Золушка на Императорском отборе (СИ) - Эми Эванс Страница 5

Так и не дождавшись от меня никакой реакции, баронесса Бригс продолжила:

— А теперь обсудим насущные вопросы, Элизабет.

Глава 4

— Как ты уже знаешь, Его Величество намерен жениться, и объявил об отборе невест, — зашла мать издалека, — Джин и Беатрис получили приглашения на отбор, и это прекрасная возможность для всей нашей семьи. Даже если мне не удастся выдать ни одну из них замуж за Императора, девушками, на которых обратил внимание сам монарх, непременно заинтересуются и остальные завидные женихи нашей Империи.

— Я, конечно, безумно рада за Джин и Беатрис, но к чему вы рассказываете мне все это?

— А к тому, моя дорогая Элизабет, что мы не можем ударить в грязь лицом во дворце. И пусть девочки не в восторге от того, чтобы нам придется брать тебя с собой в столицу. Но ты должна постараться не опозорить нашу семью. Каждый твой поступок ляжет тенью на репутации твоих сестер.

— Так, может, мне не стоит никуда ехать? — поинтересовалась я с надеждой, — Всем будет лучше, если я останусь дома.

— Решения моего мужа не обсуждаются, — покачала головой мать, — Он считает, что оставшись дома до свадьбы, ты непременно что-нибудь натворишь. Хотя, по моему мнению, ты более благоразумна, чем он считает. Благоразумна и трезво оцениваешь свои шансы, потому и не станешь себе вредить.

Баронесса отвела взгляд к окну, на котором красовалась решетка, и задумчиво закусила губу. Весь вид матери наталкивал меня на мысль о том, что плохие известия на сегодня не закончились.

— Мы долго думали, — начала она после недолгой паузы, — И пришли к выводу, что наилучшим выходом для нас станет, если мы представим тебя нашей служанкой. Понимаешь, я не могу привезти на отбор дочь от предыдущего брака и от другого мужчины. К повторным бракам до сих пор многие относятся, мягко говоря, отрицательно. И в столице найдется немало людей, которые посчитают Джин и Беатрис легкомысленными девушками лишь из-за моей ошибки молодости.

Я горько усмехнулась. Вот как она назвала брак с моим отцом и мое рождение. Мы для нее лишь ошибка молодости, и не более того.

Но, черт побери, служанка? Даже не дуэнья, а лишь обслуга. И после этого они будут утверждать, что им есть до меня какое-то дело? И прикрывать свое пренебрежение ложной заботой.

— Выезжаем завтра на рассвете, путь до столицы будет долгим. Поэтому собери вещи и выспись. Мы не успели подготовить для тебя никаких новых нарядов, но с учетом того, кем мы тебя представим во дворце, на твой внешний вид внимания никто и не обратит, — мать равнодушно пожала плечами и поднялась на ноги.

Она сказала все, что хотела. И наша приватная беседа, первая за последние несколько лет, на этом окончена.

— К чему такая спешка? Зачем выезжать завтра утром? Разве девочкам не нужно подготовить наряды для отбора?

Мои вопросы настигли баронессу, когда она уже приблизилась к двери. Мать медленно обернулась и произнесла:

— Приглашения мы получили еще несколько недель назад, и уже успели все подготовить. Вопрос с твоей свадьбой еще не был решен. И изначально мы не собирались брать тебя с собой в столицу. Потому и не посчитали нужным ставить тебя в известность.

Громкий хлопок двери заставил меня вздрогнуть, как от пощечины.

Не знаю, как долго я сидела в той же позе. С прямой спиной, руками, сложенными на коленях, и равнодушным выражением лица. Я лишь смотрела в одну точку, пыталась осознать, переварить все услышанное, и утихомирить бурю в груди.

В какой-то момент захотелось плакать. Но время для слез еще не пришло. Я лишь сглотнула тяжелый ком, образовавшийся в горле, хрипло выдохнула, с трудом сдерживая рыдания, и поднялась с кровати.

Подошла к небольшому столу, стоящему у окна. Достала перо и лист бумаги и постаралась сформулировать мысли так, чтобы послание Стивену вышло коротким, но информативным. Получилось не с первого раза. Мне с трудом удавалось не перенести собственную панику на письмо, чтобы оно не превратилось в отчаянную мольбу о помощи. А перо в дрожащих руках отказывалось слушаться, и вместо красивых и изящных букв, обычно вылетающих из-под моего пера, выводило на бумаге какие-то каракули.

Лишь с третьей попытки мне удалось обуздать свое трясущееся тело и разум, находящийся на грани истерики. Перечитав короткую записку и удовлетворившись результатом, я свернула лист бумаги пополам и поместила его в конверт. Сняла с груди цепочку, на которой висел перстень отца. Единственная вещь, оставшаяся мне после смерти родителя. И, капнув на конверт горячим воском, приложила к нему печатку, оставляя на послании родовой герб – гордого орла, расправившего крылья.

Так Стивен поймет, что послание от меня и содержит важную информацию.

Справившись с главной задачей, я принялась нервно расхаживать по комнате, дожидаясь Софи. Мне не терпелось передать ей послание для Стива. Чем раньше друг получит мое письмо, тем быстрее сможет что-то предпринять. И, возможно, мне удастся сбежать прежде, чем карета тронется по направлению к столице.

Надежда еще не покинула меня. Но умом я понимала, что шансы на успех слишком малы. Барон предпринял все меры, чтобы я осталась в стенах этого дома. Не удивлюсь, если кто-то из его людей следит и за дверью в мою комнату. А, значит, незамеченной мне не скрыться. И страшно даже представить, чем может обернуться моя неудавшаяся попытка побега, если меня поймают.

Хотя, барону Бригс стоило бы признать, что всем нам зажилось бы гораздо проще, если бы в один прекрасный день я бы просто исчезла из поместья. И по тому, как отчаянно он удерживает меня, раз даже готов отправить в столицу, где я буду под тщательным присмотром его жены и дочерей, можно сделать вывод, что старый граф Элиан посулил что-то гораздо большее, чем сундук с золотом, за этот брак.

Вспомнив, что мне еще нужно собрать свои немногочисленные вещи, я прекратила бессмысленные метания по комнате. Уверена, что если решу взбунтовать, и откажусь собирать саквояж, в столицу меня отправят в том, в чем я буду одета. Даже не озаботятся о сменной одежде.

Когда со сборами было покончено,