Дом Монтеану. Том 1 - Лина Мур Страница 50

— Но ему можешь. За что? Что он тебе сделал? Он никого не трогает.

— Он трогает тебя. И я пока не могу понять, что он хочет от тебя, Флорина. Но он хочет. Я чувствую это. Я чую его вонь вокруг тебя и внутри тебя. Он здесь. И он что-то сделал с тобой.

— Томáс, клянусь тебе, что Стан ничего не делал со мной. Это я сделала с ним. Я, — глубоко вздохнув, признаюсь ему.

— Ты? Человек? Умирающая девушка с поражённым желудком? Ты? Не смеши меня, Флорина. Я хочу защитить тебя.

— Не надо. Я не прошу об этом.

— Но я должен. Твоя кровь, она слишком сладка для меня. Я держался много столетий и не пробовал человека, но твоя кровь — это нечто другое. Она меня манит и сводит с ума. Она меня преследует, и я надышаться ей не могу. Мне хочется упиться ей, понимаешь? Ты знаешь, что это такое?

— Чёрт, — жмурюсь и издаю стон отчаяния. — И ты тоже. Томáс, всё намного сложнее, чем ты думаешь. Мне нужно сказать Стану о тебе. О вас. Это может грозить тебе смертью. Если узнают, что ты существуешь и никому не сообщил о себе, не заявил о том, что ты отшельник, то тебя просто казнят. Я знаю все правила вампиров.

Ну да, их писал мой папа, но вряд ли я решусь это сказать.

— Поэтому ты никуда не пойдёшь и ничего ему не скажешь. Ты останешься здесь, мы обдумаем, как тебя защитить, а с остальным я разберусь, Флорина, — Томáс появляется напротив меня, и его пальцы проходят по моей щеке. — Но Стан не узнает о том, кто я такой и сколько нас.

— Ты собираешься напасть на него? На того, кто не нападает на тебя? — хмурюсь я.

— Он нападёт, когда узнает о том, что больше не получит тебя. Ты…

Томáс резко хватает мои волосы и сжимает их с такой силой, что у меня появляются звёзды в глазах. Я вскрикиваю от боли, хватаясь за его плечи, а он жмурится, словно кто-то пронзил его чем-то острым. Замираю, наблюдая за странным поведением Томáса. Я никогда не видела, чтобы вампир выл так, как он сейчас. Томáс распахивает рот и запрокидывает голову, издав нечеловеческий крик, смешанный со стоном.

— Томáс… Томáс!

Он крепко держит мои волосы, но мне всё же удаётся коснуться его лица, окровавленными пальцами и постучать по нему.

— Томáс! Что с тобой происходит? Томáс!

Он рычит ещё громче, и я ощущаю сильнейший жар, который источает его тело. Он словно впитывается в моё, и я впечатываюсь в него, словно меня магнитом притянуло к нему и склеило.

Краем глаза я замечаю, что свечи вокруг нас разгораются сильнее, и это уже опасно.

— Чёрт, Томáс! Мы сейчас сгорим! Томáс! Ты…

У меня пропадает голос, когда в одну секунду свечи возвращают себе своё обычное пламя, а Томáс с шумом втягивает в себя воздух. Его лицо возвращается в нормальное состояние, и он становится человеком. Практически. Только его глаза остаются полностью чёрными, но теперь с алыми вкраплениями.

— Господи, кто ты такой, Томáс? — шепчу я.

Его хватка на моих волосах ослабевает, но он продолжает удерживать меня за затылок.

— Ты хотела видеть моего дьявола, Флорина. Так вот он. Жаждущий, голодный и поймавший тебя, — голос Томáса становится хриплым, и даже его дыхание полыхает жаром. Он дёргает головой так, что мои окровавленные пальцы ложатся на его губы. Но клыков нет, он не сможет меня укусить.

Томáс, глядя мне в глаза, высовывает язык и медленно проводит по моей ране, отчего я задерживаю дыхание. Всё моё тело вспыхивает от удовольствия. Ох, нет, это плохой знак. Он взывает ко мне. Вот что он делает. Он требует слияния крови, и это значит…

— Ты моя, Флорина. Я твой. Этого не изменить. И ты знаешь правила, Флорина. Ты знаешь, что если кто-то встанет между нами, то я имею право убить, и совсем не важно кто это будет. — Томáс облизывается, пробуя мою кровь. Боже, он сейчас всё поймёт. Буквально всё. Он уничтожит меня. Моя кровь ему всё расскажет.

Сейчас мне становится по-настоящему страшно. И в этот момент, когда я считаю, что это мой конец, о котором я просила, Томáс резко толкает меня назад, и я лечу в стену. Моё тело бьётся о деревянную стену и медленно скатывается на пол, а я издаю стон боли.

— Беги, Флорина. Беги, — хрипит Томáс.

Что ж, это не впервые, когда я трусливо сбегаю. Не впервые враг настигает меня в самый слабый для меня момент. Не впервые я доверяю не тому.

Чёрт.

Я поднимаюсь на ноги, опираясь о стену, моя рука перестаёт зудеть. Рана уже затянулась, и мне не больно, что довольно странно. Я больше не регенерирую, значит, это сделал Томáс. Он своей слюной или силой залечил меня. Потрясающе. Просто потрясающе.

Снимаю с себя окровавленный свитер и бросаю его в сторону.

— Флорина, прошу, пока я контролирую это, беги, — с мольбой произносит Томáс, глядя на меня.

Мне так жаль его. Я понимаю всё, что он чувствует. Одинокий и спрятавшийся, жаждущий спокойствия и другой жизни. Томáс не чудовище для меня, потому что он борется, а я давно уже сдалась. Он борется и силён в этой борьбе. Но кровь всегда побеждает.

— Прости, но нет, — выпрямляясь, шепчу. — Я не убегу в этот раз и не буду больше прятаться и бояться последствий. Ты мой, Томáс.

Делаю несколько шагов, останавливаясь напротив него. Я касаюсь его чёрных волос, сейчас влажных от пота из-за усилий, которые он прикладывает, чтобы усмирить зверя внутри себя.

— Освободи его, Томáс. Дай ему волю. Кровь никогда не врёт. Она знает, что тебе нужно, чтобы выжить. Освободи себя, Томáс. Освободи. Твоё время пришло, — мои пальцы касаются его кулака, который он сжал рядом со своим бедром. Я нажимаю на его пальцы, и Томáс расслабляет руку. Наши пальцы переплетаются, его голова сначала откидывается назад, плечи распрямляются, и из горла вырывается рычание. А затем он опускает голову и смотрит мне в глаза.

— С возвращением, Томáс, — улыбаюсь я.

— Зря ты это сделала, Флорина. Зря не убежала и не спряталась. Зря приехала.