Искра твоей души - Иванна Осипова Страница 5

Стало так невыносимо горько, что я встретила Себастиана только теперь, что не успела узнать его душу.

— Моя искра будет твоей защитой, — прошептал маг, прижимая меня к себе.

На кольце, которое удивительным образом пришлось впору, загорелся символ, а по рукам и плечам потекло тепло. Оно разрасталось, наполняя меня жаром. Поцелуй Тиана я встретила, как самый желанный дар, и раскрылась для него.

Себастиан медленно освободил меня от плаща и рубашки. Уязвимая, я дёрнулась, попытавшись закрыться, но маг немедленно заглушил сомнения лаской и поцелуями. Отступить для меня означало погубить семью. О Тиане я старалась думать, как о муже, которого впервые увидела на свадьбе. После обручения магическим кольцом нас связало нечто большее, чем обычные клятвы новобрачных.

Себастиан стянул рубаху и с себя, а я трясущимися пальцами прикоснулась к следам недавних побоев: синяки, шрамы от порезов и плети, от калёного железа. Весь вечер маг держался прямо и не показывал боли.

— Она человек? — Я вопрошающе посмотрела Тиану в глаза, испытывая страдания, как отголосок переживаний мага.

Я ни на минуту не забывала, что утром меня увезут в особняк герцогини. Эта женщина, как оказалось, способна не только на отвратительный и циничный шантаж, но и на нечто более жуткое.

Себастиан понял, что я говорю о Клариссе, кривая нервная улыбка исказила лицо.

— Из крови и плоти, — ответил он. — Забудь о ней. Это только наша ночь.

Следующий поцелуй вытянул горечь из моей души, наполнил сладким ожиданием. Мы мягко упали на постель, и Себастиан склонился надо мной.

— Ты самый ценный артефакт, который мне довелось держать в руках, — срывающимся шёпотом проговорил он и провёл ладонью по моим разгорячённым бёдрам.

Я и правда ощутила себя магическим артефактом, который зачаровывал умелый колдун, — уверенный, дерзкий, но осторожный в каждом движении. Он не хотел разрушить волшебство любовного таинства.

— Тиан… — лихорадочно повторяла я имя приговорённого к смерти мага, вкладывая в него всю боль, ужас и восторг последних часов.

— Тея… — низким хриплым голосом отзывался Себастиан, ни на секунду не отпуская меня, словно я осталась единственной ниточкой, связывающей его с миром живых.

Я ничего не знала о себе и собственном теле, а Тиан будто ведал обо всех тайнах. Он вёл меня за собой, был так смел и бесстыден, что невольно и я становилась такой. Все запреты, строгие наставления, которые с рождения слышит любая эрри из достойной семьи, облетели сухой листвой под порывом ветра. Себастиан наполнил меня огнём и тягучим янтарным светом. Я утонула в нём, задохнулась до черноты и бесчувствия, чтобы возродиться для нового и неизведанного.

— Мы идеально подходим друг другу. Как жаль! — со стоном выдохнул Тиан, ослабляя объятия.

Он лёг рядом, а его ладонь рассеянно гладила то мой обнажённых живот, то бёдра и грудь. Когда-то я думала, что не смогу пройти испытание, уготованное мне Её Светлостью, но всё закончилось, а я не умерла от стыда и чувства омерзения. Всё случилось не так, как я себе представляла, — непривычно, но чудесно.

— Уже рассвет? — не поднимая головы, спросила я.

— Не тревожься. — Тиан не прекращал размеренных движений, его горячая ладонь ласкала и успокаивала меня. — Отдохни…

Убаюканная магом, я на время растворилась в тишине странной комнаты. Мысли о будущем, магии и Клариссе Уикфил остались вдали от меня и Себастиана.

Не знаю, сколько я проспала, но в какой-то момент начала чувствовать лёгкие прикосновения к шее и спине. Приятные нежные поцелуи пробудили меня, новая волна жара растекалась по телу.

Во сне я перевернулась на живот, и Тиан ничуть не смущаясь разглядывал и ласкал меня, а я вовсе не была против. Моя бедная мама точно сошла бы с ума, узнав об этом.

«Они отреклись от тебя, вычеркнули из своей жизни. Сразу записали в распутные девки. Так ты такая и есть!» — напомнила я себе.

Никакого чувства вины я не испытывала, но боль глубоко царапнула по сердцу.

— Утро, Тея. — Себастиан развернул меня к себе, жарко прижал, стискивая в объятиях и целуя до головокружения.

Наши тела тесно переплелись, смешав дыхание, запахи и биение сердец. Я поняла, Тиану недостаточно того, что уже случилось. Наверное, он изо всех сил старался удержать в себе жизнь, получить от последних часов всё до самого конца, и я не хотела отпускать мага. Наши желания сошлись и выплеснулись новым взрывом страсти. Я жадно отдавалась Тиану. В последний раз. Скоро его заберут у меня. Я останусь одна в темноте и неизвестности.

— Как пройдёт казнь? — спросила я, когда всё завершилось.

Мы без сил повалились на постель. Себастиан лежал рядом, но будто за тысячу миль от меня.

— Пули. — Тиан бездумно смотрел в потолок. — Кларисса обещала не пожалеть их для несговорчивого мага. Мне нечего было рассказать ей о старых ритуалах. Эрри Уикфил сама не ведает чего хочет. Она упоминала искру, но я только посмеялся, считал, что род Хранительниц давно прервался. Когда ты появилась в комнате, мне и в голову не пришло, что это как-то связано.

Он помолчал, внезапно подскочил и сжал мою ладонь. Взгляд Тиана вспыхнул янтарём.

— Не верь ей! Никогда! Никому не верь в особняке Клариссы! — потребовал маг. — Одевайся! — Его голос стал резким, даже грубым.

Сдерживая слёзы, я кивнула, — бесполезно спорить с умирающим, любые слова пусты. Я натянула рубаху, накинула плащ, который так и валялся на полу. За окном медленно светлела полоска неба над зубцами крепостной стены.

Себастиан оделся и метнулся к двери. Он прислушался, сильным ударом кулака громыхнул по деревяшке, несколько раз пнул ногой.

— Заберите девку! Нечего ей делать в Каменном Клыке!

Меня точно закружил водоворот, а я лишь беспомощно успевала наблюдать за событиями.

— Запомню тебя до самой смерти. — Тиан всё-таки сжалился надо мной и притянул к себе, поцеловал. — Знаешь, умереть не страшно — страшно умирать!

Он толкнул некогда желанное тело на стражников, распахнувших дверь, и они выволокли меня из комнаты.

4

Себастиана словно и не существовало в этом мире. Я осталась один на один со стражниками. Чёрные плети страха потянулись ко мне из мрачных углов Каменного Клыка.

— Какой недовольный парень! Не иначе девица плохо ублажила, — расхохотался воин, запирая