Изумрудное золото. Тень (СИ) - "Стефнклэр Аманди Джоан" Страница 5

— Твоя извечная круговая оборона доставляет одни проблемы, Оло. Хватит ранить других! — заявил он. И резко в рассуждениях вернулся в прошлое. — Вольг бы понял, объясни ты тогда ситуацию с дедом. Но, вместо честного разговора, ты окрестил его якшалом…

Якшал — низшее ментальное существо. Сравнить с ним стихийного мага, что в отхожее место окунуть.

Тронув пальцем, вспыхнувшим изумрудной магией, стеклянный графин, виновник давнего инцидента отозвался:

— Прошлого не исправить.

— В помощь настоящее.

Оло Вист поднялся, обошёл стол и привалился к его краю.

— Не пойму. В приоритете договор или мировая с Вольгом?

— Одно другое не исключает.

— Зачем?

Вопрос на века. За ним слишком многое, чтобы продолжать диалог. Эсмонд медленно двинулся к выходу.

— У меня дел полно. Подписывай договор или забудь о союзе с Офью…

Оло Вист понял, что время вышло. Развернул свиток, взял ручку и размашисто расписался.

— Забирай!

Рулончик исчез со стола хозяйского кабинета и возник в свободной руке открывшего дверь Рока.

Переступив порог, через небольшой проход Прядильщик Нитей вышел в просторный холл. Обсидиановый взгляд скользнул по интерьеру: софе у стены, стульям с высокими спинками, реликтовым колоннам, картинам: на одной — зелёный бор, на другой — восход солнца над долиной.

Изумрудный и золотой — цвета Вистов, которые в полной мере отражали оттенки магии данного семейства. Земную стихию с вплетёнными жёлтыми волокнами дневного светила.

Для отпрысков разнообразных стихий важно постоянно видеть свои цвета. Тогда как для Прядильщика необходимо взаимодействие с нитями, из которых соткана реальность. Предметы интерьера, растения и животные, каждый человек — переплетение тонких волокон, с индивидуальным тюнером. Иногда они образуют узлы — очаги болезни: физической или ментальной. У неживых предметов такие сгустки указывают на признак скорого разрушения.

«Хочу увидеть нынешние нити Розалии», — подумал Прядильщик и пристально посмотрел на закрытую дверь библиотеки, где ощутил её присутствие. Хотел было заглянуть, но услышав шаги за спиной, продолжил идти к парадному выходу. Лишние глаза ему ни к чему.

— Постоянно тебе проигрываю, — с оттенком привычного раздражения заметил поравнявшийся с ним Вист.

— Что есть проигрыш? Штрихи к победе.

— Философия старика, — скривился тот, кто хорошо знал наставника Рока.

Нэйхан Рэб дружил с Орландом Вистом и был частым гостем в доме, когда Оло пешком под стол ходил. Старый Прядильщик — человек с заскоками и грубиян по магии. Его можно было назвать неумехой. Только все «просчёты» им тщательно выверялись. Поэтому если в призыве ты вывалился через портал в яму со змеями — выбирайся, как учили на уроках по взаимодействию с пресмыкающимися. Не сумел? Тебе прямая дорога к целителям или к воскрешающим, что способны вернуть к жизни, если с момента остановки сердца прошло не более суток.

— Что планируешь с Алией Сейт? — спросил Рок, жестом отослав служанку, спешащую открыть дверь. Потянув на себя ручку, глянул на друга в ожидании ответа.

И услышал:

— Не мне перечить выбору.

— Ты говорил, она против отношений с женатым.

— Она — Хвори. Смирится.

— Тешь себя иллюзией, — беззвучно шепнул Рок.

— Фамильяра когда доставят? — спросил Вист, не расслышавший мрачного предзнаменования.

— Не моя вотчина. Жди, — отозвался Прядильщик и кивнул на прощание. — Дальше не провожай.

Закрыв за посланцем Офью дверь, Оло Вист шумно выдохнул. Он вымотался. И привычно сдал позиции. В тройке друзей Эсмонд всегда выделялся. Слишком серьёзный, обязательный, прямолинейный, обособленный. Последнее наглядно проявилось, когда в прошлом Оло с Вольгом сцепились. Рок стоял и смотрел. Слишком пристально, въедливо. Он не стал разряжать конфликт, а позднее не пытался их помирить.

«Что-то изменилось?»

— Папа! Папа!

Размышления прервал радостный детский голос. С разведёнными в стороны руками в него врезался Малик. Обнял за ноги и, широко улыбаясь, малыш посмотрел вверх.

— Кто тут у нас? — рассмеялся Оло. Наклонившись, подхватил маленького сына на руки и подкинул в воздух. Поймал. Сквозь одежду поцеловал животик, фыркнув лошадкой.

Полутёмный холл наполнился звонким детским смехом.

На утончённом лице приближающейся Калин Вист читалось обожание. Глаза лучились счастьем, когда сын, выскользнув из отцовских объятий, спрятался за него и, прокричав: «Мама, ку-ку!» — стал проворно избегать женских рук, пытающихся его поймать.

Искрящийся беззаботной радостью детский смех отозвался щемящей болью в душе вышедшей из библиотеки Алии. Замерев, она наблюдала за семейным весельем. Глаза герцога лучились родительским обожанием. Где тот отстранённо-внимательный абукан из обители? Где ранящий словом мужчина или внимательно-учтивый айсберг, встретивший в день прибытия?

Девушка поёжилась, продолжая наблюдать за семейной идиллией.

— Папа! — заливисто смеялся малыш. Его лицо раскраснелось, серые глаза лучились счастьем.

— Идиллия? — вдруг спросил кто-то справа.

— Простите?

Обернувшись, Алия встретила серьёзный взгляд одетого по последней моде темноволосого паренька. Откуда взялся — неизвестно. Она стояла в нише из колонн, с обеих сторон никаких коридоров и подходов.

Подросток кивнул на семейную чету.

— Вам видится идиллия?

«Видится? — Прежде чем жрица нашлась с ответом, парень попросту исчез. — Призрак?» — неподдельно удивилась она.

«Не та конституция, — возразила Розалия, почему-то молчавшая с самого утра. Подумав, она добавила: — Довольно плотный для посмертного… Технику вне телесного перемещения практикует? Интересно… — натянуто усмехнулась, словно заинтересованная. — Вольг мастак в подобном. Часто бродит за пределами привычных ментальных троп. И малец умением обзавёлся…»

«По-твоему, легко „обзавестись“?»

«Достаточно врождённого умения и нужных книг. В идеале — правильного фамильяра под боком!»

«Иномирцев ты тут много видишь? Я троих насчитала. И похожи они на предметы интерьера, нежели ментальных стражей и защитников, — заметила Алия».

«Висты узколобые! Ладить с фамильярами? Что вы! Лучше утопиться! — зло сыронизировала Офью. — Знаешь, их намеренная слепота одна из причин, почему я была против твоей связи с герцогом. В вопросе иномирцев, он догматик. Презирает поставщиков фамильяров. Мол, мы чокнутые. Ха! С каких пор равноправие признак слабоумия⁈»

«Но…»

«Офью с Вистами — негласные враги в вопросе иномирцев. Когда на собраниях магов обсуждали количество поставленных за год фамильяров, герцог неоднократно высказывался против тесного контакта с ними. Чем доводил до белого каления мать. Придя домой, та срывалась на мне. Так что я знаю, о чём говорю», — убедительно закончила она.

В воспоминаниях Розалии много горечи и мало светлых моментов. По выбору большинства ей приписали неугодную судьбу. Превратили в жертву во славу некой цели.

«Дело ли в Наследовании титула Хранительницы Врат? Или есть иная, сокрытая истина? Разве цена жизни не одинакова? Зачем кем-то жертвовать?» — опечалилась Алия, прекрасно знавшая, что к Агьез и Вольгу в семье относились иначе.

Будь то собственные убеждения или чувства, отказ от других или предательство — жертва взращивает внутреннюю тьму, а с нею набирает мощь безжалостный душевный монстр. Его именуют Тень — магическая Тень. Худшее проявление черни, которую выпестовали отказом от лучшего в себе и окружающем мире.

Снова глянув на «семейную идиллию», как заметил странный подросток, Алия вернулась в библиотеку. Лучше так, чем шествовать через холл, привлекая ненужное внимание. Пройдя вдоль заставленного книгами и манускриптами стеллажа, она наугад вытянула фолиант. Голубой. Цвет обозначал стихийную магию, а эмблема серебряных волн в правом верхнем углу указывала на водное направление.

Сев в кресло, жрица углубилась в чтение. Много нового, порой непонятного и странного, как само её существование. За последние годы обучение расширило личные горизонты, наполнило знаниями и самосознанием. Порой Алия забывала, что впереди возвращение в картину, и что без сил Розалии она ничего из себя не представляет. Просто магическая оболочка, созданная мазками кисти. Безжизненный рисунок, по воле случая обрётший плоть и кровь.