Алена Медведева - Половинки из разных вселенных Страница 47

— Хорошо, — как-то надломленно прозвучал ответ метха. — Но мой выкуп — это возможность видеть их… хотя бы изредка! Пусть на вашей территории — я готов прилетать на Цезарион или другую арианскую планету.

По тому, как судорожно дернулся мой арианец, я поняла, что он намерен категорично возразить. Чувствуя, что это снесет налет видимого спокойствия метха и спровоцирует необратимые последствия, опередив его, ответила:

— Мы согласны!

Даргэн бросил на меня удивленный взгляд, но я в ответ послала ему свой умоляющий! В конце концов, это не такая уж и большая уступка. Я чувствовала, что слезы готовы прорваться соленым потоком в любой момент, сметая и мое спокойствие тоже.

— Папа, папа! Туся пришла!!! — с радостным криком в помещение вбежала малышка, волоча за собой что-то мохнатое и бурое.

Увидев нас, ребенок сразу замер на месте, а потом, опомнившись, быстро побежал к отцу, прижавшись к его ноге.

— Тусе страшно! — бесхитростно сказала она метху.

По телу мужчины прокатилась судорога, он медленно наклонился, поднял малышку и прижал ее к груди. Обернувшись с ней на руках, он подошел к Даргэну и тихим ласковым голосом произнес:

— Соли, это — твой дядя. Не бойся его.

Девочка доверчиво взглянула на Даргэна, а потом потянулась и потрогала ладошкой такие же, как у нее, светлые волосы арианца.

— Тусе нравится! — трогательно промямлила она.

Даргэн потрясенно замер, не отводя взгляда от малышки. Она была зеленоглазой!

— Где мама? — спросил метх у ребенка.

— Поет, — заулыбалась девочка.

И уже обращаясь к нам, так и не спуская ребенка с рук, с каким-то холодно-отрешенным выражением глаз, позвал:

— Идемте.

Мы все медленно двинулись вверх по широкой лестнице, каждый по-своему приходя в себя.

Дейнари действительно пела. Сидела возле окна и радостно напевала какой-то мотив. Они были похожи с Даргэном — сейчас, глядя на эту высокую стройную сиреневоглазую арианку, я отчетливо улавливала семейное сходство в чертах, подвижной мимике. Увидев брата, она вскочила и, широко распахнув удивленные глаза, с таким же трогательным выражением, как у Соли, произнесла:

— Дарг! Ты пришел!

Арианец поймал узнавшую его сестру в объятия, зажмурив от радости глаза. Так и не выпустив девушку, взглянул на метха, стоящего неподалеку с каменным выражением лица:

— Мы уходим!

Да уж, затягивать все это смысла не было.

Метх в полном молчании проводил нас до корабля. В последний момент, передавая мне Соли, протянул и прихваченную по пути любимую игрушку девочки. Тусе тоже предстояло обрести новый дом. Все же не удержавшись, прошептала ему:

— Буду часто связываться с вами, — заставив взгляд мужчины вспыхнуть безумной смесью чувств.

Уже подходя к трапу с девочкой на руках, бросила быстрый взгляд через плечо. Знала, что пожалею об этом, но не смогла уйти, не оглянувшись. Вид искаженного болью лица метха, лютая тоска в глазах, наполненных слезами, перевернули мне душу.

Глава 25

Весь следующий день был полностью посвящен Дейнари и маленькой очаровательной Соли. Накануне с арианским комфортом устроив их в свободной сфере, с волнением наблюдали, как сестра Даргэна с детским восторгом осматривалась, касаясь бурлящих лавой стен, всматриваясь во взметающиеся сполохи оранжевых искр, вспоминая, возвращаясь, наконец, в родную стихию. Она, с сидящей на коленях дочерью, полулежа устроилась в местном варианте кресла-качалки, сформированном подвижным окружением. На ее лице появилось какое-то тихое умиротворение, заставив меня спешно выгнать из сферы Даргэна и Нирана. Пусть побудут вдвоем, проникнутся возвращением, ощутят единение со своей первоначальной сущностью.

Осторожно заглянув к ним немного позже, обнаружила, что обе вновь обретенные родственницы спят, спокойно устроившись среди естественных потоков. Мы с Даргэном тоже решили лечь пораньше, чтобы завтра полными сил приступить к устройству Дейнари и Соли, их адаптации к новому миру и окружению, а также помощи девушке.

— Лик, ты серьезно считаешь, что можно позволить метху видеть их? — обнимая меня, пробормотал арианец мне в макушку.

— Серьезно! Для меня очевидно, что он безумно любит их, только этим можно объяснить то, что он предпочел их интересы своим. Неужели ты не заметил, как ему было больно и тяжело отпустить их? Разлука с любимыми станет для него мукой, так неужели мы имеем право совсем лишать его даже малейшей надежды на общение? Это же отец Соли…

— В том-то все дело. Ты не представляешь, что происходит у меня на сердце, когда я думаю о том, как все это случилось!!! Все то, что вынесла Дейнари: гибель родителей, плен верпанов, измывательство над пленными и потом эти метхи… сами отношения с ним… Она же явно не отдает себе отчета в происходящем в полной мере; она сама, как ребенок, ее сознание спит. Меня переполняет ненависть к нему, от одной мысли об этих их взаимоотношениях мне хочется растерзать его! И этот купол, этот дом… она бы никогда не смогла сбежать оттуда, просто задохнулась бы за его пределами! Это просто красивая тюрьма, где она была полностью в его власти! — дрожащим от эмоций голосом откровенно признался Даргэн.

Я была рада, что он нашел в себе силы признаться в этом, не стал скрывать от меня.

— Возможно, на тот период это было самым лучшим, что он смог сделать для них, для нее? Сам подумай, он же метх! Да для него, наверное, это вообще непостижимо — хотеть быть с женщиной, хотеть быть для нее всем! Он стал отверженным среди своей расы, его осмеяли. Когда думаю о том, что он переживал, что думал о себе, как пытался перебороть свое нездоровое влечение — голова идет кругом! Они же женщин максимум как инкубатор воспринимают, даже оплодотворяют искусственно! Можно ли упрекать его в неверном поведении? Опять же — «неверном» с чьей точки зрения? С нашей? Но мы не метхи, поэтому нам не дано рассуждать, как они! Вспомни, как едва не вырвало от отвращения того побежденного тобою пленного от одних мыслей об этом? А каково было ему, когда он начал понимать, что увлекается Дейнари? Я лично, вообще, представить не могу! И что самое главное: как бы ты его не ненавидел, ты должен быть благодарен ему за то, что она жива в принципе!

— Ага, а еще и стала матерью… Раз она стала так важна для него, почему не привез ее на Цезарион?

— Не нам судить об их личных отношениях, так же о зачатии Соли — мы не знаем, как это случилось и что этому предшествовало! Это может сделать только сама Дейнари — решить, в каком качестве принять свои отношения с метхом. И скажи мне, если бы он привез ее к вам, у него остался бы хоть какой-то шанс быть с ней?

Даргэн промолчал, подтверждая мою убежденность в обратном.

— Не думай, что я оправдываю его. Не после того, как сама побывала обреченной и бесправной пленницей. Думаю, поначалу он был жесток с ней и ее безумие — это благо, в каком-то смысле. Да и в остальном его действия во многом очень эгоистичны, хотя потерял ради нее он тоже немало. Нет, оправдывать его я не могу. Но также я уверена, что и судить мы его не можем. Это право есть только у Дейнари! Ну, и у Соли, наверное. Когда она вырастет…

Я замолчала, излив на Даргэна все свои внутренние метания и чувства. Стало легче и появилась уверенность, что все разрешится.

— До какого возраста вы доживаете? У нас, к примеру, в геноме запрограммирован возраст до 250 лет.

— Лет до 300 спокойно, — удивился неожиданному вопросу Даргэн.

— А метхи?

— О, это, вообще, одна из наиболее долгоживущих рас!

— Тем более — Дейнари еще очень молода, ей всего 23, и у метха еще много времени впереди, они сами смогут разобраться во всем. Время сгладит какие-то пограничные воспоминания, позволив увидеть все в истинном свете. Мы лишь должны не мешать им, поэтому прошу тебя, не дави на Дейнари, не заставляй поступать согласно твоим решениям! Пусть она решит все сама и примет собственное решение!

Приподняв голову с груди мужа, бросила на него умоляющий взгляд, постаравшись вложить в него всю силу своих эмоций. Даргэн медленно проскользил своим хвостом по моей обнаженной спине и кивнул, соглашаясь.

— Ты абсолютно права! И я только рад, что даже в этом ты совершенно идеально дополняешь меня: где моими действиями управляют бешеные эмоции, ты проявляешь холодную прагматичность!

— Ты — самоуверенный нахал! — я шутливо стукнула его в грудь.

Сегодняшний день сверх меры был наполнен сильнейшими чувствами, огромными по накалу и изматывающими по ощущениями. Хотелось проявления какой-то бешеной активности, бьющей через край энергии, агрессивной силы. Поэтому я даже не успела уловить, кто из нас первым потянулся навстречу, как мы уже сплелись в сильных объятиях, сминая губы друг друга поцелуями. Нечаянно оцарапав внутреннюю часть губы о клык Даргэна, я услышала, как он застонал, слизнув капельки крови. Его стон невероятным образом подстегнул меня, превратив в алчное, жадное до ласк любимого, существо.