Вергилия Коулл - Долгий путь домой Страница 43

Приблизив свое лицо к моему, Кай пробормотал:

— Может быть, я еще и не убивал никого голыми руками. Но я отнимал еду у слабых, и они умирали от голода. Я отбирал теплую одежду у новичков, зная, что они не доживут до утра и замерзнут на своих местах у входа. Я делал все это много-много раз. И сделал бы снова, если бы пришлось.

— Ты был ребенком! — воскликнула я. — Тебя бросили на произвол судьбы! Никто не объяснял тебе, что хорошо, а что плохо. Ты понял это гораздо позже, когда вырос. Поэтому всегда был рядом и помогал мне. Теперь ты не такой, как тогда, Кай! А я понимала, что это плохо, и все равно сделала! Мой схур ест меня! Он почти меня уже сожрал, разве ты не видишь?!

И снова, как и раньше, на дороге, плечи Кая поникли, а пальцы разжались.

— Не ходи туда, — тихо попросил он, — пожалуйста. Останься со мной. Они тебе никто. Они все равно будут умирать. Так или иначе. У меня же есть только ты…

Я закусила губу до боли и покачала головой.

— Я не могу, Кай. Я не могу просто пройти мимо. Ты же меня знаешь.

Сняв с себя его руки, я попятилась назад. Кай смотрел на меня, просто стоял и смотрел, не делая попыток остановить. Его брови сошлись на переносице. Я хотела улыбнуться ему извиняющейся улыбкой, но так и не сумела выдавить ее. Он беспокоился за меня, и причина была понятна, но пузырчатой болезни я боялась меньше всего. По крайней мере, меньше Олимпа точно. Бизон, уже весь покрытый пузырями, хватал меня, прикасался зараженной кожей, но ничего не случилось. Я осознавала риск, но не ощущала, что он велик.

Уверенными движениями растолкав собравшихся, я протиснулась к совету. Игсу едва ли не зарычал, когда увидел меня, и бросился наперерез, но мне удалось поднырнуть под его руку. Сама не ожидая от себя такой прыти, я выскочила на свободный пятачок перед домом.

— Совет прав! — закричала я, выставив руки и предупреждая попытки мужчин подойти. — Никому нельзя входить в эти двери! Но мне можно! Я точно знаю, что не заболею, если войду!

Сердце бешено стучало в груди, горло перехватывало, и от волнения слова путались у меня на языке. Протурбийцы переглянулись. С опозданием я сообразила, что они разобрали едва ли половину из сказанного мной. Кольцо охранников готовилось уже сомкнуться.

В этот момент Кай каким-то чудом оказался рядом со мной. Он закричал что-то собравшимся. Я прислушалась и поняла, что Кай переводит протурбийцам только что сказанные мной слова. Те отшатнулись в удивлении.

— Я уже болела пузырчатой болезнью, — продолжила я уже на своем языке, почувствовав себя более уверенно с поддержкой Кая, — но не умерла. У меня есть внутренняя защита от нее!

Советники вспыхнули от гнева, простой народ зажужжал, как растревоженный улей.

— Откуда мы знаем, что уважаемая госпожа не врет? — крикнул в ответ Игсу.

Я закатала рукав куртки, показывая всем предплечье.

— Вот шрам, который остался от мелких пузырьков, которые были на моем теле. У господина Кая есть такие же, потому что мы болели вместе. К тому же, подумайте, кто в здравом уме захотел бы войти в этот дом, если бы знал, что может заболеть? Ваш лекарь выбежал в панике и точно не хочет возвращаться.

Все посмотрели в сторону сутулого протурбийца, тот забормотал что-то невнятное.

— Откуда мы знаем, что это уважаемая госпожа не принесла заразу в наши дома? — вдруг коварно осклабился Игсу.

— Уважаемая госпожа прожила тут много дней, — в тон ему парировала я, — и тесно общалась с правителем, — я вздернула подбородок и услышала, как голос Кая дрогнул, озвучивая эти слова. — Если бы я была заразна, то Биру уже бы слег. Все знают, как быстро передается пузырчатая болезнь. В добром ли здравии ваш правитель?

— С утра был в порядке, — откашлялся седой Алхас.

— Это же ваши дети! — я перевела взгляд на запуганных женщин. — Я просто хочу помочь им! Может, вы не представляете, какие ужасные мучения их ждут, тогда я расскажу вам. У них поднимется высокая температура, и никого не будет рядом, чтобы дать им немного воды. В бреду они станут звать вас, своих матерей, но никто не откликнется и не погладит их по голове, чтобы утешить. Они умрут там, одинокие и несчастные, если сейчас ваши мужчины не разрешат мне войти. И это будет на вашей совести.

— Если мы откроем двери, зараза выйдет! — перебил меня средний советник Шассу.

Некоторые в толпе закивали в знак согласия. Другие оставались неподвижными. Но основная масса колебалась. Тут требовалось нечто большее, чем простое увещевание и давление на совесть.

— Дайте мне ключ, — я протянула руку, — я приказываю.

— Мы слушаемся только приказов правителя, — отрезал Игсу.

— Тогда позовите Биру!

— Правитель отдыхает. Ему слишком опасно находиться здесь.

— Тогда не мешайте мне делать то, что он не может!

— У вас кровь, госпожа, — вдруг раздался женский голос.

Я уставилась на протурбийку и не сразу вспомнила о своем ранении.

— Это схуры стреляли в меня. Но я и с ними справилась. Они доберутся и сюда, и вам всем бы лучше подумать, как бороться с ними, чем бить по рукам мне, когда я просто хочу помочь!

— Схуры… сухры рядом… схуры стреляли… — пронеслись шепотки в толпе. Народ заметно заволновался. Даже больше, чем перед лицом пузырчатой болезни.

— Разве вы не видите? — выступил в круг Игсу. Теперь он стоял рядом со мной и Каем, тоже привлекая на себя внимание толпы. — Уважаемая госпожа только приносит нам неприятности. Она разозлила схуров, которых нельзя злить. Теперь она хочет открыть двери, которые нельзя открывать.

— Схуров нельзя злить… — эхом подхватили десятки голосов.

Он повернул голову, окинул нас с Каем торжествующим взглядом и вполголоса скомандовал:

— Взять их!

Мужчины, в числе которых затесались и охранники из свиты Биру, подступили ближе. Перед моими глазами мелькнул заряженный арбалет, но прежде, чем я успела отшатнуться, Кай сделал молниеносное движение. Набросившись на не ожидавшего сопротивления охранника, он выхватил арбалет, ловко перевернул его в руках и нацелил на бывшего владельца, при этом закрывая меня собой.

— Уважаемая госпожа будет делать то, что хочет! — зарычал он, попеременно удерживая на прицеле каждого, кто пробовал пошевелиться. — Если она хочет войти в этот дом, она туда войдет!

Все протурбийцы, даже советники, заметно оторопели. Этого и следовало ожидать. Прежде Кай вел себя тихо и почтительно. Он не привлекал внимания, не так часто показывался на глаза рядом с Биру, как я. Никто не принимал его всерьез. До этой секунды.

Внезапно толпа расступилась. Правитель, собственной персоной, вышел вперед. Советники тут же почтительно склонились перед ним. Мальчик лет пяти шмыгнул из-за массивной фигуры Биру и спрятался за одной из женщин, стоявших неподалеку. Уж не он ли сбегал и позвал принца? В любом случае, появление правителя случилось как нельзя вовремя.