Наталья Жильцова - Испытание огня Страница 51

Да, с той стороны зеркала, кто-то вцепился в мою руку и не желал отпускать. И, несмотря на весь ужас, я очень четко понимала — меня удерживает мужчина. Живой мужчина!

Я заорала громче, потому что тот, кто стоял по ту сторону зеркала, не отпускал. По силе он не уступал Касту, а рука моя была отнюдь не из стали. И теперь я кричала уже не от страха — от боли!

А потом все изменилось.

Это был удар, причем удар в спину, от которого Каст и Лерра одновременно сильно качнулись вперед. И прежде чем провалиться в старинное зеркало, я увидела в отражении лицо Эстер. И стало совершенно ясно: опрокинутое мороженое — это не мелкая месть, а приманка, способ заставить подойти к порталу. Ну а невероятная физическая сила тоже не с потолка взялась — Эстер выпила то самое, запрещенное на армрестлинге зелье.

То есть это ловушка. Спланированная, подготовленная ловушка.

Я попала.

Или попали все мы?

Глава двенадцатая

Я знала, что при телепортации возможно всякое, и ощущения далеки от приятных. Но этот раз оказался намного хуже всего, что довелось испытать раньше. Удар, вспышка безумной головной боли, и ощущение, что на тебя сверху бетонная плита падает. И тьма. Липкая тьма забвения.

А потом новая вспышка и пробуждение, словно в тяжелейшем похмелье. С тошнотой, протестующими кульбитами желудка, и безумным желанием пить.

Мгновением позже, когда я распахнула глаза, к шквалу ощущений добавился шок. И жуткий, леденящий душу ужас, потому что я поняла, где нахожусь — не могла не узнать это место. Красноватый свет, льющийся с полотка, многочисленные стеллажи с книгами, зеркало в тяжелой раме — оно висело справа, в десятке шагов. Ну и… огромная пробоина в стене, за которой было озеро, что едва не забрало мою жизнь.

Да, я очутилась в той самой подземной библиотеке.

Точнее, не я, а все мы.

Потому что Каст находился по левую руку и, как и я, был прикован к стене, а Лерра…

Телохранительница лежала в центре помещения. А тот, кто нас сюда затащил… он рисованием занимался. Я видела, как он обмакивает кисть в глубокую миску, стоящую подле неподвижной Лерры и выводит на полу какие-то символы.

Мужчина сидел на корточках, вполоборота, но лица я не видела. Ясно было лишь две вещи: он огневик, ибо в красной мантии, и он не Глун.

Рядом застонали, и я невольно повернула голову. И только сейчас обратила внимание, что Каст не просто прикован — на его руках перчатки. Стальные. С растопыренными пальцами. А еще у него голова пробита, и по виску тонкая струйка крови бежит. И взгляд совершенно ненормальный, будто остекленевший.

А через миг я услышала исполненное беспокойства:

— Ты очнулась?

Услышала и вздрогнула. Потому что голос узнала.

Я дернулась в кандалах и ошарашено застыла. Рядом с Леррой находился декан Фиртон. Живой и совершенно здоровый.

Черт!

Я зажмурилась в надежде прогнать наваждение, но когда открыла глаза, ничего не изменилось. На меня смотрел блондин, отдаленно похожий на известного актера. И он улыбался! Тепло и ласково.

Захотелось взвыть! Захотелось вскочить и опрокинуть пару стеллажей с книгами! Что угодно, только бы выплеснуть охватившую меня бессильную ярость! Я же с самого начала говорила — он! Наш «добродушный», «любезный» декан! И, черт…

Ярость схлынула так же резко, как и подступила. А следом пришло осознание — я не верила. Все это время, несмотря на убежденность остальных, где-то в глубине души я не верила, что блондин умер. Ведь Каст и Дорс не раз говорили — Фиртон очень силен. А сильные маги в два счета не умирают.

— Пить хочешь? — спросил Фиртон.

Кивнула я на рефлексе. Была слишком ошарашена, чтобы задуматься. Но когда Фиртон бросил кисть и поднялся, дабы подойти к одному из стеллажей, возле которого складировались какие-то вещи, сообразила — пить нельзя! Мало ли что он в это питье мог подмешать!

Бросила панический взгляд на Лерру — девушка не шевелилась.

В надежде вновь посмотрела на Каста и поняла, что тот находится в абсолютном неадеквате.

Тут был рассказ о том, как, что и почему случилось.

О мотивах Фиртона, и его планах.

Потом появился Дорс, но его накрыло хитрым заклинанием.

И всё, и надежды снова нет…

Глава тринадцатая

Да, Эмиль фон Глун появился практически в том же месте, и применил ту же тактику, которую недавно использовал Дорс. И ударил так же — без разговоров, без предупреждений, ни капли не стесняясь того, что бьет в спину. Но, в отличие от «синего», Глун использовал не высшую магию, а самую обыкновенную.

Три хвостатых огненных шара врезались в купол и рассыпались искрами, а Фиртон… Как и в прошлый раз, бывший декан с заклинания не сбился, но было видно — ему не все равно, он напрягся.

Еще один удар Глуна — те же «кометы», но уже оранжевого оттенка, и результат прежний — купол качнулся и устоял. Я не знала, к какому типу относится защита, которая окружает Фиртона и Лерру, но внутренне сжалась, а Глун… его губы дрогнули в злой усмешке.

И новая атака, только в этот раз огонь рванул не к куполу, а к нам. Брякнули цепи, и мои затекшие руки плетьми упали вниз. Это было больно, и я вскрикнула. А рядом застонал Каст.

И все. На этом интерес куратора к нам, закончился. Стремительный, но грациозный, как вышедший на охоту леопард, он шагнул в сторону, чтобы сразу же послать в Фиртона еще одну порцию «комет».

Результат был прежним — магия рассыпалась искрами, а купол дрогнул, но устоял. А вот блондин заметно расслабился…

При этом Фиртон не прерывался. Он, как и прежде, бормотал слова заклинания. Что должно произойти, в какой момент Фиртон должен пронзить сердце Лерры, чтобы забрать ее силу, я не знала, и это был еще один повод паниковать. Вот только времени на панику, у меня не было.

Едва Глун разбил цепь, я принялась шевелить пальцами, пытаясь вернуть чувствительность рукам. Спустя полминуты, когда тупая боль в мышцах стала резкой, а по коже словно тысяча мелких иголочек прошлась, метнулась к Касту.

Встать не могла, потому что ноги тоже затекли, так что разделявшее нас расстояние преодолела ползком, окончательно убив тем самым пышное платье.

Пижон лежал на каменном полу — все такой же невменяемый. Он мычал, дергался, словно пытаясь подняться, но не мог.

— Каст! Каст, ты меня слышишь? — позвала я.

На ответ не рассчитывала. И какой-то частью сознания понимала, что это бесполезно, но поделать с собой ничего не могла.

Рыжий промычал что-то невразумительное и в который раз дернулся. Попытался ухватиться за меня, но в итоге просто заехал мне тяжеленной стальной перчаткой. Боли я не ощутила, и даже не вскрикнула, и резко обернулась на голос куратора.