Поймать жену, или Секретарь под прикрытием - Марина Ружанская Страница 53

Что ж, и тут я сказала правду. Просто не стала уточнять, что пройдусь не вниз, а вверх.

По узкой и крутой лестнице идти было непросто. Но хотя бы окошки-бойницы были открыты и в них лился холодный осенний воздух. После душной темной библиотеки даже это радовало.

На ступеньках лестницы и в пролетах никого не было. Разве что у двери наверху неожиданно обнаружился белобрысый смешной паренек лет двадцати с веснушками и неожиданно большими лопоухими ушами. И даже без маски. Видимо чтобы не смущать неожиданных гостей и, если что, отбрехаться по-реалистичнее.

- Привет!

Я улыбнулась ему во все тридцать два зуба и пока парень судорожно вспоминал инструкции и что он там должен делать при появлении посторонних, сильным ударом магии толкнула его в грудь, отчего дверь распахнулась, а горе-сторожа забросило в комнату.

- Ой, кажется, я ошиблась дверью! - объявила я во всеуслышание.

И тут же следом полетело мощное темное заклинание, накрывая пол и выключая “Линзу”, которая передавала вниз звук и изображение. Оно относилось к сфере иллюзий, в которых я не разбиралась, но было хрупким. Что ж, ломать - не строить.

Я вскочила следом в башню и захлопнула дверь, подпирая ее спиной, а для надежности повесив на нее силовой блок. Двенадцать пар глаз уставились на меня в непередаваемом немом изумлении. Наконец, один из них отмер.

- Мелисса?! Что ты здесь делаешь?..

- А ты как думаешь, Маккейн? Учитывая, что внизу ваше представление только что слушали два десятка следователей Инквизиции во главе с ректором. Вы и так уже наговорили лишнего. Пожалуй, хватит.

Испуганные возгласы наполнили эхом башню, кто-то тихо зарыдал в панике. Роберт первым пришел в себя и сейчас возвышался надо мной, как перст возмездия.

- О, неужели ты хотела нас предупредить? А может сама их и привела? Это ты ведь совала свой нос во все, что происходит в Академии! Тут не так, там не эдак. А ты сама, Мелисса, что об этом думаешь? Ты тоже согласна? Тебе нормально, что без твоего желания, у каждого мага забирают его кровь? Что ты каждый день, каждую минуту, каждую секунду своей жизни ходишь, говоришь и дышишь лишь потому, что государство тебе это позволяет?

Я вздрогнула, прикусила губу, чтобы не выдать себя выражением лица.

Это была одна из самых болезненных для меня тем.

Каждый юный маг перед получением диплома, а те кто собирались получать камень архимага - перед прохождением Инициации, отдавали свою кровь, которая помещалась в филактерию и хранилась в Башне магов Тирона.

В каждом центральном городе провинции была своя Башня Магов, там становились на учет маги, которые переехали жить в эту область. Но филактерии с кровью хранились лишь в столице. Если же Империю посещал маг другого государства, то он лишь уведомлял Башню о своем прибытии, но через три месяца должен был или покинуть страну или подать прошение о получении гражданства Империи и стать на учет по всем правилам, в том числе сдать кровь.

В Шаккарской Империи или, например, у эльфов такого закона не было. Возможно, их маги оказались чуть более свободолюбивыми, наглыми и более влиятельными. Или осторожными…

В конце-концов, для заклинания Подчинения также требовалась всего лишь филактерия с кровью.

И это было еще одной причиной, помимо идущего по моим следам Арамора, почему даже после того как обвинения были сняты, я так нигде и не осела. Пока прошлой осенью не поддалась не уговоры Таширы и не перебралась под видом кухарки в Тирон в таверну “Золотой единорог”...

После нашей свадьбы Дайрен несколько раз осторожно поднимал тему о том, что неплохо бы встать на учет в Башне, так как теперь я официально жительница Марриды и, мало того, герцогиня Ар-Ронто.

Я, конечно же, обещала, что вот-вот, а сама внутри буквально холодела от ужаса, представляя, что я вновь окажусь в зависимости от кого-то. Пусть даже гипотетически. Пусть даже на полке в Хранилище Башни магов.

Спустя два месяца Дайрен вдруг за ужином вручил мне послание на вощеной бумаге с именной Императорской печатью. Недоуменно развернув письмо я удивленно уставилась на строчки, пробегая их взглядом, не в силах поверить, что это вообще возможно.

Неожиданно я оказалась единственным магом Марриды, которому личным указом Императора Брендона в заслуги за спасение монаршей жизни, можно было не становиться на учет в Башне.

А еще я вдруг вспомнила слова маркиза Вингардо: “Тебе и так позволялось слишком многое”.

За дверью раздались глухие удары, а мое заклинание, прикрывавшее проход, затрещало под напором чужой магии. Очень знакомой магии.

Через пару мгновений к ней присоединились еще несколько заклинаний и, конечно, дверь натужно заскрипела и сдалась.

Спустя пару минут в башне оказалась злая, а местами даже разъяренная Инквизиция.

- Не дергайся! - коротко приказал маркиз Вингардо, который и держал Роберта Маккейна за руки, заломленные за спину.

Остальные испуганные “совята” тоже оказались в руках матерых и суровых следователей.

Я устало и разочарованно облокотилась о стену и поймала злой и многообещающий взгляд Роберта. Он смотрел так, словно это лично я всех сдала, притащила за собой Инквизицию.

Собственно, не только он.

- Прогулялась? - сильная мужская рука сжала меня за запястье, а второй рукой Дайрен жестко приподнял мой подбородок, заставляя смотреть в глаза. - Клянусь, Мэл, это уже была последняя капля!

Как никогда я была полностью согласна. Это стало последней каплей и для меня тоже. Я почувствовала, как на глаза наворачиваются слезы и тихо попросила:

- Отпусти… пожалуйста.

Мужчина яростно выругался, освободил мои руки из железной хватки, и зло приказал:

- Иди к себе.

Я отвернулась и медленно вышла из башни. Похоже, всем вокруг от меня лишь одни проблемы и неприятности. Где бы я ни появилась. Даже там, где меня нет.

===========

Арт для атмосферы: Инквизиция коварно собирается в Академии на задание)

Глава 21

Меня тошнило. Беспощадно и безостановочно. Уже почти полчаса я сидела на полу уборной, отупело глядя слезящимися глазами в белые фаянсовые недра и сжимая трясущиеся пальцы на ободке.

Вокруг наворачивал круги обеспокоенный Арчибальд, который носил в зубах то тапочки, то холодное полотенце. Терся лобастой головой о ноги, заглядывал в глаза и снова убегал, чтобы притащить очередную бесполезную вещь. Мейнкун искренне хотел помочь, но явно не знал, что еще сделать.

Позвать лекаря я