Дина Лампитт - Изгнание Страница 44

– Как говорится – тучи сгущаются, ваша светлость. И гроза может разразиться даже до того, как я предстану перед ним.

– А мне нужно с ним видеться? – спросила Николь, чувствуя себя неуютно, после того, как услышала этот знакомый голос.

– Ну, конечно, нужно! Во-первых, мы должны доказать ему, что ты – Арабелла, а не какое-то не известное никому создание, представшее перед алтарем в облаке кружев. А во-вторых, он должен от тебя услышать, что ты вышла за меня замуж по своей воле и будучи в здравом уме и твердой памяти, а не под воздействием какого-нибудь дурмана.

– Но я просто ужасаюсь от мысли, что мне снова нужно будет предстать перед ним.

– Что ж, это неприятная процедура, но, боюсь, она необходима.

– Вы хотите, чтобы я тоже присутствовал? – нервно спросил мистер Холлин.

Джоселин слегка наклонил голову набок:

– Я думаю, что нам лучше встретиться с ним вдвоем, а потом мы вас позовем. Надеюсь, вы не будете возражать?

– Отлично.

– Ну что ж, тогда пойдем? Или вы хотите еще портвейна?

Заметив грустное выражение лица Николь, священник поспешно сказал:

– Я думаю, что с таким неприятным делом лучше покончить как можно скорей.

– Несомненно, – с этими словами лорд Джоселин поднялся из-за стола и жестом пригласил их обоих следовать за ним.

– Где расположился сэр Дензил? – спросил он у слуги, отодвинувшего его стул.

– В библиотеке, милорд.

– О, будем надеяться, что он не испортит книги, – Джоселин улыбнулся священнику. – Если вы не возражаете, мистер Холлин, мы с женой хотели бы перекинуться несколькими словами, прежде чем встретиться с разъяренным папочкой.

– Конечно, конечно, – ответил тот и снова скользнул в столовую, пожирая глазами бутылку с портвейном.

В тот же момент Джоселин схватил Николь за руку и повел ее за собой в сторону кабинета. Не зная, что он собирается ей сказать, она пыталась заглянуть ему в лицо. Он снова изменился, теперь это был решительный человек, человек действия.

– Послушай, дорогая, – зашептал он, плотно прикрыв дверь, чтобы их никто не мог подслушать, – что ты собираешься ему объяснить, когда он спросит, почему в приходской книге ты написала имя «Николь».

Она почти ожидала этого вопроса, и ответ был готов:

– Что это ты меня так прозвал, а я была во время церемонии очень взволнована и написала его, не подумав, – красивые брови взметнулись вверх.

– Вполне разумно! Хорошо, а настоящая причина?

– Боюсь, я не смогу тебе ее объяснить. Пока.

Он тихо засмеялся:

– Так я и думал. А теперь, маленькая ведьмочка, возьми себя в руки. Нам нельзя подавать виду перед сэром Дензилом, что мы только номинальные муж и жена, иначе это будет для него прекрасным поводом потребовать признать брак недействительным. Но если он поймет, что мы обвенчались для того, чтобы придаваться плотским утехам, то тогда все будет нормально.

Она хотела сказать: «Я бы очень желала, чтобы это было правдой», но слишком нервничала, а потому промолчала.

– Ты готова?

– Готова. Еще никогда в жизни мне так не хотелось встретиться с этим старым негодяем.

– Тогда пошли.

С этими словами Джоселин вылетел из кабинета, подошел к двери в библиотеку и распахнул ее.

– Вы дьявол! – вскричал сэр Дензил без всякого предисловия.

Он бросился к ним навстречу, как только увидел их.

– Вы грязный соблазнитель! Как вы осмелились увести от меня мою дочь? Как вы осмелились это сделать, сэр?!

С удивительной и неожиданной ловкостью Джоселин выхватил из кармана пистолет и направил его на сэра Дензила. Тот замер на месте.

– Если вы сделаете еще хоть одно движение в сторону кого-нибудь из нас, я выстрелю вам в голову, – сказал он, переходя в атаку. – Вопросы попрошу тоже не задавать. А теперь сядьте и успокойтесь, иначе, клянусь распятым Христом, вы превратитесь в труп.

Сэр Дензил побледнел, как мел, в углу рта у него выступила пена.

– Вы не посмеете это сделать, – сказал он, правда, не очень уверенно.

– Почему же? – усмехнулся в ответ Джоселин, – Честно говоря, ничто не доставило бы мне большего удовольствия. Вы пытались изнасиловать женщину, пользуясь ее зависимым положением в вашем доме, и за это вы не заслужили даже презрения. Если бы я назвал вас похотливым боровом, это было бы оскорблением для борова.

– Вы женились на Арабелле против ее воли, – сэр Дензил отступил немного назад, но стоял твердо, сжав кулаки.

Джоселин побледнел.

– Я думаю, что вам лучше спросить об этом ее, – прошептал он, пропуская Николь вперед.

Она с отвращением смотрела на сэра Дензила.

– Я никогда не забуду того момента, когда видела вас в последний раз, – тихо произнесла она, – хотя, видит Бог, я очень бы хотела об этом забыть. Лорд Джоселин избавил меня от ваших грязных притязаний, и я вышла за него замуж, не только из благодарности, но и потому, что полюбила его, – она почувствовала себя смелее, так как заметила, что Джоселин теперь смотрит на нее. – Он самый замечательный человек из всех, кого я когда-либо встречала… – она вдруг поняла, что то, что она говорит – правда, – а ваши утверждения, будто я вышла замуж за этого человека против воли, – ложь!

– А как, сэр, вы объясните ваше заявление, что это не настоящая Арабелла, а кто-то неизвестный по имени Николь? – продолжал нападать Джоселин. – Что вы теперь скажете? Как может другая женщина знать, что Арабелла видела вас в последний раз, когда вы разделись и обнажили свой инструмент? Ну, давайте, отвечайте на вопрос!

«Инструмент», – чуть было не фыркнула Николь, прекрасно понимая, что он имеет в виду, но ей пришло в голову, что теперь Джоселин сам употребил слово в неправильном значении. Сэр Дензил между тем стал еще бледнее.

– Вы грязный сукин сын, я убью вас за такие слова!

– Одно движение, – проговорил Джоселин, наводя пистолет, – и я стреляю.

– Арабелла, – сэр Дензил повернулся к Николь, – я требую, чтобы ты вернулась домой.

– Вы не имеете права ничего от меня требовать, – разъяренно ответила она. – Я взрослая женщина и мать, и имею право выходить замуж по своему выбору. Я выбрала лорда Джоселина, и вам придется смириться с этим.

– Может быть, и придется… – ответил сэр Дензил, – но я могу кое-чем отплатить твоему мужу… – он с ненавистью произносил теперь каждое слово, – я могу рассказать ему про тебя всю правду.

– Какую правду? – она вдруг, непонятно почему, занервничала.

– А ту, что ты ничем не отличаешься от шлюхи.

«О, Господи!» – подумала Николь, но промолчала.

– Эта негодяйка стала спать с Майклом Морельяном, как только они были помолвлены. Она не могла дождаться свадьбы и показала свою сучью натуру. От него она родила это отродье, а потом, когда он уехал, она переключила свое внимание на меня, потеряв во время родов рассудок и утверждая, что она не в себе.