Пленница наследника короны - Валентина Гордова Страница 5

Вероятно, мне следовало поклониться в ответ, тоже поприветствовать мужчину и ответить на его слова хоть как-то, но я неловко промолчала. Лучше показаться невоспитанной и свалить всю вину на только что отступившую болезнь, чем открыть рот и первым же словом вызвать море подозрений.

Незнакомец постоял, ожидая ответа. Нахмурился, не получив его. Актриса из меня была никакая, и в критической ситуации, как назло, все разумные мысли вылетели из головы. Всё, до чего я додумалась – изобразить обморок.

Это избавит меня от необходимости отвечать.

И лишит завтрака, возможности поговорить с королевой, новой информации и понимания моей дальнейшей судьбы.

Я даже не сомневалась в том, что предстоящий завтрак будет для меня судьбоносным. Королева увидит, на что способна «копия Аллисан Шерман». Сделает для себя определённые выводы и на их основе решит, как быть со мной дальше.

Не отпустит в свободное плаванье, это точно, но в данной ситуации меня это даже радует. У меня ни информации, ни знакомых, ни денег. У меня ничего нет. Оказаться на улице в одиночестве равносильно смерти.

Произведу хорошее впечатление, понравлюсь ей, и ко мне будут относиться с большим уважением.

Нагрублю, закачу истерику, покажу себя невоспитанной дикаркой – и ответное отношение ко мне будет на уровне. Со мной и будут обращаться, как с дикаркой.

Пропускать эту встречу нельзя никак.

Пока я колебалась, не зная, как себя вести, встретивший меня мужчина начал откровенно что-то подозревать. Прищурил тёмные глаза, внимательно, цепко оглядел меня с головы до ног, словно пытаясь отыскать какую-то деталь, несоответствие. Что-то, что сказало бы ему: «Это не асаин Шерман!».

Но не находил. Искал, старался, я видела это, но, похоже, я действительно была точной копией этой Аллисан. Во всяком случае, внешне.

К этому пониманию пришёл и мужчина.

Недружелюбно посмотрев в мои глаза, он открыл рот, намереваясь что-то спросить, подловить меня, но не успел произнести ни звука.

– Иран Ойвинд! – прогрохотало гневное на весь коридор. – Разве я не объявил о своём намерении лично сопроводить асаин Шерман?

Удивительно, как некоторые люди умело смешивают негодование, презрение, величественность и злую иронию. Я вот так не умею. И вряд ли когда-нибудь научусь подобному.

Иран Ойвинд дёрнулся всем телом, побледнел прямо на глазах и медленно, будто приготовившись к смерти, развернулся на месте.

С другого конца коридора стремительно приближался риян Йорген.

Уверенный шаг, резкие движения, прямой немигающий взгляд, прожигающий ирана. Чёрный плащ героически развевался за его широкой спиной, и это выглядело так… красиво, завораживающе, сильно.

Мне вспомнился Костя и его костюм для Зимнего бала. Хороший костюм, красивый, гармоничный, но на моём одногруппнике он смотрелся откровенно глупо. На рияне Йоргене выглядел бы совсем иначе.

Мелькнула мысль, что этот человек даже обнажённым будет внушать страх и невольно уважение. Будет выглядеть статным, аристократичным. Сильным.

– Риян Й-йорген, – голос ирана Ойвинда ощутимо дрогнул. Сам мужчина мелко дрожал и ошалело вертел глазами под прямым взглядом приближающегося Агвида. – Силы в сег-годняшнем д-дне…

– Виделись, – сухо оборвал он. – Сделай так, чтобы это была наша последняя встреча за день.

Уничижительно, презрительно, просто убийственно. Я сама с огромным трудом подавила желание спрятаться за дверь за спиной. Остановило только понимание: несчастный кусок дерева не станет преградой для этого мужчины.

Иран Ойвинд был близок к обмороку, о котором совсем недавно подумывала я сама. С той лишь разницей, что я его планировала изображать, а мужчина трясся всем телом, дышал с трудом, непонятно как продолжал на ногах стоять.

Ещё немного, и он просто умрёт от страха.

Но нет. Он нашёл в себе силы сойти с места. По широкой дуге, вдоль стеночки, обогнул более даже не взглянувшего на него мужчину, неловко пробежался по коридору, постоянно оглядываясь, и исчез в первом же повороте.

Мне повезло куда меньше: я осталась.

Риян Йорген тоже покидать меня не спешил. Он прошёл по всему коридору, приблизился и теперь стоял всего в каком-то шаге от меня.

Глубокий шрам на щеке сегодня казался особенно выразительным, устрашающим.

Мужчина медленно скользнул по мне пристальным, изучающим взглядом. Я в ответ посмотрела на него с неожиданным даже для меня любопытством. Поразительно, но всего один взгляд глаза в глаза, и весь страх куда-то улетучился.

На краю сознания плескалась мысль, что мне следует его по меньшей мере опасаться. Ещё лучше – бояться, держаться подальше и, конечно, никогда, ни при каких обстоятельствах не провоцировать. Вести себя тише воды, быть ниже травы.

Но, не смотря на эту разумную мысль, страха я не испытывала.

И риян тоже понял это.

– Совсем не страшно? – спросил он безразлично, на первый взгляд, но я смогла расслышать в его голосе лёгкое удивление и тень одобрения.

– Страшно, – соврала, не моргнув и глазом.

Даже кивнула под его скептическим взглядом.

К счастью, развивать тему мужчина не стал. Молча развернулся полубоком, протянул согнутую в локте руку, недвусмысленно намекая на то, что мне следует её принять.

В груди предупреждающе кольнуло.

– Я не кусаюсь, – усмехнулся Агвид в ответ на моё промедление, обнажив зубы.

«Врёт», – поняла я мгновенно, разглядев ненормально длинные клыки.

– Остроумно, – выдохнула тихо и нервно, оценив шутку.

Приблизилась, подняла заметно подрагивающую ладонь, боязливо коснулась чёрной ткани на сгибе мужского локтя.

Демонстрируя отсутствие терпения, риян Йорген свободной рукой сжал мою ладонь, уверенно разместил поверх своего локтя, прижал к телу, чтобы я, не дай Бог, не вырвалась и не убежала.

Тут же выпрямился, натянул на лицо светскую улыбку и повёл меня в неизвестность, тихо велев:

– Спину ровнее, плечи расправь, голову выше. И, ради Ирвиха, улыбайся.

Подчинилась беспрекословно, даже раньше, чем успевала обдумывать приказы.

Не стоит спорить, тем более, в таких мелочах. Иногда проще и безопаснее просто сделать так, как тебе велят.

С улыбкой оказалось сложнее. Губы дрожали, уголки рта упрямо тянулись вниз. Но я была упрямее.

Судя по брошенному на меня одобрительному взгляду, я всё делала правильно.

– Вы ответите на несколько моих вопросов? – спросила я негромко, стараясь выглядеть невозмутимо, чтобы у случайного встречного не возникло подозрений.

Мало ли, о чём мы ведём беседу. О погоде, сказочном саду под окнами, раскинувшемся внизу городе.

– У вас их всего несколько? – поддел мужчина с кривой ухмылкой.

Понятия не имею, кто он такой, но уверена: все придворные дамы пускают слюни у него за спиной. По крайней мере, те, кто не теряет сознание от страха.

– Несколько сотен, – уточнила, начиная немного дрожать. Предстоящая встреча с королевой и решение моей дальнейшей судьбы тяжестью наваливались на грудь, мешали дышать. Заставляли думать о самых страшных вариантах. – Боюсь, озвучить успею всего несколько.

К несчастью, мне не позволили и этого.

– Тщательнее выбирайте спутников и места для разговора, асаин Шерман, – собственно, это и было отказом.

Я бегло оглядела коридор, идентичный тому, в который я попала из комнаты. Выражение «даже у стен есть уши» показалось мне самым подходящим для этой ситуации.

Вздохнув, вынужденно промолчала. Хотелось многое узнать, о многом спросить, и не хотелось совершить ошибку, взболтнуть лишнего не при тех людях. Кто знает, что тогда будет.

Надеюсь, удастся узнать хоть что-то при общении с королевой. Если всё сложится удачно, если я сделала правильные выводы на фоне той скудной информации, что у меня была – её величество оставит меня вместо Аллисан Шерман.

Я нужна ей.

Для этого мне придётся узнать невообразимо много за непозволительно короткий срок.

«Альмод вернётся через десять дней». У меня будет десять дней, чтобы подготовиться к встрече с ним. Десять дней на то, чтобы превратиться в совершенно другого человека.

Невозможно. Это просто невозможно.

Однако, несмотря на прозвучавший отказ, риян Йорген всё же снизошёл до разговора и всю дорогу мы говорили о саде, а под конец пути я просто не могла не восхититься его умом и сообразительностью. Для тех, кто мог нас невольно – или специально – подслушать, это действительно было ничего не значащей беседой о цветах, но на деле Агвид говорил куда больше.

Что королева правит уже двадцать шесть лет. Что она не пожелала слушать послов соседнего государства, потому что они поклонились ей недостаточно низко.