Бесстрашие - Кристин Смит Страница 52

— Я не могу бросить Грету.

Трей сводит брови.

— Кто такая Грета?

— Наша домработница. Но она мне как мать. Она буквально вырастила меня после того, как умерла моя… то есть наша мама.

— Может, она тоже захочет поехать? — предполагает Сиенна. — Там мои мама и сестра. Они будут рады ей.

— Не знаю. Но я хочу быть уверен, что ей есть куда пойти, пока Стил не решил продать дом.

— Мы с радостью её примем, — сообщает Трей. — Где она сейчас?

— Дома.

Трей проводит руками по волосам. Возможно, для того чтобы похвастаться бицепсами. Выпендрёжник.

— Мы могли бы прямо сейчас поехать к тебе, если ты не против? А утром отправиться в лагерь.

— Поездка займёт четыре часа, — предупреждаю его.

Трей пожимает плечами.

— Не то чтобы у нас были другие дела. Верно, Сиенна?

— Верно, — поддакивает она. — Наша задача номер один — убедиться, что ты в безопасности. Поэтому мы и приехали.

— Только поэтому, — подчёркивает Трей.

— Вот как? А я думал, вы по мне соскучились, — говоря это, я смотрю на Сиенну. В моих словах лишь доля шутки.

— Не льсти себе, — язвит Трей.

Я продолжаю смотреть на Сиенну. И хотя она избегает моего взгляда, но у меня возникает такое чувство, что я не так уж далёк от истины. Возможно, Трей приехал для того, чтобы предложить защиту, но мотивы Сиенны куда сложнее и запутаннее.

У меня ещё будет время разобраться.

33

СИЕННА

Возвращение в дом Зейна пробуждает множество воспоминаний, хороших и не очень.

Мы идём по коридору со спальнями. Рука Трея слегка касается моей спины, как бы защищая. Это кажется таким странным. В прошлый раз, когда я была здесь, Трей знать меня не желал, теперь же…

Поразительно, как быстро всё может измениться.

Зейн останавливается у комнаты, в которой некогда ночевала я, пока жила у него. Перед глазами так и стоят кремовое постельное бельё и шёлковые занавески.

— Заходи, Сиенна. Я подумал, что тебе будет привычнее в твоей старой комнате.

По какой-то причине мне нравится, что он называет эту спальню «моей старой комнатой». И да, зайдя внутрь, я убеждаюсь в том, что она именно такая, какой я её помню, хоть и прошло уже больше двух месяцев.

Трей и Зейн идут дальше по коридору. Судя по всему, Зейн приводит Трея в комнату, где жила моя мама. Я стою у двери, прислушиваясь. Как только Трей благодарит Зейна и закрывает за собой дверь, я открываю свою. В голове мечется много мыслей, столько всего мне нужно сказать Зейну… Возможно, это моя единственная возможность. Когда Зейн проходит мимо моей комнаты, я хватаю его за руку, затаскиваю внутрь и захлопываю за ним дверь.

— Сиенна! — удивлённо восклицает он. — Что-то случилось?

Если я не скажу сейчас всё, что должна, то взорвусь.

— Мне понравилась твоя пресс-конференция.

— Какая из? — ответил он с кривой ухмылкой. — У меня их было множество за последнее время.

— Последняя.

— А, та, где я выставил себя дураком.

Опёршись ладонью на прикроватную тумбочку, он вонзается ногтями в полированное дерево. И в глаза мне не смотрит.

— Нет, та, где ты сказал, что всё ещё любишь меня. Я… — Запинаюсь, не зная, что ещё сказать. — Я понятия не имела, чего от тебя ждать после всего, что между нами случилось. Ты решил жениться на Ариан. Ну, в смысле ты ведь уже был бы женат, если бы не…

— Был бы, — подтверждает он. — Но сейчас я не женат.

Он делает шаг ко мне, касается пальцами моего подбородка, чтобы я посмотрела на него. Его ладони такие тёплые, ласковые, почти родные.

— Так вот, я хотела сказать, что мне понравилась твоя пресс-конференция… — Мои губы едва двигаются, потому что я боюсь, что если пошевелюсь, то испорчу момент. Да помогут мне небеса, но я не могу перестать пялиться на его губы. — Мне приятны твои слова, но мы должны двигаться дальше.

— Ты правда этого хочешь?

Он медленно моргает, его глаза затягивают меня в свои глубины.

Отвожу взгляд. Трей — моя судьба. Именно Трей.

— Да. — Но даже говоря это вслух, я не могу смотреть ему в глаза. Не хочу, чтобы эти кремово-шоколадные радужки отвлекали меня. Или чтобы его крепкие руки столкнули меня с правильного пути. Я всё для себя решила, осталось лишь придерживаться своей позиции. Поднявшись на носочки, закрепляю своё решение лёгким поцелуем рядом с его ухом и шепчу: — Я всегда буду любить тебя. Но я просто… не могу.

Пальцы Зейна сжимают мой подбородок, наши губы разделяют считанные сантиметры.

— Не можешь? — шепчет он. — Или не хочешь? — Его взгляд блуждает по моему лицу и останавливается на губах. — Я не сдамся. Пока бьётся моё сердце, я никогда от тебя не откажусь.

Я забываю как дышать. Наши губы так близко, что я буквально чувствую его вкус. Нужно всего лишь податься немного вперёд…

— Спокойной ночи, Сиенна, — шепчет Зейн. Он целует меня в уголок губ, оставляя щекочущее ощущение на щеке, и выходит из комнаты.

Стою, застыв посреди спальни. Сердце колотится, колени дрожат. Когда сердцебиение возвращается в норму, я просто падаю, не раздеваясь, на большую кровать. Заползаю под одеяло и опускаю голову на подушку. Как же давно я не спала в удобной кровати! Койка в тюрьме была отвратительна, спальный мешок в лагере не многим лучше. Когда от жёсткой земли тебя отделяет тонкий слой ткани, спать крепко не очень получается.

Я была уверена, что засну моментально, но вот я лежу в мягкой, удобной постели и не могу перестать думать о словах Зейна. Он не сдастся. И это совершенно неправильно. Он должен двигаться дальше, найти кого-то, кто сможет полюбить его так, как он того заслуживает. Хочу, чтобы у него в жизни было то же, что между мной и Треем.

Пускай мысль о том, что Зейн может