Змея и Крылья Ночи - Карисса Бродбент Страница 5

Но Илана уже скрылась в своей спальне. Я проглотила все, что собиралась сказать, и снова погрузилась в ночь.

Глава

2

Дождь только начался, а он уже льет, как из ведра. Типично для Дома Ночи. Винсент часто шутил в своей сухой, сардонической манере, что в этой стране никогда ничего не делается наполовину. Солнце либо обрушивалось на нас неумолимой жарой, либо полностью скрывалось под многими слоями сумрачных, красно-серых облаков. Воздух был сухим и настолько горячим, что можно было поклясться, что он испепелит тебя заживо, или настолько холодным, что трещали суставы. Половину времени луна пряталась в дымке, но когда ее было видно, она сверкала, как полированное серебро, ее свет был настолько насыщенным, что делал впадины и холмы на песке похожими на волны океана — или на то, что я себе сама представляла.

В королевстве Ночнорожденных дождь шел нечасто, но, когда он шел, это был ливень.

К тому времени, когда я вернулась во дворец, я промокла насквозь. Мой путь вверх по склону здания был весьма непростым, каждый камень был скользким и покрыт водой, но я не в первый раз проделывала этот путь под дождем и не в последний. Когда я, наконец, поднялась в свою спальню, расположенную на высоте многих этажей над землей, мои мышцы горели от усилий.

Волосы были мокрыми. Я выжала их, отчего симфония капель брызнула на обитую бархатом скамью под окном, и я повернулась к горизонту. Было так жарко, что дождь вызвал серебристое облако пара над городом. Вид отсюда сильно отличался от того, что открывался с крыши в человеческом квартале города. Там под лунным светом виднелись глиняные блоки, представляющие собой картину из коричневых квадратов разных оттенков. Однако в сердце Сивринажа, на королевской территории Ночнорожденных, каждый взгляд переполняла роскошная элегантность.

Вид из моего окна представлял собой симметричное море волнистых изгибов. Ночнорожденные черпали свое архитектурное вдохновение в небе и луне — металлические купола, полированный гранит, серебро с витражами цвета индиго. Отсюда, сверху, лунный свет и дождь ласкали платиновый простор. Земля была настолько плоской, что, хотя Сивринаж был огромным городом, я все еще могла разглядеть дюны вдали за его стенами.

Вечность дала вампирам столько лет, чтобы усовершенствовать искусство темной, опасной красоты. Я слышала, что Дом Тени, расположенный за морем Слоновой кости, создавал свои здания так же, как они создавали клинки: каждый замок представлял собой замысловатый набор остроконечных шпилей, увитых плющом кровавого оттенка. Некоторые утверждали, что их архитектура — самая изысканная в мире, но я не знала, как кто-то может так говорить, если видел Дом Ночи так, как я, из этой комнаты. Он был потрясающим даже при дневном свете, и никто, кроме меня, не мог увидеть это.

Я осторожно закрыла окно и едва успела задвинуть засов, как раздался стук в дверь. Два стука, тихих, но требовательных.

Черт.

Мне повезло, что я не оказалась здесь всего на несколько минут позже. Было рискованно выходить на улицу сегодня вечером, но я не могла удержаться. Мои нервы были слишком напряжены. Мои руки должны были что-то делать.

Я поспешно сняла пальто и бросила его в кучу выброшенной одежды в углу, затем схватила халат и накинула его на себя. Этого будет достаточно, чтобы, по крайней мере, скрыть кровь.

Я бросилась через комнату и открыла дверь, и Винсент без колебаний вошел внутрь.

Он холодно и осуждающе осмотрел мою комнату.

— Здесь такой беспорядок.

Теперь я знала, что чувствует Илана.

— У меня были более важные заботы, чем уборка.

— Поддержание чистоты в помещении важно для ясности ума, Орайя.

Мне было двадцать три года, а он все еще читал мне нотации.

Я коснулась лба, как будто он только что сообщил мне информацию, которая изменила мою вселенную.

— Черт. Да?

Лунно-серебристые глаза Винсента сузились на меня.

— Ты дерзкая соплячка, маленькая змейка.

Никогда в его голосе не звучало столько нежности, как тогда, когда он оскорблял меня. Возможно, это означало то, что и Илана, и Винсент скрывали свою нежность в резких словах. Однако, во всем остальном они отличались друг от друга. Но, возможно, это место сделало всех нас такими. Научило нас прятать любовь в острых углах. Сейчас, по какой-то причине, этот упрек заставил мою грудь сжаться. Забавно, но именно такие вещи заставляют страх наконец-то вырваться на поверхность. Мне было страшно, даже если я знала, что лучше не подавать голос. И я знала, что Винсент тоже об этом знает. Я видела это по его ухмылке, когда он смотрел на меня.

Кто-то может подумать, что Винсент ничего не боялся. Так было долгое время. Я выросла, наблюдая, как он правил, как он завоевал абсолютное уважение в обществе, которое ничего не уважало.

Он был моим отцом только по имени. Возможно, у меня не было ни его крови, ни его магии, ни его бессмертия. Но у меня была его безжалостность. Он взращивал ее во мне, по одному шипу за раз.

Но с возрастом я поняла, что быть безжалостным — это не то же самое, что быть бесстрашным. Я постоянно боялась, и Винсент тоже. Мужчина, который ничего не боялся, боялся за меня — свою человеческую дочь, выросшую в мире, предназначенном для того, чтобы убить ее.

До Кеджари. Турнир, способный изменить все.

Если я выиграю, это освободит меня.

Или же я проиграю, и это погубит меня.

Винсент моргнул, и мы оба приняли обоюдное молчаливое решение не высказывать подобных мыслей. Он оглядел меня с ног до головы, словно впервые заметив мой внешний вид.

— Ты мокрая.

— Я принимала ванну.

— Перед тренировкой?

— Мне нужно было расслабиться.

Что ж, это было правдой. Просто я решила сделать это не отмокая в ванне с лавандой.

Даже это заявление было слишком близко к признанию реальности нашей ситуации, чтобы Винсенту было комфортно. Его рот искривился в усмешке, и он провел рукой по бледным светлым волосам.

Его фраза. Его единственная фраза. Что-то тяготило его. Это могло быть связано со мной и предстоящими испытаниями, или…

Я не могла не спросить.

— Что? — тихо спросила я. — Неприятности с Ришаном?

Он молчал.

У меня свело живот.

— Или с Домом Крови?

Или и с тем, и с тем?

Его горло дрогнуло, и он покачал головой. И все же этого движения было достаточно, чтобы подтвердить мои подозрения.

Я хотела спросить еще что-то, но