Диверсантка (СИ) - Шах Лия Страница 46

Не буду вдаваться в подробности, но за эти пару минут нашего общения я вспомнила, почему всегда предпочитала не иметь во врагах очаровательный слабый пол. А если быть конкретной, то из-за их хитрости и изворотливости, а еще из-за подлости. Сучка меня оцарапала ногтем, пока я узнавала, что на корабле остались только дежурные пилоты и она — любовница Мишани. что за судьба у меня такая гаремная? Беспредел. Так вот, коготь у утки оказался обмазан парализатором, и через пару минут я лежала тряпкой на полу и терпела ее слабые пинки. Ну честно, по сравнению с мужиками в берцах это было почти нежно.

К слову о мужиках в берцах... с этими замечательными трупами мы познакомились на одном из моих заданий по уничтожению группы террористов в Шанхае. Была снежная и морозная зима, близилось Рождество, а мой отряд, как обычно под покровом ночи, отправился на дело, но где-то в наших силовых структурах уже была крыса, которая нас сдала. Так что прием нам организовали очень теплый, сбив наши истребители на подлете, словно банки в тире. Я тогда очень красиво и изящно приземлилась на одном двигателе, мате, энтузиазме и без хвоста, оставляя в небе черный дымный след. Несколько моих ведьмочек так же достигли земли и остались в живых, после чего нас дружненько взяли в плен. Там-то мы и познали радость присутствия на так называемой "вечеринке в берцах". Забава у местных такая. Не буду вдаваться в подробности, но через трое суток мы с девочками жарили зефир на пышущем жаром пепелище, которое оставили от их базы. Было очень тепло и вкусно. Хорошее получилось Рождество, учитывая, что остаться в живых мы уже и не планировали.

Так вот, лежу я, значит, парализованная, пинки этой мадам мне что стене горох, и думаю о том, что баба на корабле реально к беде. На мою беду к ней присоединились оставшиеся в живых два пилота, которые оказались братьями Михаила. Неожиданно, они не порадовались тому, что теперь у них на одного человека, претендующего на наследство их папочки, оказалось меньше, и зело осерчали. На столько сильно, что решили... Внимание! Продать меня в рабство. Понимаете, почему я такая веселая сижу? Рабство — это же замечательно! Оттуда есть пути-дороги, в отличие от открытого космоса, куда меня предлагала сбросить любовница моего любовника. Черт, какая у меня насыщенная половая жизнь, просто диву даюсь.

Понимая, что действие парализатора рано или поздно закончится, я просто ждала, пока эти олухи наговорятся. Может еще и подерутся между собой и мне будет проще. И знаете, сработало. Тело начало мне повиноваться, хоть еще и не до конца, и я решила не терять зря времени. Встав с пола, я пустила в ход кулаки, желая от души отметелить своих врагов. Но видимо правы был мои инструкторы, принимавшие у меня аттестацию на родной планете, говоря, что самонадеянность меня погубит. Слишком мало прошло времени, и не смотря на то, что я справилась с действием токсина быстрее благодаря тренированности своего тела, этого было не достаточно.

Да, меня скрутили. Связали по рукам и ногам и избили так, что изо рта хлынула кровь.

— Не так быстро. Хочу что бы эта тварь сдохла в страшных муках. — сказал один из них, сплевывая куда-то в район меня.

— Есть идея. Отвезем ее на Вейлин. — сказал второй, и оба предвкушающе оскалились.

Везли они меня больше недели, регулярно избивая и вкалывая какую-то дрянь, что бы не подохла раньше времени. И это я тоже считаю везеньем, предвкушая жареный зефир на развалинах некоего Вейлина. Самонадеянно? Ну на том и стоим. Меня оправдывает моя везучесть. За тридцать четыре года не сдохнуть — это ли не везенье? А еще я жила надеждой. Надеждой, что после всего того, что мне предстоит, это будет не напрасно. И вернувшись, я увижу своего короля живым, и как всегда острым на язык. Та рана не должна была стать смертельной. Не должна. Господи, правда не должна...

— Мы все осмотрели! — раздался у меня над головой писк, вырывая из образов былых дней. Между прутьями решетки протиснулись две крысы и по склизким земляным стенам шустро спустились ко мне. С этими крошками я познакомилась пару дней назад, когда они пришли пожрать. Меня. Как и моего предшественника, чей обглоданный скелет валяется рядом и развлекает меня, но неожиданно мы разговорились и нашли общий язык. — Те двое, кто тебя сюда привел, расположились неподалеку и ждут начала торгов. Народу пришла просто уйма.

— А никого с белыми волосами, зелеными глазами и потрясающей задницей вы не видели? — покрутив череп в руках, спросила я. Можете говорить что угодно, но я верю, что он жив. Эта мысль заставляла мня смеяться в лицо тем, кто меня избивал несколько дней к ряду, потому что я уверена, что он меня найдет. Даже если идти придется лишь за моим трупом, он не оставит это безнаказанным. Вообще эти дни в плену сильно поменяли мое мировоззрение, и теперь я ничего не имею против пиратов. При любом удобном случае примкну к их стану и попытаюсь возглавить. Кое-кто между прочим обещал мне пост королевы этих славных ребят. Я все помню.

— Нет, такого не видели. — повели усатыми мордочками крыски. — А мы правда будем скоро кушать? Нас много, если что.

— Их тоже хватает. — усмехнулась я и шепотом добавила. — Целая планета. Осталось выбраться из ямы.

— Эй! Ты там рехнулась, да? Сама с собой разговариваешь? — раздался сверху голос тюремщика, услышавшего мой монолог. Крыс он слышать не мог, так что именно монолог.

— Понимаешь, дружок, — чуть прищурившись, поучительным тоном отозвалась я, откладывая в сторону черепок и складывая руки на груди, — в свете последних событий не вижу ни единой причины не поговорить с кем бы то ни было, даже если его мозг размером с грецкий орех или и того меньше, а если тебе так дорог мой рассудок, то открывай эту чертову решетку и тащи сюда свой жирный зад, что бы я наглядно тебе продемонстрировала всю прелесть одиночки, в которой валяется скелет, и за одно познакомила со своими усатыми собеседниками, которые с радостью уберут тебе несколько десятков килограмм превентивно откусив их своими маленькими, белыми и очень острыми зубками.

— Ах ты сука! — разозлился жирдяй и кинул в меня несколько камней. Меткая тварь... — Ничего, осталось пара часов и начнутся торги. Там-то я и посмотрю что с тобой станет, а точнее, что от тебя останется!

— То есть торговать будут на развес? — уточнила я, не представляя, что за аукцион меня ждет.

Но он лишь злобно заржал, похрюкивая, и ушел нафиг. Куда же меня все-таки привезли?

Новая информация заставила меня глубоко задуматься. Я, конечно, не знаток аукционов, но кое-что о них знаю. Даже если это будут рабские торги, а так и есть, то нас, невольников, выведут на помост и начнут расписывать наши прелести. У меня прелестей хватает, так что речь торговца будет грозить растянуться на несколько лет. И дольше всего он будет описывать мою скромность и кроткий нрав. Надеюсь, он так же упомянет и несколько трупов, которые оказались на моем пути, пока меня в эту яму утрамбовывали. Это явно добавит мне золота в цене. На столько, что вряд ли кто-то рискнет такой большой суммой. Особенно рискуя собственной жизнью, а о том, что бы этот риск до них донести я лично позабочусь.

За милой беседой с грызунами и дружным обсуждением плана по захвату мира прошло два часа, оговоренных ранее жирдяем. Есть хотелось все сильнее, и начала коситься на своих сокамерниц. По истечении этого времени наверху послышались шаги, а моя решетка сдвинулась я места. Ну? И как будем меня отсюда выколупывать? У кого самые стальные яйца на всем континенте? Король говорил, что у меня, и я склонна ему верить. Эти ребята тоже были осведомлены об этом прекрасном факте и медлили с решением.

— Эй! Бешеная! Ты там еще живая? — осторожно поинтересовался какой-то мужик. Такой благообразный дедушка, и я его еще не видела здесь. Но после чокнутого старика Михея, который читала нам лекции об артефакторике, я стала относиться к дедушкам несколько предвзято.

— Ты кто? Первый раз тебя вижу. — задрав голову вверх, поинтересовалась я.