Ржавое золото - Алина Николаевна Болото Страница 5

Матильда, названная нежной девушкой, зарделась от удовольствия, но от своего не отступила.

— Я вас не оставлю, господин де Спеле! — сказала она решительно. — Я за вами даже в ад пойду.

— Ну, зачем же так далеко? — поморщился де Спеле. — Там вам дьявол голову вскружит.

Матильда расцвела:

— Вы меня ревнуете? Господин де Спеле, да я вам, да я за вас…

«Ну, почему бы ему не взять вместо меня на дело Матильду? — с тоской подумал Контанель. — У нее гораздо больше рвения».

— Значит, договорились? С нами не пойдете. Не волнуйтесь, я поставлю вас в таком месте, где абсолютно все будет видно, Так что ваше любопытство будет удовлетворено. Потерявшая дар речи Матильда только кивнула.

* * *

Над Проклятым плато повисла огромная яркая луна. В ее свете была видна каждая, даже самая крошечная былинка, каждый камешек. Наши путешественники спешились и стреножили лошадей. Черт занял пост у маленького табуна, а Матильде де Спеле помог вскарабкаться на большой валун, с которого открывалась прекрасная панорама плато.

— Смотри, Тильда, — сказал он напоследок, — если я вернусь и застану здесь еще одни копыта, кроме лошадиных, отправишься в трактир посуду мыть!

Матильда счастливо хихикнула, уперла руки в бока и приготовилась смотреть.

Ровно в полночь раздался страшный шум, гам, грохот. Огромная стая летучих мышей слетела с небес, ударилась оземь и превратилась в людей. Грянули трубы, застучал барабан, запиликали скрипки, и компания пустилась в пляс. Слегка разочарованный Контанель разглядывал толпу симпатичных, но одетых ведьмочек, и чувствовал, как у него начинают зудеть пятки. Он не танцевал с той самой памятной студенческой вечеринки, после которой открыл в небесах комету и был с большим шумом выставлен из университета. Кавалерами ведьмочкам служили изысканно одетые, но противные образины всех видов и мастей. Рогатые, хвостатые, клыкастые, пернатые, чешуйчатые, шерстистые, но все при костюмах, с бантиками на хвостах и рогах, с начищенными копытами, надушенные, напомаженные.

— Рене приехал! — вдруг завизжала одна белокурая ведьмочка. — Душка Рене!

Тотчас танец прервался, гостей окружили, засыпали вопросами.

— Ты надолго к нам? Потанцуешь со мной? Не танцуй с ней, она только что из болота выскочила! А у меня сегодня прическа красивая! — кричали ведьмочки наперебой.

Но тут вперед выбралась старая ведьма с большим волосатым носом и с единственным зубом, принюхалась и сказала:

— Да ведь он человека привел! Будет нам сегодня пожива, ишь, какой молоденький да сладенький!

У Контанеля сердце ушло в пятки, он попытался спрятаться за де Спеле, но ведьмочки тормошили его и радостно пели:

— Пожива! Пожива!

— Пожива! Пожива! — обрадованно загорланили образины: — Да здравствует щедрый Рене!

— Будет вам орать, — снисходительно усмехнулся Рене, — я сегодня по делу.

— Опять по делу, — разочаровано протянула белокурая ведьмочка. — А у нас сегодня карнавал, играем в людей, весело. Отдай нам человека, пир будет!

Де Спеле оглянулся.

— Какого? Этого? — он вытащил из-за своей спины беднягу Неля. — Да возьми, пожалуйста!

У Таннелька подогнулись колени, и он чуть не упал. Белокурая ведьмочка посмотрела на него с явным интересом, хихикнула:

— Хорошенький!

Кровь отлила от щек Контика, в ушах зашумело, ведьмочка покачнулась в глазах…

— Сначала станцуем! — заявил он внезапно с мужеством отчаяния и схватил ведьмочку за руку. — Все остальное потом.

— Пожива! — заорали образины, но белокурая ведьмочка топнула ножкой:

— Вначале я с ним станцую, он меня пригласил!

Образины разочаровано смолкли, а старая ведьма неодобрительно покачала головой. Заныли скрипки, Нель сделал первое па на негнущихся ногах, и тут внезапно все смолкло. Перед ним стоял де Спеле.

— Прости, крошка, — сказал он ведьмочке. — Я совсем забыл: этот человек мне нужен.

Он взял Контанеля под руку и решительно подтянул прочь с танцплощадки. Толпа неодобрительно загудела.

— Господа, угощение за мной! — крикнул де Спеле. — Я спешу провернуть одно крупное дельце!

Белокурая ведьмочка обогнала их и заглянула в лицо Нелю.

— Так я не прощаюсь?

— Обязательно! — пообещал призрак. — Один танец он тебе должен.

Они шли все быстрее и быстрее, пока не добрались до костра, вокруг которого восседали такие омерзительные хари, что все остальные в сравнении с ними меркли.

— Дебдорой, — обратился де Спеле к огромной голове летучей мыши на паучьих лапах. — Какого черта ты посылал за мной со ржавой цепью?

— Вон того, — голова ткнула лапой в сторону конского хвоста на швабре.

— Плохо работаешь, мерзавец, — сказал де Спеле конскому хвосту. — Куда ты спешил, сломя кости, на бал, небось? Он перепоручил поручение, — пояснил призрак остальным. — Требую взыскания!

Голова летучей мыши скривилась и топнула тремя лапами.

— Сгинь, тунеядец!

Конский хвост заржал и исчез, оставив после себя конский череп. Де Спеле брезгливо отодвинул череп ногой, посадил на это место еле живого Танелька и сел сам.

— Тебе известны мои условия? — спросил он Дебдороя.

Летучий мыш осклабился:

— За кого ты меня принимаешь?

— Тогда — к делу. Шестерых я берусь сыскать… Эй, господа, оставьте его!

Контанель с облегчением ощутил, как холодные лапы убрались с его горла, и сглотнул тягучую слюну.

— Дальнейшее зависит от обстоятельств, — продолжал де Спеле. — Я не знаю возможностей Арзауда.

Мышиная голова дохнуло огнем, костер полыхнул фиолетовым пламенем.

— Не поминай здесь этого имени! — вскричал Дебдорой.

Призрак пожал плечами.

— Чего ты нервничаешь, это же твои владения?

— Мои-то, мои, — проворчал Дебдорой, успокаиваясь, — но нынче полнолуние!

— Не век же ему быть, когда-нибудь окончится. В общем, первая часть вопросов не вызывает. А вот со второй…

— Сперва выполни первую! Это, что ли, твой человек?

Контик окончательно заледенел под взглядом мышиной головы.

— Чахлый какой-то…

— Не хуже других, — заверил де Спеле, — и будет еще лучше, если твой вурдалак перестанет торчать у него за спиной!

— Пошел вон! — велел Дебдорой облизывающемуся вурдалаку. — Вы только лопать мастера!

— Требую для него неприкосновенности, не хватало еще, чтобы какая-нибудь твоя тварь его извела!

— А если Арзауда? — поинтересовался хитрый Дебдорой.

— Я уж как-нибудь отличу твоих тварей от арзаудских. Обещаешь? Или я в ваши игры не играю.

— Обещаю, — поспешно заверил мышеголовый и хлопнул Контанеля по плечу одной из своих лап. Контик без звука повалился.

Когда он открыл глаза, над ним склонилось чье-то личико в ореоле белых волос.

— Ты же видишь, малышка, нынче он не сможет танцевать! — уговаривал кого-то де Спеле. — Вернемся, и вы спляшете как-нибудь на досуге…

— Помни, Рене, ты обещал!

Потом Контанеля взвалили на плечо и понесли куда-то, и вскоре уже Матильда лепетала:

— Господин де Спеле, я не виновата, он к лошадям подбирался! Я не хотела!

Нель приподнял голову и увидел груду разбросанных костей и Черта, который держал в зубах обломок кости с копытом.

— Матильда, ну нельзя же всякого бить кулаком