Перо феникса - Екатерина Тимошина Страница 5

Дядечка оказался мал, да удал. Бежал так резво, что мы едва поспевали за ним. И куда он только так спешит? Дыхание довольно быстро сбилось, и заколол бок. Сын не выдержал и начать просить бежать помедленнее. Но этот слуга нас даже не слышал, либо просто делал вид, несясь длинными коридорами, сворачивая то в одну сторону, то в другую.

В какой-то момент мужчина резко остановился, что мы едва не сбили его с ног. Но он ловко успел отпрыгнуть, пробормотав себе под нос что-то об испорченном настроении. “А вот нечего было так бежать, как будто кто-то укусил тебя за зад”. – хотела было сказать я, но вовремя прикусила язык. Не стоит ссориться с тем, кого ты совсем не знаешь.

Натянув на лицо улыбку, он распахнул перед нами огромные деревянные двери, не меньше трех метров в высоту. Интересно, я сама-то их смогу открыть или придется звать подмогу? Слуга жестом пропустил нас вперед и позволил осмотреться.

Это были поистине королевские покои. Ну мне так показалось. Я никогда не была в королевских покоях, но представляла себя их именно так: высокие потолки, со сложной лепниной в виде цветов и завитков, освещенные люстрой с такими же плавающими огоньками, как в кабинете Энвери; на стенах – шелковые обои пастельного голубого цвета с неброским рисунком, который становился заметен только под определенным углом; большие стрельчатые окна, похожие на готические, с красивыми разноцветными витражами; два мягких дивана с кучей подушек; парочка уютных кресел и пушистый белоснежный ковер. “Вот у них явно нет детей”, – сразу подумала я, оглядывая все слишком красивое, белое и бьющееся.

В углу расположился небольшой круглый стол со стульями. Стол, кстати, уже был накрыт, а потрясающие ароматы сводили голодными спазмами желудок. И когда только они успели его накрыть, ведь буквально 5 минут назад мы еще были в кабинете у монстра?

Напротив одного из диванов согревал комнату зажженный камин. Поленья приятно потрескивали, создавая атмосферу тепла и уюта. Эта комната, видимо, была гостиной, из которой, в свою очередь, шли еще две двери.

– Вас все устраивает, элла? – без малейших эмоций поинтересовался дядечка.

– Да, спасибо. Меня Светлана зовут, а сына – Олег. А вас как зовут? – спросила я.

– Сирадж, элла Светлана. Если что-то будет нужно, позвоните вот в этот колокольчик, – мужчина пальцем указал на стену за дверью, где на полочке стоял небольшой золотой колокольчик. И как он услышит его? Только я собралась это спросить, как мажордом уже исчез, улепетывая от нас со спринтерской скоростью. “Странный он, все тут странное!” – подумала я и потерла виски, чувствуя, как голова начинает раскалываться на части, а остатки сил постепенно истощаются.

– Ну что, малыш, ты хочешь кушать или сначала посмотрим, что тут еще интересного? – устало спросила я.

– Конечно, посмотрим! – радостно пропищал Олег, глядя на меня блестящими от восторга глазами.

Олег стал носиться по нашей гостиной, снося все на своем пути. Зайчик-энерджайзер удавился бы от зависти, видя это. Переделав кучу важных дел (попрыгал на диване, раскидал подушки, проверил шторы на прочность, съел что-то со стола), унесся к одной из дверей. А я, еле передвигая ноги, поплелась следом за ним.

Там оказалась спальня в приятных голубых тонах, явно стимулирующих выработку мелатонина. Я даже зевнула, разглядывая большую белую кровать с балдахином и мягкой стеганной спинкой, которая стояла практически посередине комнаты. По обеим сторонам от нее были белые прикроватные тумбочки на темно-синих ножках. За изголовьем кровати разместилась стена из стеклянных блоков, которые переливались мягким голубым светом, напоминая чем-то воду в бассейне.

Одну стену украшало аналогичное стрельчатое окно с витражами. Я подошла к нему и распахнула тяжелые золотистые шторы, чтобы посмотреть, что там за окном, но в ночной темноте почти ничего не было видно. Только дорожки-тропинки, освещенные парой фонарей, несколько деревьев и кустов. Не густо.

Я отвернулась от окна и увидела большой двухстворчатый шкаф. Такой же основательный и добротный, как и вся мебель тут. А Олег, попрыгав еще и на этой кровати, побежал к очередной двери, спрятавшейся за стеклянной стеной.

Зайдя в помещение, я очутилась в не менее роскошной ванной, в углу которой, стоя на золотом пьедестале, впечатляла своими размерами мраморная чаша для купания. Там могли бы спокойно разместиться несколько взрослых человек, а сын бы устроил заплыв от стенки до стенки.

На стенах была голубая мозаика и белая лепнина, а еще много зеркал. О-очень много зеркал.

Даже потолок был полностью зеркальный, в котором были небольшие углубления, также выложенные зеркальными осколками и освещенные световыми шариками. Они отбрасывали на стены удивительные узоры, которые менялись, с каждым плавным движением этих светлячков.

В другом углу притулился унитаз, в принципе похожий на наш, только такой же золотой, как пьедестал ванны. Белоснежная раковина лежала на мраморной столешнице с множеством, спрятанных под ней, ящиков.

Пока я разглядывала, открыв рот все это богатство, к которому было страшно даже прикоснуться, сын уже верещал где-то в другой комнате. Я испуганно вздрогнула и побежала к нему, думая о том, что если он что-нибудь тут разобьет, то мне точно пожизненно придется работать, чтобы расплатиться за причиненный ущерб.

Во вторую комнату, из которой доносились непонятные улюлюканья, всхлипы и поросячий визг, вела дверь также из гостиной. Там оказалась детская комната.

– Ну надо же! – прошептала я, не веря своим глазам.

В детской была и кровать в виде большого корабля с мачтой и парусами, и куча разнообразных игрушек, стоящих/лежащих на всех возможных поверхностях (выступающих и утопленных в стенах): конь-качалка, машинки, железная дорога с поездом, мягкие игрушки, солдатики, конструктор, даже спорткомплекс с лазилками, горкой и качелями. Небольшой шкаф со штурвалом на одной дверце, детский диванчик и столик со стульчиком.

Все это было также в пастельных голубовато-зеленых тонах, навевая мысли о морском приключении. Стены украшали тросы и спасательные круги, по которым можно было забраться наверх до самого потолка.

Честно, я искренне удивилась. Ну никак не ожидала, что тут для ребенка будет столько развлечений. Хотя, если вспомнить, что это мое больное воображение разыгралось, то ничего удивительного. Для сына – все самое лучшее.

Из его комнаты вела дверь в еще одну ванную, где стены украшала плитка с разными морскими