса и не выйти за него замуж?

Наступило долгое всеобщее молчание. Губы Софи-Энн пару раз открывались, будто она собиралась объяснить мне, почему это невозможно, но оба раза она закрывала их снова. Андре смотрел на меня так, что, кажется, на моем лице вот-вот начали бы дымиться два пятна. Г-н Каталиадис выглядел просто потрясенным, как будто увидел обезьяну, заговорившую пятистопным ямбом.

— Да, — сказала Софи-Энн наконец. — Почему бы мне не сделать это? Получить в качестве короля и супруга моего драгоценного друга и любовника.

Было странно видеть ее просто лучащейся радостью.

— Андре, единственным недостатком является то, что тебе придется проводить некоторое время без меня, когда ты будешь возвращаться в Арканзас позаботиться о делах. Мой первый ребенок, ты согласен?

На лице Андре появилось выражение любви.

— Для Вас — все, что угодно, — сказал он.

Наступил момент Кодак.[29] Я почувствовала необходимость помолчать.

Андре нажал кнопку еще раз, и мы двинулись вниз.

Хоть я и не чужда романтики — далеко не чужда — по моему мнению, королеве следовало бы бросить свои силы на выяснение, кто убил Дженнифер Кейтер и остальных арканзаских вампиров. Она должна была с пристрастием допросить Полотенечного Парня — выжившего вампира Хенрика Как-то-его-там. Ей не нужно было идти на эти встречи-приветствия. Но Софи-Энн не спрашивала, что я думала по этому поводу, а волонтерства, по-моему, на сегодня достаточно.

Вестибюль был переполнен. Погружаясь в такую толпу, мой мозг, как правило, страдал от перегрузки, если я не была достаточно осторожна. Но так как большинство присутствующих здесь существ с мозгами были вампирами, ментально вестибюль был пуст, не считая незначительного трепета мыслей людей из обслуживающего персонала. Видеть эту толчею и почти ничего не слышать было странно, как если бы вы смотрели на птицу, бьющую крыльями, но не слышали их трепета. Сейчас я работала, так была сосредоточена на сканировании индивидуумов, в которых циркулировала кровь и билось сердце.