В паутине лжи - Аля Даль Страница 43

Глава 12

В гостиной царил полумрак и томная атмосфера, несмотря на утро. Окна кто-то вновь плотно зашторил, так что желанных гостей я заметила не сразу: они расположились на диване около кофейного столика, спиной ко входу, потому я не видела их лиц и не могла угадать настроение, чтобы правильно начать разговор. Мои нарочито громкие шаги привлекли внимание парочки — они синхронно обернулись и посмотрели на меня. Оливия — все тем же буднично-высокомерным взглядом, а Эрик — с любопытством. Судя по реакции, не признал. В таком случае, можно выдохнуть.

— Доброе утро, господа, — вежливо поприветствовала я и поклонилась. — Господин Редмонд прислал меня на временную замену вашей служанки.

— А кого-нибудь хотя бы не больного в доме не нашлось? — процедила Оливия, ее взор стал презрительным. Я с легкостью пропустила мимо ушей ее недовольство, потому что она может засунуть его куда подальше. Но на всякий случай сделала вид, что смутилась, дабы она не разгадала мой истинный характер, а считала наивной и беспомощной служанкой.

— Ты же знаешь, золотко, у герцога сейчас большие проблемы, в том числе и с персоналом, — ответил ей Эрик, улыбнувшись мне. Добродушие накладывало на его лицо маску неестественности, в отличие от Стефана, чье лицо просветлялось и омолаживалось, когда мужчина улыбался. Эрику Кассано скорее подошла бы хитрая ухмылка, подчеркивающая дьявольские черты светлого лица.

— Такими темпами они никогда не решатся, — ухмыльнулась женщина, но я не поняла, чему именно. Ее радовали проблемы герцога? Странное отношение к человеку, у которого гостишь второй день. Ее высокомерие быстро сменилось болью — поднеся платок к лицу, Оливия лихорадочно закашлялась, а Эрик совершенно никак на это не отреагировал, словно женщина страдала приступами не раз и не два на день.

— Давай не будем о грустном, — предложил Эрик и встал, продемонстрировав мне дорогой синий костюм, который идеально на нем сидел, словно был заказан в ателье.

— Я бы предпочел утреннего чаю, — предложил мужчина, когда приступ Оливии закончился.

— А я — кофе, — женщина хотела зевнуть, но прикрыла рот бледной рукой, на которой сверкнуло обручальное кольцо. Жених опускает ее гостить у мужчины в сопровождении другого? Или жених — Эрик?

— Кофе не очень сочетается с рябиновым вареньем, — как бы невзначай бросил Эрик.

— Опять ты про эту кислятину… — пробубнила Оливия и съежилась, демонстрируя, свое отношение. Меня же его вкусовые предпочтения насторожили. Вернее, навели на определенные мысли. Эта сволочь забрала сверток из того дома, в котором мы впервые встретились, поэтому еды, собранной Аннет, я не нашла при последующей облаве. А сейчас он что, издевается надо мной? В таком случае, заканчиваю операцию сегодня и сваливаю в столицу, где буду в безопасности.

— Подай нам чай, — приказал Эрик. Он смотрел на меня безразличным взглядом, за которым не было ни злобы, ни обиды. Либо хорошо маскируется и притаился, чтобы нанести удар, либо… нет, никакой другой вариант не котируется. Я должна быть максимально настороже.

Вежливо кивнув, я удалилась в коридор, затем спешно спустилась в холл, где нечто остановило меня. Стоит прямо сейчас отправить письмо Стефану, иначе… мало ли что. Предчувствие подсказывало, что ничего страшного не случится, если я немного задержусь с чаем, а вот если не пошлю отчет, то ничего хорошего не будет.

Проверив наличие письма во внутреннем кармане, я вспомнила слова Курта о том, что голубятня находится около палисадника. Украдкой осмотрев все вокруг, я никого не заметила, поэтому побежала к запасному выходу, тихо открыла его и выбежала наружу. Утро было тихое, даже слишком, будто бы я вышла не на задний двор поместья, а на кладбище. Со стороны палисадника некто насвистывал песню, разрезая гнетущую тишину мелодичными звуками. Заинтересовавшись, я подошла к открытой двери в обитель растений и украдкой глянула. Шанталь была занята с орхидеями, которым и насвистывала мелодию, совсем не обращая внимания на происходящее вокруг. На ближайшей ко мне руке из под грязной перчатки блеснул браслет, который старушка поспешила спрятать. Чуйка подсказывала мне закончить с отправкой письма и вернуться сюда попозже, дабы посмотреть, что еще случиться в этом мирном царстве цветом и растений.

Голубятня приветствовала меня невыносимым запахом и кучей перьев. Птички вмиг разлетелись, едва ли я переступила порог и стала осматриваться. Стоги сухого сена, стойла, пустые корыта. Раньше здесь держали скотину? Ладно, не время для выяснения прошлого этого места, вернусь к почте. Среди присутствующих голубей не было ни одного с красной лентой на лапках, хотя мне говорили о трех. Может, в отдельном помещении? Все же обычно почтовых птиц держат в клетках, чтобы они ненароком не улетели в место назначения по собственному желанию, без письма. Слева оказалось хозяйственное помещение с различным инвентарем: и лопата, и грабли, и вилы, все, что угодно, только не то, что нужно. Заглянув за дверь справа от входа, я обнаружила небольшое светлое помещение с окном без рамы, где стоял рабочий стол со свечой и старыми письменными принадлежностями, а рядом стояла широкая чистая клетка с тремя голубями.

— А вот и вы, — удовлетворенно прошептала я, подобравшись к птичкам. Они поприветствовали меня дружным курлыканьем. Осматривая их через решетку, я спешно выбирала самого крепкого на вид голубя, который в силах перенести путешествие до столицы в непогоду и магическое воздействие. Мой взгляд остановился на белой птичке. — Пойдем ко мне, дружок.

Я открыла простую защелку клетки и отворила дверцу. Голуби не двинулись со своих жердочек. Протянув палец, я привлекла внимание белого красавца, а он, к счастью, был не из пугливых. Повертев головой, птичка прыгнула мне на руку, позволяя ее вытащить из домика. Хорошо выдрессировали.

Очень хотелось погладить красивую птичку, найти, чем покормить, но времени совсем не было, поэтому я свернула письмо и прицепила к лапке. Конечно, полноценный отчет ни один голубь не унесет, и тут в дело должна вступить магия. Я не специалист по благословениям, но для работы меня обучили заклинанию, позволяющему придать сил птице или любому другому живому существу, если нужно вдруг срочно и не особо заметно переправить корреспонденцию. Взмахнув руками, я надеялась, что ничего не перепутала, а голубь продолжал невозмутимо смотреть на меня, лишь курлыкнув в ответ на мои действия. Письмо, привязанное к лапке, он поднял, словно пушинку, и вылетел в окно. С десяток секунд смотря ему вслед,