Особенности содержания небожителей - Ива Лебедева Страница 5

– Ага, отнеси, – кивнула я и задумчиво посмотрела на стопку одежды бывшего заклинателя. По-хорошему надо бы отдать в стирку, как раньше решила, но другой одежды у пациента не имелось. У брата позаимствовать? Или не париться и в простыню завернуть? Все равно пока это имущество – недвижимое.

– Ладно уж, ты не бойся, парень. Мы с Янли тебя откормим, и быстро станешь в ее вкусе. Это важно, она ведь с тебя даже самые нижние одеяния содрала сразу.

– А-Лей. Застой ци. И на сей раз не в крестцовом отделе, а с противоположной стороны. Полечить?

– Не-не! И в язык иголку не надо! Ой! Смотри, какой я послушный младший брат, кладу его в бо-о-очку…

– Только не урони!

– Ой!

Бултых.

– Да твою… – выругалась я, погрузив руки в бочку и хватая невольного утопленника за волосы, чтобы вытянуть голову пациента на поверхность. – А-Лей! Ты действительно решил сделать из него подарочный труп?

– Кто же знал, что он реально складывается, как портновский метр, – уязвленно парировал братец, придерживая заклинателя за плечи. – Дальше что?

– Дальше – порошок цун номер двенадцать, три порции по семь унций. На столе, подай.

– Ой, фу-у-у… В прошлый раз я этой дрянью провонял насквозь! Может, пойду уже? У вас интимные дела…

– Стоять! Я тебе пойду. Быстро дай лекарство.

А-Лей с недовольным видом раскрыл матерчатый мешочек, взял мерную ложку, бойко отмерил нужное количество пахучего темно-зеленого порошка и пересыпал в пиалу.

– В общем, сочувствую тебе, братишка, – кивнул А-Лей, отдавая мне плошку. – Ты, главное, выживи. Только первый раз больно, затем привыкаешь. Может, войдешь во вкус…

Я хмыкнула и, выдав дежурный подзатыльник свободной от волос заклинателя рукой, ею же аккуратно начала сыпать лекарство в воду. Я следила, чтобы ци не собиралась комочками, а равномерно распределялась.

Раз… два… три… теперь ждем ровно тридцать секунд.

– А-а-а-ах! – Вялое тело, которое я продолжала придерживать за волосы над водой, ожило. Прямо взбеленилось. Глаза парня распахнулись в совершенно осмысленном изумлении, более того, он сделал весьма бодрую попытку выскочить из бочки.

– Слушай, как-то уж чересчур! – неожиданно разволновался брат, помогая мне усмирить пациента. – Оно, конечно, неприятно, но даже я так из воды не выпрыгивал. А этот еще и полудохлый…

– Нормально все, а ты не был в настолько отвратном состоянии. Вон и зрачки стабилизировались. – Я наклонилась и всмотрелась в глаза пациента. – Он ведь совсем истощен, а сейчас поток энергии забурлил, значит, парня припекает изнутри. А краснота пройдет. Максимум за пару дней.

Взгляд, которым меня одарила «вареная свекла», в смысле пациент, можно было сдать в палату мер и весов как идеальный образец праведного негодования напополам с полным обалдением.

– Прости, дорогуша, – посочувствовала я. – Глаза закрой, пожалуйста. И рот. Вреда не будет, но… – Поняла, что он не собирается следовать указаниям, вздохнула и аккуратно притопила покупку по самую макушку, давая лечебной ци достигнуть всех нужных сосудов. – Жжет неприятно, если отхлебнешь – такой же отстой. Но я предупреждала.

Заклинатель, выскочивший на поверхность после того, как я его отпустила, отчаянно отплевывался и тер покрасневшие веки. Ага, действует! Руки не свисают вялыми веревками, а уже неплохо шевелятся.

Внезапно бывший небожитель дернулся, посмотрел на нас с братом как на врагов и обмяк, погружаясь в воду. По ходу, решает, утопиться или нет…

– От депрессии помогают скипидарные клизмы. – Я задумчиво почесала кончик носа. – Сначала раскачаем ему периферическую систему мелких каналов, а позже назначим массаж, иглоукалывание, курс отваров и пилюль и, если не поможет, прибегнем к вышеупомянутому крайнему средству.

Парень в бочке обреченно прикрыл глаза. Брат по-детски потыкал его пальцем по темечку, но, не получив отклика, вопросительно уставился на меня.

Я успокаивающе помахала рукой, мол, все идет по плану.

– Ты лучше сам оживай, приятель, – посоветовал А-Лей жертве. – Иначе силой заставит. Я однажды попробовал помирать всерьез, но мне о-о-очень не понравилось… Сестра – суровый лекарь, если сможешь пережить лечение, никогда болеть не захочется.

Я тихо хмыкнула. Естественно, А-Лею не понравилось. Я попала сюда полтора года назад, когда моя предшественница отравила мальчишку.

Ее не поймали, даже не заподозрили, а пацан чуть не загнулся. Как я промывала ему желудок – да и остальной организм, – получив из памяти прежней владелицы теперь уже моего тела пусть и неполную, но достаточную информацию о преступлении, и вспоминать страшно. Повезло, что успела вовремя…

Заклинатель, замаринованный в бочке, снова бросил на нас безразличный взгляд. Эй… а почему он не разговаривает? Депрессия или низверженным небожителям что-то и с голосом делают? Может, язык проверить?

– Открой-ка рот, – приказала я, протягивая руки к лицу пациента.

Парень ожидаемо не послушался, но я уже просканировала энергию ци. Ага, ясно. Ловко перехватив жертву за голову, нажала пару точек за ушами и одну под подбородком, а пока пациент хватал ртом воздух, определила, что язык на месте, и впихнула три нужные пилюли, заранее лежавшие в кармашке. А после притиснула к губам заклинателя ладонь, не давая сопротивляться.

– Или проглотишь, или до вечера во рту будет бушевать такая горечь, что не отплюешься. Будешь послушным мальчиком – дам запить.

Кадык заклинателя дернулся – проглотил! Отлично.

– Молока хочешь? Чаю?

Меня обожгли взглядом и не удостоили ни единым словом.

– Значит, выпьешь то, что полезнее, – кивнула я. – А-Лей, взбей в пиале молоко с медом и яйцом. Возьмешь из корзинки, с которой я ходила на базар.

– Ого! Яйцо малого феникса?! А разве ты не хотела их… инки… инуку…

– Инкубировать, да. Там половина – болтуны. Я собиралась пустить их на ингредиенты и сбила цену на всю партию у мошенника-торговца, пытавшегося выдать пустышки за полноценные зародыши. Они лежат отдельно от других – в синей тряпочке.

В отличие от брата, заклинателя весть о поедании драгоценного яйца даже не встревожила. Ну что с этих небожителей взять. Вполне вероятно, они могут и не такое позволить себе на завтрак.

– Нет. – «Вареная свеколка» в бочке отреагировала на поднесенную к губам пиалу со взбитым питательным составом. Парень сжал губы и отстранил питье рукой.

Глава 5

Янли

– Ух ты, он сказал первое слово! Нас можно поздравить? – восхитился А-Лей.

Испортила я брата. Ужасный тролль растет. Весь в меня.

– Или это, или еще более горький и полезный отвар хиннодворки, который я в тебя волью через воронку, – предложила я пациенту выбор.

В ответ получила очередной мрачный взгляд исподлобья.

– Ты же помирать нацелился, что за странное стремление сделать