Гордость Злодеев (СИ) - Кат Зозо Страница 50

      — Я просто… пытаюсь подружиться с тобой.

      — Что? — озадачилась я, не понимая до конца, издевается он или так неудачно пошутил? — Господин Свейн, вы… пьяны?

      — Я трезв! — бросил громко, тут же убрав ладони с лица, и уверенно посмотрел на меня. Щёки юноши запылали и сливались с алыми волосами. — Я… Ах! — вздохнул он, вплетая собственные пальцы в волосы и взъерошивая их. — Я не знаю, как это делается… Как люди заводят друзей? У меня… нет подобного опыта, так что я просто не знаю, что делать.

      — Хочу дать вам небольшой совет, — холодно произнесла я, даже не дрогнув лицом. — Ничего. Ничего не нужно делать. Так как дружить с вами я не намерена. Прощайте, — после этого я хотела уйти, не желая продолжать этот странный, пугающий и бесполезный разговор.

      «Дружить»? С ним? Не понимаю, о чём он. Во-первых, я вообще ничего общего не желаю иметь с ним. Во-вторых, что он подразумевает под «друзьями»? Как таковых у меня никогда не было друзей, и не вижу от них какой-то выгоды. Вернее, те, от кого я всё же получаю выгоду, друзьями зваться уже не могут. Это партнёры, компаньоны, напарники, но не друзья. Слово «дружба» слишком абстрактно. У друзей всё держится на честном слове, а в наше время не каждому можно доверять. Практически никому. Тогда о какой дружбе может идти речь?

      — Нет, Диана, подожди! — закричал Свейн, после чего подбежал ко мне и схватил за руку, чтобы я больше не убегала от него. — Давай… давай поговорим, прошу.

      — Господин Свейн, — всё ещё спокойно обращалась к нему, при этом неотрывно следила за рукой, которая была стиснута ладонью юноши. — Будьте так любезны отпустить меня. Мой ответ неизменен. Я не понимаю, что вы подразумеваете под словом «дружба» и разбираться в этом не желаю. Если вам просто нужен друг для беседы, то у вас уже есть такие. К примеру, Мэрит. Поэтому, прошу, возвращайтесь к ней и прекратите меня преследовать.

      — Мэрит?.. — озадаченно спросил Свейн, словно впервые слышит это имя, а после вспомнил. — Ах, да… Мэрит…

      При этом юноша до сих пор сжимал мою руку и не отпускал её.

      — Господин Свейн! — уже громче бросила, привлекая его внимание. От неожиданного высокого детского голоса юноша вздрогнул, но, видимо, он слишком упрям. Даже не собирался уступать и отступать.

      — Диана, я не знаю, как это объяснить или заставить тебя передумать, поэтому перейду сразу к делу: ты мне нужна. Нужна как сосуд для магии.

      — Вы в своём уме? — спокойно спросила, не удивляясь такой просьбе. — Я, к вашему сведению, замужняя женщина и не абы кто, а герцогиня и жена бывшего правителя соседнего королевства. И, даже зная это, вы просите о столь абсурдных вещах?

      — Нет, подожди, — тут же затряс он руками, останавливая мою пламенную речь. — Есть негласное правило для Любимых Дитя Бога. Если появляется сосуд, вернее, женщина, которая способна принять всю силу юноши и не умереть при этом, она может в дальнейшем стать его напарником. При этом не имеет значения, состоит она в браке или нет. Это не считается чем-то аморальным, скорее, благословением свыше, и есть вероятность, что такой женщине даруют титул Святой, так как она способна спасти не только Любимого Дитя Бога, но и всех людей, которые находятся рядом с ним.

      Быть того не может! Он цитирует священный трактат! Да как он смеет?! Конечно, я с ним знакома. Я была лучшей ученицей и изучала священные летописи. Никогда не думала, что они мне понадобятся, но больше всего сейчас злит то, что об этом пункте знает Свейн.

      Этот наглый мальчишка…

      К моему великому сожалению, такое правило действительно существует. Причём действует оно на международном уровне, то есть не только в королевстве Эйдос, но и за его пределами. Любимые Дитя Бога могут появиться в любой стране. От этого никто не застрахован. Они просто есть, и это общая проблема.

      Но порой появляются и сильные женщины, которые способны принять и выдержать весь поток магии от таких детей. Они редки. Отыскать их практически невозможно. Нет способа проверить, насколько крепок сосуд, кроме как на практике. Но ведь именно такая практика и губит женщин.

      Однако если такой сосуд всё же нашёлся, то для всего мира становятся не так уж важно его социальное положение. Даже если женщина давно немолода, у неё своя семья, она не принадлежит ни к одной аристократической семье… это неважно — церковь дарует такой женщине и титул, и власть, и финансовую независимость.

      Как правило, если девушка практически ровесница с Любимым Дитя Бога и не замужем, то всё решается просто — свадьбой. Если же она состоит в браке и разводиться не планирует, её просто используют как сосуд, который удержит юношу от саморазрушения. И выбора у неё как такового нет. Права голоса в такой ситуации она не имеет. И даже её супруг ничего сделать не может, так как это ради общего блага.

      И ладно, когда это знаю я… но об этом знает и Свейн, и, похоже, он намерен использовать данные знания.

      Друг, значит? Интересно…

      — Вы намерены мне угрожать? — прямо спросила, понимая, к чему всё идёт.

      — Что?.. — растерялся Свейн, тут же потупив взор и виновато поджав нижнюю губу. — Нет-нет, всё совсем не так. Я… я не это хотел сказать. Просто… понимаешь… Тогда… то, что случилось в подземелье… Я ведь тебя спас! Разве не будет справедливо, если ты отплатишь мне тем же?

      — Для начала, — вздохнула я, чувствуя себя воспитателем несуразного ребёнка, которому всё приходится объяснять по пальцам, — вы меня не спасли, а чуть было не убили своим необдуманным и эмоциональным поступком. У меня всё было под контролем, но явились вы и всё испортили.

      — Что?! Да тогда ты сама молила о пом…

      — Во-вторых, — перебила Свейна, — даже если вы меня спасли, я уже оплатила вам сполна. А именно: приняла на себя всё безумие вашей силы. До сих пор разбираюсь с последствиями. Предлагаете отведать ещё вашей магии? Благодарю, но вынуждена отказаться. Ещё раз подобное «похмелье» я испытывать не желаю.

      — Диана, это только первый раз, потом всё будет иначе и…

      — И последнее, — не стала слушать юношу. — Как я уже сказала, я замужем. Моя репутация и так оставляет желать лучшего, но вы своим поведением лишь всё усложняете. Я требую, чтобы вы оставили меня в покое, вернулись к Мэрит и делали вид, между нами никогда не было этого разговора.

      Похоже, Свейн разозлился, так как в какой-то момент он помрачнел и буквально навис сверху. Да. На вид ему было не больше пятнадцати, да вот только и мне внешне всего тринадцать. Глаза засияли золотым. Магии мало, но достаточно, чтобы всё моё нутро перевернулось вверх дном и принялось желать силы этого юноши. Но при этом я испытывала страх. Сильный страх, так как понимала — Свейн сейчас способен на всё.

      — Как ты удачно всё перевернула, Диана, — бросил юноша, гневно стиснув зубы. — Куда ни глянь, везде запреты. Вот только и ты меня должна понять: я нахожусь в довольно затруднительной ситуации и хочу самого простого — жить. И ради этого готов на многое. Даже на преступление или аморальный поступок.

      — О чём вы?.. — тихо спросила я, чувствуя, как холод пробежался по спине. Всё тело покрылось маленькими капельками пота. В этих золотых глазах я не видела проблеска вины или жалости. Лишь желание выжить.

      — Приняв мою магию, ты дала понять, что не принимала магии своего мужа, — пояснял Свейн. — А значит, между вами не было близости. Вообще никакой. К тому же ты несовершеннолетняя. Но если кто-то совершит нечто ужасное до того, как вы узаконите брак, то… ваш союз аннулируют. А после церковь будет настаивать на нашей свадьбе.

      — Вот как… — спокойно произнесла я, к своему удивлению, испытывая даже восхищение.

      Да, ход мыслей Свейна отвратителен. С этим не поспоришь. Но я не могу восхититься стремлением юноши к выживанию. Он действительно хочет жить. Настолько, что даже не боится сплетен и ненависти общества. Вряд ли его будут куда-либо приглашать. Хотя и сейчас единственное место, куда Свейн может попасть беспрепятственно, — церковь. Балы, светские мероприятия, вечера в кругу аристократов… ему всё это недоступно. В принципе, каждый из учеников ждёт. Ждёт, когда Свейн не выдержит и взорвётся. От таких, как он, стремятся держаться подальше.