100 свиданий с ведьмаком (СИ) - Гусина Дарья Страница 42

— И ты неплох, — промурлыкала Лебедь, поглаживая поджарое тело любовника.

Не мальчик, муж зрелый. Многих женщин знал, но на Марью смотрит, как на богиню, из Небесного Ирия сошедшую.

За триста лет она поднаторела в любовных играх и без магии, но сама думала, что к плотским наслаждениям интерес потеряла. Однако не без любопытства проверила: так ли хороши ведьмаки в постели? Оказалось, и впрямь хороши — чувственны, чувствительны и не ленивы.

— Готов ли ты любить меня, защищать от злых людей и чар, ведь-маг? — прошептала она.

— Готов. Жизнь к твоим ногам возложу. Только позволь служить тебе.

— Рада буду твоей службе. Врагов у меня много, — Лебедь опустила ресницы, чтобы скрыть яростный огонек в глазах.

И что там отец телится? Где голова Елисея? Когда девку его из дома с Источником вышвырнут? Потерял, видно, Мор Колоярович былую хватку. Нежный стал. Сестру «пасет», точь-в-точь как ту корову Зорьку, чье имя дала сестрице покойная ее матушка. Что там Зоря учудила опять? Замуж ей пора и побыстрее. И жених есть на примете. Марья сама с мэром поговорит, племянник его, Арман, до сих пор в холостяках.

— Как же не быть врагам и завистникам у такой красы ненаглядной! — с жаром подхватил ведьмак.

Лебедь посмотрела на него вроде как застенчиво, зарумянилась даже, но щеки покраснели от того, что злость разобрала: ты сейчас говоришь, что на все готов, а кровью руки замарать соратника своего, ведьмака Еськи, небось не захочешь. И хоть подвигов за тобой числится немало, вон шрамов сколько, не сбежишь ли, когда поймешь, с какой навьей силой за любимую сражаться придется?

Нужно с Духом потолковать, прощупать перспективы. Что изменилось после того, как Лебедь соблазнила ведьмака? Каков прогноз? Марья поднялась, накинула халат.

— Лежи, — бросила любовнику, дернувшемуся пойти за ней, — сейчас вернусь.

Она спустилась в гостиную. Почуяв неладное, заглянула в прихожую. Дверь была раскрыта настежь. Сердце забилось дурным стуком: это они с ведьмаком захлопнуть забыли, когда ввалились в квартиру, срывая друг с друга одежду, или…?

Побежала в комнаты и глухо вскрикнула. На том месте, где висело Зеркало, на стене было темное пятно, прожженное частым применением Темного Дыхания.

— Охрана!!! — завизжала Марья, метнувшись к раскрытой двери.

Этажом ниже завозились, охранник-оборотень поднял кверху сонную морду.

— Кража!!! Кто был здесь?! Кто мимо тебя проходил?!

— Никто, госпожа! Последние вы и… спутник ваш. И горничная ваша новая.

— Горничная?! — завизжала Марья. — Новая?! Как выглядела?

Охранник ничего не смог припомнить. Была девица, назвалась горничной. И сразу как-то… доверие завоевала.

— Обыскать дом! Всех, кого чужого найдешь — сюда!

Охранник осоловело кивнул, забормотал в рацию. Горничную Марья не меняла, хотя та была неуклюжа и глупа.

Окно в гостиной тоже было раскрыто. И магия защитная оказалась порванной, словно кто-то шутя снес многоуровневое заклинание, не заметив его. Марья напряглась, дохнула в темноту. Тишина. Ни криков предсмертных, ни звука падения. Вор вылетел в окно. Оборотень? Колдовство Темного Дыхания его настигнет. И Дивного летающего тоже, и все это метаморфное отродье. Если только Зеркало украдено не…

— Ах ты змей подколодный, — пробормотала Лебедь, сложив два и два. — Ах ты сучье отродье! Выпытал? Неужто выпытал? Как? Когда?

Только одно существо могло стащить Зеркало, с такой легкостью порвать темную магию и спланировать вниз. Именно спланировать — у зеркальных фей слабые крылья. Поэтому наверх ей пришлось добираться пешком.

Занятая раздумьями, Марья не сразу заметила «гостей». Обернулась и встретилась взглядом с навьей тварью. Мерцалка висела на оконной раме, переливаясь всеми цветами радуги, и смотрела на Марью. Лебедь выхватила из ножен на стене два узких метательных ножа. Один успела отправить в цель — тварь зашипела, брызнув черной слизью из раны, а второй так и остался зажатым в руке. Еще одна мерцалка, играя цветами, ввинтилась в открытое и не защищенное магией окно и выпустила одуряющий миазм. Сознание Марьи помутнело, она со стоном опустилась на пол на подогнувшихся ногах.

Словно во сне слышала, как ворвался в комнату ведьмак. Видела его бой с тварями будто через пелену. Когда очнулась, любовник держал ее голову на коленях. Комната была усыпана кусками порубленных навьих.

— Спасибо, ведь-маг, — прошептала она.

— Я обещал защищать мою Лебедь, — коротко отозвался мужчина.

Услышанное разогнало остатки морока. Марья села на пол, подхватила с пола оброненный нож.

— Не нужно, — мягко сказал ведьмак. — Навь мне давно о тебе рассказала. Кто ты и за что на тебя рать охотится. Уговаривала меня указать на тебя, вещь передать с твоим прикосновением. Но я отказался, к ТЕБЕ пришел как друг, а не как враг.

— Чего ты хочешь? — прошептала Марья.

— Тебя, — сказал ведь-маг. Помолчал и добавил: — Денег… коли угожу.

Лебедь выдохнула с облегчением и улыбнулась любовнику. Раз честно признался, не стал корысть скрывать, значит, сработаются. Пока нужен будет, пусть под Марьиным крылышком греется, отъедается. Надоест или ненужным станет, так он не Елисей, у Источника пригревшийся — как миленький яд Темного Дыханья впитает. А Духу Марья отомстит. Есть способ.

Глава 18

Глава 18

Рядом пронеслась громоздкая колымага, и гудок ее заставил Беляну схватиться за голову.

— У-у-у-у! — промычала она.

— Никак впервые похмельем мучаешься? — вкрадчиво предположил Елисей. — С почином.

— Как ты догадался?! — Белка хотела подпустить в голос язвительности, а получилось… жалобно. — Я стаканчик хотела… один, а они «гонца, гонца!». Я снимала стресс, между прочим, после этого нашего… разговора с волком!

— И как? Хорошо сняла?

— Плохо. Тошнит… очень.

— Была б ты парнем, пива бы тебе купил. А так возьми в бардачке пилюли в красном блистере. Вожу на всякий случай. Никогда не знаешь, в каком месте Змий Зеленый застанет. У нас в Дозоре с этим строго: не дай боги воевода догадается или учует, Навь Ирием райским покажется.

Таблетки подействовали быстро. Зато спортивный «единорог» Еси намертво встал в вечернюю пробку на выезде из Сити-круга.

— Куда мы едем? — уже более живым голосом поинтересовалась Белка.

— В Квартал Поющих Мечей, — коротко проинформировал ее Елисей, улыбаясь.

— Никогда там не была.

— Вот и побываешь.

— Что с тобой? — с подозрением осведомилась Белль. — Ты сегодня какой-то не такой. Веселый, покладистый. А, поняла! Доволен! Радуешься! Издеваешься! Теперь неделю мне поминать будешь, да? Кто меня вчера в кровать оттащил и… и… чепчик бабушкин мне на голову нацепил? Дворфы? Только не говори, что ты! Ну, что молчишь?

— Сама велела не говорить, — Еся хихикнул.

— Чепчик! Тебе сколько лет? Спасибо хоть, что… — Беляна замолчала.

— Я ни на что не смотрел, — проговорил Елисей.

И вспомнил, как в полумраке спальни, пальцы сами потянулись к бантику на плече, полуприкрытом одеялом. Это ж надо! Раньше он не успокаивался, пока не получал от девушки ВСЕ, а тут бантик какой-то — а он и рад, как малолетка.

— Еще бы ты посмел, — фыркнула Белль, отворачивая покрасневшее лицо.

***

Еся остановился… у знакомого мне кафе с гоблинской кухней.

— Это же… — начала я, выйдя из машины.

— Сити-круг, — кивнул Елисей. — Так надо, идем.

Кафе мы прошли насквозь. Выскользнули из внутреннего дворика и нырнули в переулок. Я ни о чем не спрашивала: внутри крепла уверенность, что так действительно надо. Еся знает, что делает, он не раз это мне доказывал.

Он держал меня за руку, и этой малости было достаточно для полного блаженства. Хорошо, что прошли головная боль и тошнота. Не хотелось бы, чтобы вечер запомнился выворачиванием желудка в кустиках вдоль дороги. Волшебная таблеточка и от перегара избавила, не нужно было больше ротик огнедышащий от Еси отворачивать.

— Как красиво! — ахнула я, взбежав за ведьмаком на каменную лестницу в конце переулка.