Вадим Воинроз - д1000д Страница 5

Я посмотрел на свои наручные часы. Еще две минуты. Сто двадцать секунд далеко не так мало, как кажется, здесь, по ту сторону мира, начинаешь совершенно по иному оценивать время.

Я старался дышать как можно глубже, не замечать того, что происходит вокруг, но будто все тени, отражаясь от пляшущего по толпе прожектора, смеялись надо мной. Они упивались моим отчаянием.

Боль… Она острее любого лезвия. Она нежнее любого убийцы.

Мелькнул свет, стрелки часов проскользнули в нутро следующего дня, а я… остался стоять…

Резко обернувшись, я увидел в толпе Себастьяна. Он тоже был здесь, и не теряя времени, уже высматривал жертв.

Убийцы. Серийные маньяки. Эти имена были ближе нам, нежели слуги тьмы.

Моим первым желанием было убить их двоих. Но мое внимание отвлек белоснежный свет, мелькнувший в толпе. Я обернулся на блик.

Показалось, подумалось мне.

Обернувшись, я решил не терять даром времени. Выглядел я уже броско и гламурно. Втершись в толпу танцующих девчонок, я, спустя уже нескольких минут с двумя из них шагал к барной стойке. Мы пили, смеялись. Потом я взял двоих под руки и повел к выводу. Они были пьяны и совершенно ничего не замечали. Я тянул их души за незримые нити к черной гибели, к этой бездонной пропасти из которой им уже не выбраться.

Мы вышли из клуба, прошли к стоянке машин. Я выбрал самую шикарную из имевшихся авто. Дверца ручки открылась, словно и не была заперта. Замки щелкнули. Я полез целоваться. Я целовал их обеих. Раздевая их. Я был нежностью, граничащей со злом. Я подталкивал их к неведомой грани. Девушки впервые прошли в такое заведение, дав охране чуть больше двух сотен рублей. Молоденькие, сопливые и глупые не доставляли мне удовольствия. Это был лишь спортивный интерес в мою копилку. Я извращал их, заставлял оголять желание. Я видел, как проступал их страх, и так же видел их самые глубокие страхи. Я ласкал их груди, целовал животы, ласкал их ягодицы, и осторожно соединялся с их плотью. Они кричали, но не долго. Они смеялись и плакали… Смеялись и рыдали… Их боль для меня ничего не значила, их смерть вела меня к спасению.

Я вышел из машины и захлопнул дверь. Они остались внутри. Отойдя достаточно далеко, я щелкнул пальцами, и машина взорвалась, взлетев в воздух. Мой карман обожгло огнем и дернуло током. Это их души воссоединились с остальными.

— Плюс две… — прошептал я. Я вновь поднимался в клуб, на взрыв мчались люди, посмотреть что случилось. Я настойчиво пробирался сквозь них внутрь. Две жертвы на ночь, это слишком мало. Вечер обещал быть долгим. Среди бегущей толпы я заметил его лицо, и лишь провел в его сторону незаметно ладонью, и его образ запечатлелся, у меня на руке. Стряхнув ладонь, я отправился дальше, обещая себе, что вернусь за ним.

Из динамиков по-прежнему долбила музыка. Я узнал некогда любимый Pendulum и, танцуя в жутком ритме драйва, веселился. Я вскидывал ноги, кружился на месте, порхал руками. Я кричал, мне было легко, еще две измученные души покидали мое тело. Их осталось на чуточку, но меньше.

Оранжевое свечение промелькнуло в моих глазах, я схватил такую же беснующуюся девушку и поволок в туалет. Зайдя туда, я резко сдернул с нее одежду и совокупился прилюдно. Она визжала, а я кричал, высовывая язык, и корча рожи как сумасшедший. Меня отвлек белоснежный блик. Упав на влажный кафель, я осмотрелся.

Девушка рыдала и жалась к углу.

Усмехнувшись, я встал, и, заправив штаны, резко вскинул руку вверх. Девушку подняло вверх с такой силой, что, столкнувшись с потолком, она сломала себе шею и расшибла голову. Когда мертвое тело обрушилось на пол, я уже выходил.

Я бежал за белоснежным светом.

Но я его потерял.

Обернувшись, меня ослепило светом и отбросило назад.

— Дьявол… — прошептали мне на ухо.

Свет стих, а из глаз текли кровавые слезы. Зрение медленно возвращалось, отображая "картинку", но рядом никого не было. Лишь блики прожектора и мелькания теней танцующей толпы.

Из танцевального зала вышел Себастьян напевая играющую музыку:

— Круги на воде, шаги в пустоте, и двери открыты, но двери не те, теряюсь в толпе, кричу в тишине, забыть не могу, не хочу о тебе. — Последние два слова он произнес, уже проходя мимо меня. — Как успехи?

— Пока три. — Ответил я.

— У меня уже восемь, и это далеко не предел. Слабак! — Хмыкнул он.

— Еще не рассвет, — расплылся я в коварной ухмылке, и, встав на ноги, отправился заглушать свою боль вновь.

Глава 7 — Ангел

Это был конец ноября. Падал снег. Крупными хлопьями он кружил вокруг чуть заледеневших окон. Эти окна можно сравнить лишь с моим сердцем. Я смотрел в их пустые глазницы и знал, что там тишина. Мертвая тишина. Я знал, что стоит мне только ступить туда, как меня накроет волна отчаяния, и чувства горечи.

Я продолжал смотреть на тщетные попытки, нелепого, воздушного дождя проникнуть за прозрачную темноту.

Есть ли мне дело до всего этого? Что лучше?

— Может лучше отпустить? — спросил я сам себя, разглядывая лепестки красной розы в руке. Лепестки хорошо гармонировали с темной кожей моих перчаток.

Я вновь вскинул голову и увидел блики. Блики ужасных и голодных демонов. Если бы у меня был шанс сразиться с ними… Я бы непременно одержал над ними победу. А сейчас… сейчас я словно раненный зверь. Пронзенный насквозь. Холодной и мертвой сталью. В самое биение сердца.

Ветер трепал мой черный скользящий плащ, и пытался оторвать хоть частичку этого мрака и унести с собой, запуржить невинным и белоснежным снегом.

Черная тень, вселенская тьма, с ярко-красным сиянием розы в моей груди…

Одного моего желания было недостаточно.

Пять минут истекли, и теперь я мог уйти. Я шел мимо машины, в которой была она. Даже знать не хочу, чем они там занимались.

Я шел, желая уйти. Убийства больше не приносили мне удовольствия, радости, той прежней эйфории. Число моих жертв перевалило уже за две сотни. И каждую жертву я убивал неохотно. Мне не было прощения.

Но нужно ли прощение дворняге тьмы?

— Ищешь прощения, Дьявол? — донеслось из-за спины.

Обернувшись, я увидел девушку, сияющую белым светом.

— Если тебе дорога твоя жизнь, иди прочь.

— Ты бессилен передо мной. — Девушка смотрела на меня злобно, в ее глазах читалась ненависть.

Она была красива. Брюнетка, в белых меховых сапогах, синих джинсах, белой куртке и ярко-зеленым шарфом на воротнике.

— Ты ищешь спасения вокруг, но не в себе. Ты жалкая тварь. Но я, все еще есть у тебя, и ты тянешь меня за собой. Те, кто не справились со своей задачей, идут вместе со своими подопечными. И теперь он получит нас двоих. Тебя оскверненного и меня, чистую и сияющую.