В объятиях Февраля - Татьяна Михаль Страница 5

– Огненные волосы… – прошептал он и легонько коснулся их своими пальцами, чуть потянул на себя и отпустил. Кудряшка распрямилась, а потом упругой пружиной вернулась в своё излюбленное состояние спирали.

– Ну да, – тряхнула буйной головой и показала пальцем. – Мои волосы… от мамы достались.

Потом он перевёл взгляд на криво нарезанную колбасу и недоумённо произнёс:

– Ты использовала под еду ритуальную чашу?

Чего?

Посмотрела на поднос и пожала плечами.

– Простите, но на ней не было написано, что она ритуальная.

Глупо хихикнула.

– Простите… я не нарочно…

Мужчина улыбнулся и подхватил один ломтик и закинул себе в рот.

Прожевал и сказал:

– Вкусно.

– Правда? – рассмеялась я и сама откусила один кусочек.

Открыла рот и закашлялась, слёзы брызнули из глаз.

– Боже мой… – прошептала, ловя воздух ртом. – Какая ядрёная колбаска!

– Действительно, – кивнул он и съел ещё.

А потом снова вернулся к своему странному занятию – смотреть на огонь и держать в руке стакан с алкоголем.

Мне нужно было затушить огонь в горле и я бессовестно нагло выхватила стакан у мужчины (надо бы с ним познакомиться, узнать имя) и сделала большой глоток…

– Пффффффссссс! – брызги полетели в разные стороны и я зашлась в безудержном кашле.

Представьте, что красный перец чили вы запиваете не водой, а жидкой лавой из красного перца чили.

– Ты перешла все границы, – рассердился мужчина и меня подхватил ветерок и понёс куда-то!

– Стойте! Не прогоняйте меня! Подождите, дайте сказать! – во рту горело адски, но я нашла в себе силы открыть рот.

– Говори, – позволил он и ветер прекратился.

Прокашлялась и сказала:

– Простите, что так нагло появилась здесь, но я…

– Прошу без лишних слов. Переходи сразу к делу, – сказал он жёстко.

– Ладно, – кивнула ему и погладила прибежавшего ко мне хромого пса.

Он немного поспал, покушав огненной колбаски и теперь, снова пришёл меня защищать.

– Мне некуда идти… совсем… Если вы меня прогоните, то я окажусь на улице, в прямом смысле этого слова. Не хочу рассказывать сейчас как это произошло, история дурацкая… В общем, я прошу… очень прошу остаться у вас и помочь вам привести дом в порядок. Он ведь такой красивый и такой неухоженный, такой одинокий…

Он задумчиво посмотрел на ядерную закуску, на моего пса, на алкоголь. Потом снова на закуску и сказал:

– Если каждый вечер будешь приносить для меня колбасу или что-то подобное, то тогда разрешу тебе остаться и привести мой дом в порядок.

Наверное, так ярко я никогда не улыбалась.

– Спасибо вам…

Глава 4

* * *

Спустя два дня

– А-а-апчхи-и-и!

Пыль щекотала нос, и я никак не могла прекратить чихать.

– А-а-апчхи-и-и!

Я, конечно, сразу поняла, что дом Февраля давненько не приводили в порядок, но чтобы настолько он был захламлен и подумать не могла.

Толстый слой пыли покрывал каждый миллиметр этого дома. Наверное, такое же состояние царило и в душе Февраля – пыль, мрак, тлен и полное одиночество…

Всё в его доме обветшало и покрылось паутиной, а затхлый дух плесени забивал мой нос.

А ведь дом Февраля был живой. Он был заброшен вниманием своего любимого хозяина, ему лишь остались воспоминая о лучших временах.

Сильфиды поделились со мной страшной тайной и рассказали о судьбе этого мужчины.

После их рассказа, я обошла весь дом, заглянула в каждый уголок… И мне становилось после обхода очередной комнаты всё грустнее и грустнее.

Когда-то в стенах этого дома звучали голоса, смех, играла музыка… Я уверена, что дом надеялся услышать и детские голоса…

Однажды, когда-то красивый дом осознал, что ждать новой жизни бесполезно и он заплакал.

Дом вместе с Февралём радовался и грустил… Но после трагедии стал как и его хозяин медленно умирать…

Дом долго плакал. Я ощутила его страдание в каждом скрипе и стоне деревянных половиц и стен. Он болью отзывался на прикосновения ветров. Горючие слёзы стекали по старым стенам и они постепенно разрушались.

А ему хотелось вновь стать гордым, нарядным, ещё более прекрасным, чем прежде. Чтобы в нём снова закипела жизнь; в его больших залах танцевали; играла музыка…

Дом тихо страдал. Чувство заброшенности и неприкаянности больно ранили его большую и добрую душу.

Что могу сказать – грустная история. Февраль потерял любимую и потерял веру в счастливую жизнь. Забросил свои основные обязанности и постепенно начал становиться отшельником. Всё реже и реже принимал гостей… А его красивый дом стал превращаться в развалины…

Не мне его судить.

Как говорится, горе парализует. Но от него есть одно действенное лекарство – новая любовь.

Улыбнулась. Я приведу этот дом в порядок, помогу вернуть ему былую красоту и стать.

И вообще, я очень рада, что оказалась здесь, в королевстве Февраля, в его доме. У меня над головой теперь была крыша… правда с дыркой, через которую отлично ночью видны сияющие ёжики звёзд, а днём ярко светило солнышко и проплывали мимо меховые облака.

Но ничего, глаза боятся – руки делают.

Открыла окно и с удовольствием вдохнула свежий, а главное чистый морозный воздух.

– Гав! Гав! Гав!

Пёс, которому я пока не дала имя, радостно бегал по комнате на всех четырёх лапах.

Господин Февраль исцелил его покалеченную лапку и рваное ухо, за что я была ему бесконечно благодарна.

Этим своим жестом он показал, что его сердце всё ещё живое, всё ещё тёплое. Оно просто замёрзло от одиночества и замерло. Просто его нужно отогреть…

Интересно, может, я та самая девушка, что вернёт Февралю радость и жажду жизни?

Только пока не представляю как это можно сделать…

Хотя… Сильфиды мне в помощь!

Надышавшись живительным кислородом и замёрзнув, я закрыла окно и повернулась к сильфидам. Малышки веселились, ныряли в горки мусора, который я с таким трудом собрала по всей комнате.

Девочки хохотали, пищали и раскидывали собранный мусор.

Ну уж нет, так дело не пойдёт.

Сложила руки на груди и строгим голосом сказала:

– А теперь дружно взяли и вернули все эти веточки, листики, фантики и другую дребедень на место.

– Ой!

– Кира, прости нас!

– Мы зяигрялись!

– Мы не хотели портить твою уборку!

– Сейцяс всё вернём на место!

– Только не сердись!

Улыбнулась. Как можно сердиться на этих малышек-проказниц?

– Я не сержусь. Наоборот, хотела даже попросить вашей помощи, потому что одна я вряд ли приведу в порядок этот дом даже через год!

Сильфиды подлетели ко мне, потом переглянулись и сказали:

– А мы не умеем убиряться.

– Я никогда не дерзяла в рюках метлу!

– А я полы ни рязю не мыла!

– И я!